Ненавижу!
Впрочем, Васильев от него недалеко ушёл… Тоже не упустил своей выгоды, решил прижать меня к стенке и добиться того, чего не смог без шантажа.
Слетелись стервятники…
Как бы там ни было, Владимир Андреевич кажется куда меньшим злом… Хотя…
Мысленно составляю два списка. Поначалу пытаюсь выписать “плюсы” договора с каждым из мужчин. Но, кроме одного принципиального – оплаты адвоката, всё кажется полной ерундой.
Защитить диссертацию я и сама могу, если палки в колёса вставлять не будут. Место на кафедре? В конце концов, на этом университете свет клином не сошёлся.
А вот минусы… Очень не хочется связываться с бывшим мужем. Причина простая: я ему не доверяю. Он сегодня что-то пообещает, а завтра откажется от своих слов, перепишет договор, какую-нибудь дату поменяет или условие невыполнимое добавит мелким шрифтом. Запросто обведёт меня вокруг пальца, и я ничего не смогу поделать.
С другой стороны, если взять у него аванс на адвоката, то можно и сходить с ним сколько-то раз на официальные приёмы. Это не так мерзко и противно, как спать с Васильевым.
Даже представить не могу себя в постели с шефом. Он и раньше мне не особо нравился, но теперь этот неприкрытый шантаж сделал его в моих глазах совершенно отвратительным. Думаю о нём – и меня натуральным образом начинает тошнить. Как при таком отношении соглашаться на его предложение?
Хоть плачь…
Кто из них – меньшее зло?
Бывший муж, который с лёгкостью заварил эту кашу? Или научный руководитель, который воспользовался ситуацией и тащит меня в постель?
Решение принять невозможно!
За окном начинает светать, а я по-прежнему нахожусь в начальной точке.
Будит меня звук входящего сообщения: “Мила, у тебя много вещей? Я на шесть часов заказал бусик с грузчиком – он поможет нам погрузить и перевезти твои чемоданы ко мне”.
Он уже обо всём договорился и всё за меня решил. А ведь я даже ещё не дала своего согласия…
“Постарайся всё упаковать к этому времени, иначе придётся платить за простой”, – приходит следом.
Чувство противоречия рвёт на части. Отчаянно осознаю, что Васильев мне крайне неприятен. Насиловать себя? Разве возможна нормальная совместная жизнь при таком настрое? Я же не проститутка какая-то, чтобы спать с мужчиной за деньги. А по факту получается именно так. И ладно, если бы это было одноразовой или эпизодической акцией. Но он настаивает, чтобы я переехала к нему с Жориком. А это – слишком…
Сообщение о грузчике выбивает меня из колеи окончательно. Не хочу… Не могу!
Я ещё не настолько низко пала…
Уж лучше Розовский. Наверное…
Сколько времени прошло со встречи с бывшим мужем? Интересно, его предложение ещё в силе? Или он уже нашёл более сговорчивую кандидатуру?
Впрочем, если бы нашёл, то вряд ли организовал этот беспредел со взяткой. Не думаю, что это – акт мести. Скорее всего, Розовский до такого не опустится. Он всего лишь подталкивает меня к принятию нужного ему решения столь бесчеловечным способом.
А что, если организатор – не он? Ведь есть небольшая вероятность.
Кому это выгодно – тот и преступник…
Васильев? Он из этой ситуации тоже надеется извлечь пользу, ведь иначе я ни за что на свете не соглашусь стать его любовницей.
С трудом верю, что профессор мог пойти на такую грязь. Однако Розовский никогда не промахивается, действует наверняка. А тут – допустил реального конкурента, который имеет все шансы его обойти? Странно… Может, не ожидал, что у меня на кафедре найдётся покровитель?
Сомневаюсь до последнего, стоит ли связываться с бывшим мужем. Да и непонятно, как он отреагирует на информацию о ребёнке, ведь в прошлый раз я ему ничего не сказала о Жорике. Не могу исключать, что ребёнок, рождённый вне брака непонятно от кого, нарушит идеальную картинку семьи, которую Розовскому нужно изобразить. Однако альтернатива в виде шефа сегодня мне нравится куда меньше…
На проходной завода меня долго не впускают, аргументируя какими-то списками. Нервничаю… Охранник смотрит презрительно, отказывается звонить в приёмную, потому что там какие-то важные гости и явно не до меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Неужели зря приехала?
