Читать интересную книгу Мудрость стихов (СИ) - Ротэрмель Роман

— Кидзё. — прошептала она.

Демониха Кидзё наклонилась, сузив колени и выставив длинные, казалось, стальные когти. Её лицо напоминало натянутую на кожу маску — вытянутое, белое, с выпученными глазами и угловатой челюстью. Из-под толстых губ торчали одинокие клыки. Кривые, бычьи рога расходились в стороны, показываясь из-за длинных, подвязанных в косы волосах. Широкий балахон свисал с тощего, костлявого тела. С оголённых ног сыпались густые ошмётки грязи, а руки, будто дымились, от запёкшейся, гнилой крови. Демониха пылала ненавистью, что Икеда чувствовала на кончиках дрожащих пальцев. Кидзё дёрнулась и со всех ног понеслась в сторону воительницы, прорезая под собой сломленную траву кривыми, цепкими когтями. Икеда наклонилась вперёд, отведя ножны в сторону, словно выпячивая тугой пояс. Демониха замахнулась острыми когтями, отпрыгнув от земли и оставив под собой ошмётки грязи. Воительница ловко отпрыгнула в сторону, брякнув стальными стяжками, и тут же опёрлась на ноги, резвым свистом обнажив катану. Кидзё раздражённо дёрнулась, и вновь бросилась на охотницу, прорезая длинными когтями воздух перед её лицом. Свист оглушал, но Икеда умело уклонялась от быстрых и хаотичных выпадов, иногда выставляя лезвие катаны в ответ. Она не торопилась, наносила удары аккуратно, тщательно продумывая каждое своё движение, словно боясь нанести демонихе вред. Воительница вертела свистящим лезвием, рассекая перед собой воздух, и каждый раз заставляла кидзё напирать всё с большим рвением. Звериные когти устремились вперёд, Икеда выставила стальной наплечник, защищая тело от несущихся лезвий. Когти вонзились в прочную сталь, прорезав наплечник, словно кусок сырой глины. Воительница чувствовала тёплую кровь под своим чёрным одеянием. Её вены задрожали, будто вырываясь из-под напряжённой кожи. Кидзё тут же вытащила впившиеся когти и стальной, тёмный наплечник, успевший окраситься густыми пятнами крови, вылетел с предплечья охотницы далеко в сторону. Икеда стиснула зубы, высоко задрав шею, и занесся катану под себя, ударила снизу прямо в резко подпрыгнувшую для очередной атаки демониху. Остриё меча неслось прямо в грудь кидзё, но Икеда в тот же миг наклонилась в сторону и сменила направление лезвия. Кидзё вновь замахнулась острыми когтями, столкнувшись с лезвием катаны, и издав удушающий скрежет, что разнёсся по колыхнувшейся траве. Когти вылетели с пальцев демонихи, брызнув серой кровью, и словно иглы, впились в растоптанную землю. Кидзё попятилась назад, раскрыв пасть и зарычав звериным оскалом. Её широкие глаза не отрывались от разрубленных когтей. Она держалась за свою руку, с кончиков пальцев которых стекали аккуратные капли серой, гнилой крови. Воительница сделала медленный, неуверенный шаг вперёд, крепко сжимая катану, но не торопясь пускать её в дело. Демониха дёрнулась, также резко, также несдержанно, как и каждое её действие. Она распустила пальцы, словно костлявые веера. Её злобная, сгнившая ухмылка вызывала отталкивающую тошноту, и лишь концы выпирающих клыков имели стальной оттенок. Кидзё завопила. Икеда попятилась назад. Свирепый вой демонихи оглушал, вызывал головную боль, пульсировал дрожащие руки и сносил с неустойчивых ног. Белая пелена, словно туман сгустилась перед её глазами. Запах тошнотворного дыма окутал всё вокруг неё столь медлительно, но столь неожиданно, что Икеда в миг потеряла счёт времени. Ноги задрожали, заставив её упасть на колени и жадно глотать слипшийся воздух, наблюдая, как демониха убегает прочь в густой лес. Воительница старалась держать дрожащие руки на коленях, но они всё время неудержимо дрожали, сползая вниз к холодной, щекочущей земле. Воздух тяжелел, грудь сжималась, выбивая из последних сил. Галлюцинации набросились, как неудержимый огонь, всё время сверкая перед глазами охотницы. Мелькающие образы, что она видела лишь в страшных снах, и давних, казалось, давно забытых воспоминаниях.

— Держаться. Держаться. — повторяла она, закрыв глаза от несущихся мимо её демонов.

