Читать интересную книгу Антифурри (СИ) - Файр Хеллфайр

Сергей кардинально сменил и имя, и профессию — интересно, он готовил зелья смены расы каждый день, как крысооборотень, превращавшийся в Аластора Грюма, или нашёл способ поменять расу в обход Наблюдателей и регистрационного бюро? Так или иначе, сейчас меня интересовал длиннющий мохнатый дракон, похожий чем-то на китайского, что обернулся вокруг трубы на потолке перехода в станции и копался в вайфай-роутере.

— А ты изменился, — бросил я ему снизу вверх, задрав голову.

— Да и ты не тот, кем был раньше, — дракон растянул пасть в невозможно-длинной улыбке Чеширского кота. — Зачем пожаловал?

— Но-но-но, без обнимашек на этот раз, — я поднял руки в шутливой опасливости, но Ашесай, бывший Сэ'Шемир и навечно Сергей, понимал приличия и уважал мою отстранённость.

— Вя, и не затискать, — сполз он на пол, закончив с роутером. — Не обнять в тридцать три кольца…

— Я тебе не невеста полоза, — хмыкнул я упоминанию песни Мельницы и показал на телефоне фотографию тёмно-фиолетовой драконицы Сэлльвиры. — Не ответишь по дружески, где эта особа сейчас? Наблюдателям скрывают адрес прописки…

— Сэлль… Такое впечатление, что она сама тебя ищет.

— Да неужели? Вот удача-то? — я особо не обрадовался. Все, кто меня ищет, либо хотят от меня что-то получить, либо хотят получить самого меня. Целиком или по частям.

— По крайней мере, в розыск на тебя подали, — Ашесай принял озабоченный вид. — Рановато ты с фурри-обликом определился, стоило погулять человеком напоследок — и завязать.

— Это временный… — я задумчиво потёр щетину. Ну и шерсть… Хотя её уже куда меньше, облик начал выветриваться? — Можно у тебя переждать, пока старый вернётся?

Сергей фыркнул:

— Вот представь — входит ко мне обезьяна, а выходит человек. Обо мне подумают, что я занимаюсь чем-то противозаконным!

— Просто общение с тобой из обезьяны сделало человека, — махнул я рукой. — Мне ненадолго, по старой дружбе!

— Сунь-Укун с тобой, нас быстрее схватят, пока мы здесь болтаем, — уже закончив с ремонтом, Шамир, походя на извивающуюся ленту, повёл меня к своему убежищу.

* * *

Пожалуй, в таком убежище я и сам был бы не прочь укрыться на время… Алые стены украшены были изображениями золотых деревьев и золотых птиц, с красного потолка свисала золотая люстра, за такую можно целый ломбард оставить без налички в кассе… Мебель была под стать змею, длинной и невысокой, аккуратные столики и лежаки, стоявшие рядом с поднимающимися тут и там фонариками, похожими на грибы на длинной ножке. Через весь зал проходили три колонны, которые Шамир мог обвивать своим длинным телом, добираясь до нужной полки узких, но вместительных шкафчиков.

Кроме главной комнаты в убежище обнаружилась ванная, напоминающая скорее бассейн с душем в обеих концах, чтобы одновременно омывать всё тело, и полкой над водой, чтобы то ли обсыхать, то ли париться… Кухня была куда более человеческой, но холодильник представлял собой ящик, разбитый на секции, а вместо газовой плиты был расположен настоящий камин, перед которым можно было лежать и неторопливо обжаривать нужные продукты, среди которых больше всего предлагалось рыбы — всех видов и размеров.

— Вижу, о человеческом теле ты не жалеешь, — я ходил по комнатам вместе с чаем в меленькой чашечке, в ручку которой я мог только один палец просунуть, а сам "лапшичный дракон" цеплял её когтем. — И обосновался ты здесь уже на постоянное жительство, а не как раньше, готовый сбежать в любой момент.

— На мне все инфокоммуникации станции! Куда я уже теперь… — ходя за мной, Се старался не запутаться в собственном хвосте.

— Понимаю, золотая жила, можно и человечностью пожертвовать, — дождавшись, пока чаёк немного остынет, я прихлебнул с невольным бурлящим бульканьем.

