идиот. Просто, чёртов идиот!», — раздался голос Анимы. — «Ты чуть было не угробил нас обоих».
«Заткнись. Просто заткнись», — весело ответил Зук.
«Ведь можно было послушать меня», — не унималась она. — «Ведь можно было просто…».
«Ты и правда сошёл с ума», — произнесла она после небольшой паузы.
Зук громко рассмеялся в ответ, его позабавила эта игра своего собственного мозга. Затем, уже не обращая на это никакого внимания, он полностью увлёкся чувством полёта.
Вокруг не было ничего, за что можно было бы зацепиться взглядом, но он ощущал потоки воздуха, охватывающие его, то слева, то справа, в зависимости от выбранного направления. Потоки, ослабевающие и усиливающиеся, в зависимости от выбранной скорости.
Ветер был его глазами.
* * *
Анима издалека почувствовала ритм этих существ. Почувствовала их спокойную энергию. Она не осознавала до конца, как они могут помочь, но совершенно точно знала, что с их помощью удастся выбраться отсюда. Однако в её планы совершенно не входили такие примитивные, дикие методы. Но она была заложником в этом теле, поэтому ей ничего не оставалось, как безучастно наблюдать за его действиями. Она понимала, что впредь ей нужно было действовать аккуратнее, тоньше, если она вообще собиралась найти выход. Найти хоть какой-нибудь способ освободиться.
«Способ, Анима? И какой же, например?», — обратилась она к самой себе. — «Прежнее тело уже не вернуть».
То, пусть и короткое, соприкосновение с коллективным разумом подарило ей новые ощущения, способные сгладить потерю прежней формы. Границы её сознания значительно расширились и на многие вещи она смотрела уже совершенно иначе. И всё же. Всё же она не могла избавиться от фантомной боли. Ментальной боли, от осознания безвозвратной утраты физической части самой себя. И иногда эта боль заполняла всю её суть, не оставляя места для чего-либо другого.
Это даже казалось ей странным, ведь гормоны, утерянные вместе с плотью, больше не могли влиять на её сознание. И всё же, каким-то непостижимым образом, она сохранила способность испытывать эмоции. Испытывать чувства. Она всё ещё оставалась самой собой, хоть и не до конца ещё понимая свои новые возможности.
Вначале Анима опасалась, что поток её мыслей будет слышен и ему. Однако этого не случилось, она быстро освоилась и научилась разделять внутренние и внешние потоки. Впрочем, несмотря на то, что его мысли были открыты ей, его сознание, его память, всё это было недоступно, как бы она не пыталась. Всё, что было доступно ей на тот момент, это ощущение искренности от его слов. Потому что он на самом деле поверил, что она — лишь плод его больного разума. Убедил в этом сам себя. Поэтому она слышала чистый и незамутнённый поток его мыслей, ведь он разговаривал с самим собой. По крайней мере так ему казалось, а она не стала его переубеждать. На тот момент это всё равно было бессмысленно.
Она решила подыграть ему и с этого момента стала его интуицией, сформировавшейся в отдельную личность. По крайней мере, пока не найдётся подходящего решения данного вопроса. В конце концов теперь она тоже была заинтересована в сохранности этого тела. И порой у неё возникало ощущение, что даже больше, чем он сам.
* * *
Раз, два… Раз, два…
Растянувшись на затылке воздушного ящера, как он назвал его для самого себя, Зук прижался ухом и слушал тихое стрекотание, раздающееся в такт извивающимся движениям этого существа. Оно больше не пыталось сбросить его с себя, смирившись со своим диким наездником. А Зук, в свою очередь, ослабил свои когти настолько, насколько это было возможно, сохраняя при этом равновесие.
«Так и будешь валяться, до скончания времён?», — произнесла Анима.
«Да», — ответил Зук, не отрывая ухо. «Как по мне, отличный план».
Затем зевнул и добавил:
«Судя по окружающему виду, времена уже скончались».
«А твоя интуиция разве ничего тебе не подсказывает?», — спросила его интуиция.
«Неа. Только задаёт вопросы», — нехотя ответил он.
«Возможно, в этих вопросах и заключается подсказка?», — парировала она.
«Возможно, она просто сама не знает ответа», — вновь зевнул Зук.
«Что случится, если ты сейчас уснёшь?».
Зук ответил не сразу:
«Тебе некому будет надоедать своими вопросами».
«Я достану тебя и во сне», — Зук уловил нотки раздражения и обиды в этой фразе. Или ему только показалось?
Он до сих пор поражался, насколько реалистично его повреждённый рассудок изображает образ Анимы. Даже сейчас, при этой мысли, он вдруг услышал её тихий смешок у себя в голове.
— Да, — прошептал он. — Поразительно.
Воздушный ящер утвердительно прострекотал что-то в ответ.
— И не говори, дружище. И не говори, — усмехнулся Зук.
— Послушай, друг мой. А откуда ты вообще? Куда направляешься? — спросил он у ящера. — Я никогда прежде не встречал подобных тебе, даже издали. Даже ходя кругами на том проклятом острове.
— Постой-ка! — воскликнул Зук, приподняв голову. — Ты ведь намеренно избегаешь земли, да? Намеренно остаёшься в пустоте?
— Значит…, — начал было он и остановился, задумавшись.
«Хм. Да, это и правда должно сработать», — снова подала голос Анима. — «Только нам нужно определить направление и чётко следовать ему».
«Что ж, давай исходить из того», — начал Зук, — «что сейчас ящер движется, избегая предполагаемой плоскости земли, если она вообще существует здесь. Ведь я давно уже не управляю им».
«И всё, что нам нужно теперь», — продолжила она его мысль, — «так это направлять его туда, куда он будет противиться следовать».
Зук улыбнулся:
«И чем сильнее будет его сопротивление, тем яснее будет, что я на верном пути».
«Что — мы, на верном пути», — поправила его Анима.
Зук проигнорировал этот всплеск своего бушующего разума и не спеша начал выдвигать свои когти. Он хотел упростить себе задачу, и решил сперва ограничиться только тремя направлениями: вверх, вниз и назад.
Вначале он не стал ничего менять, вместо этого просто слегка ускорив воздушного змея. Тот лишь что-то стрекотнул, но его движения остались плавными. Тогда Зук изменил вектор движения немного вверх, но ящер вновь не подал никаких признаков обеспокоенности. Пока что оставалось только два варианта: назад или вниз, поэтому решив убить двух зайцев сразу, он, по широкой дуге, стал разворачивать ящера, одновременно с этим направляя его вниз. Поначалу ящер сохранял спокойствие, но в какой-то момент слегка застрекотал. Едва заметно, но всё же этого было достаточно, чтобы Зук чётко уловил изменения в его ритмах. Пытаясь направлять движения воздушного ящера как можно плавнее, Зуку наконец удалось нащупать самую «звучащую» точку в пространстве.
«Да! Это оно! Не сомневайся», — подсказала ему его интуиция.
В принципе, каких-либо сомнений у него и так