— Кстати, спасибо, — поблагодарила я их.
— За что? — две пары недоумевающих глаз уставились на меня.
— За женскую солидарность, — я широко улыбнулась, — несмотря ни на что, вы взяли еще по десерту.
— Ну это всегда пожалуйста, — вернула улыбку Луна. — Знаешь, — задумчиво продолжила девочка, — если бы я не знала Кеора, сказала бы, что он заинтересовался тобой. Будь ты демоницей, наверно, так бы оно и было. Но ты человечка, так что это все глупо, — почему-то сердце как-то тоскливо защемило. Да что же со мной такое?!
— Глупости, — я тряхнула головой, отчего в сторону полетели вишневые капли пополам с кусочками ягоды.
— Эй, — Амарелия выставила вперед руки, защищаясь, — поаккуратнее! Нас-то незачем марать! Оставьте свои вишневые бои себе.
В комнату с поклоном вошла 452, сказав, что все готово. Я оставила девочек в гостиной и прошла в ванную. Сняла испачканное платье и залезла в воду. Нырнула с головой, смывая руками остатки крема и начинки. Вынырнула и с какой-то глупой улыбкой облокотилась на бортик купели, позволяя 452 мыть мне волосы. Закончив водные процедуры и завернувшись в халат, я вышла в комнату и обнаружила демониц, перебирающих какие-то пакеты и свертки. Увидев меня, Амарелия счастливо сообщила:
— Привезли первые наряды от портного и обувь! Думаю, тебе понравится!
— Все очень красиво! — согласно закивала Лунара. — Ли, — обратилась она к высшей, — мы должны непременно съездить к этому портному! Я тоже хочу заказать у него платья.
— Хорошо, — кивнула демоница. — Итак, что мы выберем?
Я хотела было подойти, но демоницы уже по новой закопались в пакеты, явно намереваясь выбрать наряд без моего участия. Я пожала плечами, мне-то собственно без разницы. Села в свободное кресло и попросила 452 принести мятный чай с пирожными. Когда девушка вернулась с полным подносом, демоницы все еще спорили. 452 расставила на столике три чайные пары, большой фарфоровый чайник, и поднос с десертами — заварные трубочки, песочные корзинки с фруктами, бисквиты с кремом. Несмотря на недавний обед желудок снова радостно заурчал. Я потянулась, налила себе чашку ароматного чая и взяла корзинку с голубикой и ванильным кремом. Откусив, блаженно зажмурилась. Надо будет познакомиться с поваром и сказать ему, какой же он все-таки замечательный!
— Вот! — радостно взвизгнула Луна, вытягивая вперед что-то жемчужно-розовое. Я с интересом рассматривала платье — а это оказалось именно оно — состоящее из нескольких слоев жемчужно-розового и белого шифона, оно казалось невероятно воздушным и легким. С короткими легкими рукавами-лепестками и широким поясом. В целом, выбор девочек мне понравился, и я согласно кивнула. Говорить не могла, так как рот был занят пирожным. Лунара просияла.
— Ей нравится! — она радостно повернулась к старшей кузине.
— Ей пирожное нравится, — пробурчала Амарелия. — Сати, если будешь столько есть, точно потолстеешь!
— Пирожные! — обрадовалась маленькая высшая, которая только теперь их заметила. Откинула платье и, усевшись на диван, схватила заварную трубочку с клубничным кремом. — Вкуснотища! — прожевав выдала она.
Я еще раз согласно кивнула и налила малышке чай. Вопросительно посмотрела на высшую и, дождавшись ее кивка, наполнила и ее чашку. Амарелия сделала глоток, немного поколебалась, но все же взяла тонкий бисквит с кусочками персика и банановым кремом. Несколько минут мы молчали, наслаждаясь кондитерскими шедеврами. Тишину нарушила Лунара.
— Какие планы на сегодня? — спросила она.
— Сегодня я планировала учить Сати столовому этикету, — ответила Амарелия.
— О да, — согласно рассмеялась Луна, — он ей явно не помешает. Думаю, размазывать пироги по лицам высших немного не входит в стандартный свод правил.
— Об этом я и говорю, — как-то немного обреченно кивнула высшая.
— Хочешь присоединиться? — внезапно предложила я. — Поучишь меня манерам и всему тому, что поможет мне в следующий раз избежать внепланового посещения ванной?
— Ага, или кладбища, — ухмыльнулась маленькая высшая. — Хорошо, я с вами.
На том и договорились. Пока мы пили чай, 452 развесила мои новые вещи в шкафу, оставив на кровати лишь выбранное платье и туфли в тон. Когда демоницы ушли, она помогла мне высушить волосы и завить их редкими крупными локонами, одеть платье — сама бы я точно запуталась во всех этих слоях — и подала туфли. Потом нанесла такой же легкий макияж и отстранилась, давая возможность рассмотреть себя. От восторга я забыла как дышать. Портной явно мастер своего дела. Платье сидело как влитое, казалось невесомым и делало меня похожей на какую-нибудь сказочную принцессу из книг, что я читала в библиотеке. Я еще немного покрутилась у зеркала, любуясь своим отражением.
— Вы не правы, — внезапно прошептала 452 у меня за спиной, — Вы ничуть не уступаете высшим красотой. Я раньше и подумать не могла, что люди могут быть такими красивыми.
— Поверь, — я мягко улыбнулась ей, — если тебя причесать и переодеть, ты тоже окажешься очень красивой. Все мы красивы, просто наша жизнь часто не дает нам возможности показать это.
Но девушка снова упорно помотала головой. Потом немного пожевала нижнюю губу и, набравшись храбрости, неуверенно спросила:
— Мана, а Вы совсем не боитесь махра Кеорсена?
— Шутишь? Конечно, боюсь! До жути просто, — призналась я.
— Но Вы себя так ведете с ним, мана, — замялась девушка.
— Как? — удивилась я.
— Как равная, — еще тише ответила она.
— Знаешь, я просто не хочу ему уступать. Глупо, да? — так же тихо спросила я.
— Вовсе нет, мана! — горячо заверила меня 452 — Вы очень смелая!
— И глупая, — грустно улыбнулась я. Девушка не стала никак комментировать это. Конечно, отрицать мою глупость бессмысленно. Внезапно я резко повернулась, и посмотрела на девушку.
— Можно я дам тебе имя? — быстро спросила я, боясь, что если буду медлить, то передумаю и ничего не скажу.
— Имя? Но зачем? — недоумевала 452 — У меня уже есть номер. Я же не мана, чтобы у меня было имя.
— Хочешь я тебе кое-что расскажу? Но только между нами? — спросила я, закусив губу.
— Конечно, мана! — глаза девушки загорелись. — Я могу поклясться, что никому ничего не расскажу из того, что сегодня узнаю. И достав из складок платья булавку, глубоко поцарапала ладонь. От боли девушка поморщилась. Обмакнув указательный палец в кровь, она обвела запястье, нарисовав что-то вроде тонкого браслета и произнесла:
— Я, 14583452, клянусь никогда и ни при каких обстоятельствах никому не говорить ни о чем, что бы мне не рассказала мана Сатрея, если только на то не будет ее воли. Да будет Великий свидетелем моей клятвы! — на последних словах кровавая полоска засветилась и питалась в кожу, порез на ладони затянулся. Теперь ничего не говорило о том, что еще секунду назад был совершен один из старейших ритуалов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});