— Кто бы говорил, у самого сейчас шерсть выпадает, а мне потом её подбирать и вычищать! — Шемир слукавил, благо он уже начал настраивать робота-пылесоса. Зажрался, жидорептилоид…

— Ответь мне, о мудрый мохнатый удав… Почему при всей своей многонациональности и толерантности сообщество превращённых людей отвергает из своего общества такого же человека, но не превращённого?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Потому что ты преступник, — Сергей долго с ответом не думал. — И даже не в том дело, что на Пушинке всем надо телоформироваться. Ты же так и не сменил профессию, как это я сделал? Думаешь, у тебя бы не было проблем с законопорядком, смени ты человеческий облик на какой-то другой? По-моему, сегодняшний случай с "Катукайчиком" прекрасно показывает обратное.

Я посмотрел в зеркало — щетина с меня уже слезла. Бонусом — даже та, которая от небритости. Волосы, по счастью, остались прежней лохматости.

— На Земле шутку про каннибалов восприняли бы как шутку. Среди фурри — не воспринимают. Ибо были случаи. Вот, Пиксель, может быть знаешь, кто он и чем промышляет. Я смотрю, проблемы не в человечестве, а как раз в фуррях. Может, без вас Земля стала бы чище и без всех глобальных проблем вроде маньяков, чрезмерной агрессии, либерастии?

— По-твоему, зажравшиеся политики, маньяки и убийцы выбрали своим домом Пушинку? — дракон хохотнул. — У отпетых негодяев и толстосумых свиней не хватает для этого фантазии. Уголовники перенеслись на Рассадник, коррупционеры продолжают брать взятки на Терре. То, что ты видел — лишь часть человечества или фурричества, если тебе так легче. Не самая лучшая, но с которой остальные борются. Ты судишь о других так только по той причине, что сам сталкивался лишь с негативом — не желая играть по правилам и получив такой же ответ, какой получает читер во время онлайн-сражения.

— То есть ты считаешь, что и собственное прошлое в лице человечества вы ненавидите лишь потому, что единственный его пример — это я со всеми человеческими слабостями? — я добил оставшийся чай, всё равно чашка с напёрсток, и поставил её на верхнюю полку. — Давно ли вы сами бегали от полиции за то, что не надели маску и вышли в магазин не по расписанию? А хранить оружие на Пушинке даже за преступление не считается. Как и убийства фантомами переселенцев и наоборот. А я не убийца, я честный торговец.

— Честный торговец? — дракон захохотал с новой силой и я зря пытался отыскать в его смехе хоть одну нотку наигранности. — Да уж, бегающий от закона, продающий направо и налево волшебные щиты, нарушающий действия между зонами… А не кажется ли тебе, что нам, людям, был дан шанс — почувствовать себя на месте тех животных, что мы веками убивали или держали в рабстве, использовать открывшиеся перед нами фантастические возможности, чтобы улучшить свою жизнь? Да, на Пушинке разрешено оружие — потому что здесь хватает монстров и бандитов-фантомов, которых нам запретили удалять, дабы Пушинка не превратилась в заплывший жиром Парадиз. Да, здесь не слишком заботятся о целомудрии или распевании псалмов в воскресный день — может быть, потому до сих пор не началось ни одного крестового похода. Но этим тебя не переубедить. Была бы возможность — я бы порекомендовал тебе слетать сначала на Парадиз, затем на Терру, а напоследок на Рассадник, и поглядеть, насколько хорошо живётся там, где тебя нет.

— Можно было бы в качестве экскурсии… — спекулировать о том, что мы сами не знали, можно бесконечно, а у меня ограниченное время имелось для выполнения моих задач. Впрочем, если мне нужно спешить, зачем я прячусь? И если во мне видят сейчас всё человечество… почему бы не сделать человечество примером для всех этих выкрестов?

— Ладно, ты меня убедил, — сказал я, чтобы расставание после таких фраз не выглядело обидным. — Спасибо за чай! Пора мне на встречу с Наблюдателем.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Уже передумал прятаться? — сильно удивился Шамир. Что-то химерий облик его сильно импульсивным сделал, эмоции меняет слишком бурно и быстро.

— Я всё равно хотел встретиться с Сэлльвирой… по работе. Да и пора уже и отвечать за свои поступки, тем более когда на кону нечто большее, чем собственная репутация.

* * *

Как хорошо, что на Солярисе нет бешеных синих пегасов с ротой артподдержки! На остановку, где была назначена встреча, заявился всего один-единственный Архитектор с парой местных полицейских, которые в его присутствии вели себя совсем не так как овчарки, которыми являлись, а скорее — словно таксы дрожащие.