Сижу на лавочке как бедная родственница. Рано или поздно Влад выйдет на обед. А может быть, он освободится и сможет меня принять?
Унизительно…
Время движется медленно. Весь день коту под хвост.
В шесть за мной приедет Васильев. До этого я обязательно должна поговорить с Владленом и выяснить, могу ли я надеяться на его помощь. Боюсь, мне теперь понадобятся не только деньги, но и защита от настырного и мстительного шефа.
Когда в очередной раз подхожу на пост, чтобы напомнить о себе, охранник наконец-то звонит в приёмную.
- Рита, тут к Розовскому женщина. Уже часа два сидит. Говорит, что бывшая жена… Да, понял. Конечно… Что ж ты не предупредила? Я действовал по инструкции… Да, уже веду, – кладёт трубку. – Прошу прощения за задержку, – меняет тон, обращаясь ко мне. – Идёмте.
Глава 14
Я давно не была на заводе, но тут ничего не изменилось. Как будто и не прошло четырех лет. Разве что главное административное здание обшили на современный лад. Выглядит дорого и претенциозно. Интересно, как Влад справляется с руководством?
Поднимаюсь в бывший кабинет Грозова. Меня встречает приветливая женщина в очках.
- Здравствуйте. Я – Маргарита, помощница Владлена Романовича. Проходите, он вас ждёт. Извините за задержку, у нас были переговоры с иностранными партнёрами, а начальник охраны не рискнул взять на себя ответственность за принятие решения и пропустить вас.
Скрученный от волнения узел в груди немного расслабляется, и я почти уверенной походкой прохожу в кабинет владельца концерна.
Розовский что-то печатает на компьютере и поначалу игнорирует моё присутствие. Спустя несколько секунд переводит на меня взгляд.
- Здравствуй, Эмилия, я тебя слушаю, – говорит подчёркнуто вежливо и сухо.
Уверенность испаряется, как лужи в солнечный день. Ощущение неловкости разрастается ежесекундно. Обшитые деревом стены давят. Я словно переношусь на несколько десятилетий назад в кабинет какого-то сурового партийного бонзы. Разве что портрета генсека на стене не хватает для полноты картины.
Раньше здесь обитал Грозов, а Розовский сидел в другом, не таком монументальном и гораздо более современном, кабинете. Я слышала, что Аркадий Владленович умер, и догадывалась, что концерн унаследует его младший и любимый внук – Влад.
Розовский внимательно рассматривает меня, но присесть почему-то не предлагает. И я не могу решить, стоит мне выбрать стул по своему усмотрению или остаться стоять.
Эта неприветливость, неопределённость и непонимание подбрасывают дров в костёр неуверенности и сомнений. Паника нарастает.
- Мне очень нужна твоя помощь, – говорю наконец, нерешительно переминаясь с ноги на ногу.
Ещё недавно в самом страшном кошмаре не могла представить, что буду о чём-то просить бывшего мужа. И нет гарантии, что правильно поступаю, обращаясь к нему.
- Допустим, я тебе помогу. Что получу взамен? – мерзавец усмехается и начинает торговаться.
Он не спрашивает, в чём проблема. Значит, знает? Следил со стороны или инициировал и проспонсировал маски-шоу? И вот результат – я сама приползла к нему, готовая почти на всё.
Снова начинает казаться, что именно он – источник всех моих бед. Но Владлен – единственный, кто способен избавить меня от приговора и позора и не потребует взамен так много, как Васильев.
- Я соглашусь на твоё предложение и сыграю роль твоей жены. Только… – говорить тяжело. Я будто возвращаюсь на четыре года назад в те унизительные последние встречи, когда просила об анализе ДНК и деньгах.
- Ты собираешься ставить мне условия? Не слишком ли много на себя берёшь? – встаёт из-за стола и делает шаг в мою сторону.
Кажется, он вырос на целую голову. Или я резко уменьшилась по сравнению с ним.