— Будьте внимательны! — обратился Фергюссон к своим спутникам. — Мы приближаемся к горе Рубехо, что значит на местном языке «Путь ветров». Нам лучше повыше обойти ее остроконечные выступы. Если моя карта верна, то нам следует подняться более чем на пять тысяч футов.
— Скажи, часто придется нам подниматься на такую высоту? — поинтересовался Кеннеди.
— Нет, редко. Африканские горы, по-видимому, вообще ниже гор Европы и Азии, а наша «Виктория» и через те бы перелетела свободно.
Вскоре под влиянием жара горелки воздушный шар стал очень заметно забираться вверх. Но расширение газа не представляло никакой опасности, так как оболочка «Виктории» была наполнена Только на три четверти. Барометр показывал высоту в шесть тысяч футов.
— А как долго смогли бы мы так подниматься? — спросил Джо.
— Земная атмосфера простирается в высоту на шесть тысяч туазов[20], — начал объяснять доктор, — на больших воздушных шарах можно подняться высоко. Такой опыт проделали Бриоши и Гей-Люссак, но у них пошла кровь из горла и ушей. Дышать было трудно: наши легкие не приспособлены к такому воздуху. Несколько лет тому назад два смелых француза, Барраль и Биксио, также отважились подняться очень высоко, но в оболочке их шара произошел разрыв…
— И они упали? — с живостью спросил Кеннеди.
— Конечно! Но, как и полагается падать ученым, без всякого вреда для них.
— Ну, господа ученые, если вам охота, то вы и падайте на здоровье, — заявил Джо, — а я как человек необразованный предпочитаю держаться на золотой середине: не очень высоко, не очень низко. Не нужно быть слишком честолюбивым.
На высоте шести тысяч футов воздух заметно поредел, звук здесь передавался слабее и голоса звучали гораздо глуше. Очертания предметов внизу стали менее отчетливыми. Различались лишь контуры больших. масс, да и то смутно. Людей и животных совсем нельзя было разглядеть, дороги казались ниточками, а озера — прудами.
Доктор и его спутники чувствовали себя не совсем нормально. Воздушное течение необыкновенной силы несло их над снежными вершинами, на которых с удивлением останавливается взгляд. Хаотический вид этих гор говорил о работе воды в первые времена жизни Земли.
Солнце стояло в зените, и его лучи падали отвесно на пустынные вершины. Доктор сделал точный набросок этих гор, состоящих из четырех горных цепей, расположенных почти по прямой, из которых северная была самой длинной.
Вскоре «Виктория» начала спускаться над противоположным склоном Рубехо, пролетав над темно-зелеными лесами. Появились гребни и лощины, пустынная местность перед страной Угого. Еще ниже потянулись желтые, выжженные солнцем равнины; на них там и сям виднелись чахлая солончаковая растительность и колючий кустарник. Несколько рощ, переходивших в леса, красили горизонт.
Доктор снизился. Джо выбросил якоря, и один из них вскоре зацепился за ветви большого сикомора.
Джо сейчас же соскользнул вниз и тщательно закрепил якорь. Доктор только притушил горелку, желая, чтобы «Виктория» сохраняла свою подъемную силу и держалась в воздухе. Ветер стих почти сразу.
— А теперь, дорогой Дик, вынимай-ка свои два ружья, — сказал Фергюссон, — одно для себя, а другое-для Джо, и постарайтесь принести на обед несколько вкусных кусочков антилопы.
— На охоту! — с восторгом закричал Кеннеди.
Шотландец перелез через борт корзины и стал по ветвям спускаться на землю, куда уже успел скатиться ловкий, проворный Джо, который ждал его, потягиваясь. Доктор, ввиду того что с уходом его спутников нагрузка шара уменьшилась, совсем потушил горелку.
— Смотрите, сэр, не улетите! — закричал ему Джо.
— Не беспокойся, друг мой, наша «Виктория» держится крепко, и я займусь приведением в порядок своих заметок. Счастливой охоты, и будьте осторожны. Впрочем, с моего поста я буду наблюдать за тем, что происходит вокруг, и в случае чего выстрелю из карабина. Это будет условным сигналом для сбора.
— Ладно, — ответил Охотник.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Лес камедных деревьев. — Голубая антилопа. — Сигнал к сбору. — Неожиданное нападение. — Каньенье. — Ночь в воздухе. — Мабунгуру. — Жигуэ-ла-Мкоа. — Запас воды. — Прибытие в Каэех.
Бесплодная местность с потрескавшейся глинистой почвой казалась пустынной. Там и сям виднелись следы караванов — белые кости людей и животных, наполовину истлевшие и превратившиеся в прах.
После получасовой ходьбы Дик и Джо, насторожившись и держа ружья наготове, вошли в лес камедных деревьев. Мало ли на кого здесь натолкнешься. Надо сказать, что Джо, не будучи заправским стрелком, неплохо умел обращаться с огнестрельным оружием.
— Пройтись-то недурно, мистер Дик, но почва что-то уж очень неудобна, — проговорил Джо, спотыкаясь о разбросанный повсюду кварц.
Кеннеди сделал знак своему спутнику помолчать и остановиться.
Надо было обходиться без собаки, а Джо при всем своем проворстве таким чутьем, каким отличается легавая или борзая, не обладал.
Из луж, оставшихся в русле высохшего ручья, пило воду с десяток антилоп. Грациозные животные, чуя опасность, казалось, были в беспокойном состоянии. После каждого глотка они быстро поднимали свои красивые головы и подвижными ноздрями втягивали воздух.
Джо замер на месте, а Кеннеди, обойдя несколько густых деревьев, приблизился к антилопам на ружейный выстрел и нажал курок. В мгновение ока стадо исчезло, но одна антилопа, раненная в плечо, осталась на месте. Кеннеди бросился к своей добыче.
Это была так называемая голубая антилопа, великолепное животное серо-голубоватого цвета, с белыми как снег животом и ножками.
— Удачный выстрел! — воскликнул охотник. — Это, знаешь, Джо, очень редкая порода антилоп. Надеюсь, что мне удастся выделать ее кожу так, чтобы она сохранилась.
— Да неужели, мистер Дик, вы думаете это сделать?
— Конечно! Посмотри только, какая дивная шкурка!
— Доктор Фергюссон никогда не согласится взять лишний груз.
— Ты прав, Джо, но обидно бросить целиком такое великолепное животное.
— Зачем целиком, мистер Дик? Мы вырежем из него лучшие куски для еды, и, с вашего позволения, я сделаю это не хуже, чем старшина почтенной лондонской корпорации мясников.
— Если хочешь, займись этим, друг мой. Однако ты должен знать, что меня как охотника так же мало затруднило бы содрать шкуру с дичи, как и убить ее.
— Не сомневаюсь в этом, мистер Дик. И уверен, что устроить очаг из трех камней вам тоже ничего не будет стоить. Кругом сухого дерева сколько угодно, а мне через каких-нибудь несколько минут понадобятся ваши раскаленные уголья.