Клыки, стальные когти, сверкающие латы, кровавый закат, морозный вихрь и множество распускающихся цветов. Они пугали Икеду. Пугали впервые в жизни. Пугали, ибо были нереальны, неосязаемы, лишь щекотали кожу, как прохладный ветер. Она медленно вытащила из-за спины короткий клинок, и схватилась ладонью за лезвие, медленно прорезая себе кожу. Кровь струилась из-под клинка, вдоль бледных вен. Острая боль ударила по всей руке. Зелёная трава в миг окрасилась в красный. Листья клёна зашумели под ногами, пока кровь неслась по лезвию вакидзаси. Икеда спрятала окровавленный клинок обратно за спину, и взглянула на ладонь. Рука дрожала. Воительница сконцентрировалась на ней, игнорируя всё вокруг. Кровь расплывалась и бурлила у неё перед глазами, плыла из-под пальцев, а пульсирующая боль отвлекала от болезненных галлюцинаций. Мир пролетал мимо неё, и лишь капельки крови медленно, плавно стекали по ладони. Галлюцинации отступали, образы редели, словно уносясь вместе с красным клёном, растворяясь в усиливающемся урагане. Икеда неторопливо, но уверенно поднялась, покачиваясь на усталых ногах. Она наложила на ладонь кусок белой ткани, что тут же окрасился в алый оттенок, и выпрямила плечи, взглянув на уходящие в чащу следы. Охотница ринулась вперёд. Лес, вместе с множеством деревьев и несущейся листвы, пролетал мимо неё. Она видела лишь расплывающиеся следы, что торопливо устремлялись прочь. Тошнотворный запах гнилой плоти и запёкшейся крови заставил её сбавить шаг. Узкая пещера растворялась на фоне красного клёна. Обглоданные тела, скелеты, головы на деревянных кольях, куски плоти, разбросанные вдоль входа. Крови было столько, что серые стены казались алыми. Икеда медленно прошла внутрь, держа катану наготове. Узкие камни сжимали её, а зловонный, нестерпимый запах парализовывал тело, вызывал дрожь и тошноту. Перед глазами всё ещё проносились фигуры, что она старательно игнорировала, хотя порой и путалась в собственных мыслях. Её суровые чёрные глаза плавно двигались вдоль пещеры, словно исчезая в смуглой темноте. Она услышала сбоку лёгкий скрип, и резким взмахом лезвия, нанесла удар в темноту. Голова вылетела с плеч прибитого на кол трупа, покатившись по скользким камням. Икеда выдохнула, но так и не смогла выровнять прерывистое, напряжённое дыхание. С каждым шагом вглубь пещеры, она чувствовала привлекающее тепло, а зловоние менялось на терпкий аромат благовоний. Свет мелькал, тенью отражая колыхающийся огонёк. В небольшом проходе горела одинокая свеча, в самом центре, казалось, ритуального круга. Вокруг свечи было чисто, тепло, усыпляюще с каждым мгновеньем присутствия в загадочной комнате. На стенах виднелись чёткие изображения молодых девушек, цветов, нескольких катан и множества кровавых сцен, нарисованных густой кровью. Икеда наблюдала за свечой, огонь которой, возвышался на кончике тонкого фитиля. Она медленно, но уже уверенно вышла из пещеры. Свежий, дождливый воздух разгонял запах мертвечины, гром разносился по узким скалам, а тучи сгущались, несясь по серому небу. Воительница вновь взглянула на следы. Капельки свежей, гнилой крови ещё виднелись на размякшей грязи. Следы странно расходились вдоль лесной чащи, на множество похожих, как один, отпечатков демонических лап. Икеда прикрыла глаза, прислушиваясь к окружающему её миру. Листья хаотично неслись под ногами. Гром эхом отбивался где-то в вышине, тут же затихая в густом лесу. Свист ветра скользил по поверхности ржавого металла. Охотница заметила, как сбоку, у самого входа в пещеру, висела широкая, стальная решётка, напоминающая птичью клетку. Она аккуратно сняла её с гниющего, деревянного кола. Холодная клетка пахла кровью, а острые концы решёток были вырваны, казалось, выгрызены звериными зубами, что делало её не тяжелее булыжника на обочине. Икеда подвесила клетку меж двух толстых дубов, вогнала в неё колья с натяжным механизмом в виде прутьев, и опустила до самой земли, натянув раскрытую нараспашку решётку. Она развязала потускневшую тряпку с изрезанной ладони. Кровь бурлила гнилым оттенком, а пульсирующая боль отнимала левую руку до самого плеча. Икеда бросила пропитавшуюся кровью и гноем тряпку в клетку, и присела неподалёку, у скромного дерева, которое прикрывало от поднявшегося, бушующего ветра. Взгляд всё ещё размывался на фоне несущегося клёна, но слух в совершенстве распознавал каждый шорох, все звуки, что пролетали рядом с ней. Шум. Скрежет. Цепкие когти прорезающие землю. Свист металла. Дикий вой, брыкающегося в клетке демона. Воительница резко открыла глаза, вскочив на ноги. Кидзё металась в запертых решётках, не в состоянии выбраться. Её злобный хрип смешивался с безвыходной болью. Демониха заметила Икеду, внимательно осматривающую всё вокруг, и плавно стихла, вцепившись длинными когтями в металлическую клетку. Она наблюдала за воительницей, следила, водила глазами, переполненными ненавистью. Осмотревшись, Икеда взглянула на демониху. Мурашки прошли по коже от вида пылающей злобы.