Однако, к счастью, все три предположения Гота оказались неверными, и прежде всего, это произошло на участке наступления Шмидта. Начиная со 2 июля и в течение последующих шести дней в районе действия танковых частей Гота продолжались сильные дожди с грозами, которые превратили пыльные дороги и тропы в непроходимое месиво грязи. Непрерывные дожди, а заодно и местный ландшафт с его, казалось, бесконечной чередой русел рек, многочисленных озер и болот, с которыми договариваться было бесполезно, внезапно замедлили энергичное продвижение и 7-й танковой дивизии, и ее соседа, 20-й танковой дивизии Штумпфа. Хуже того, как только танковые войска Гота начали наступление, к его удивлению, XXXIX моторизованный корпус Шмидта вскоре столкнулся с новыми советскими 5-м и 7-м механизированными корпусами, поддержанными частями 20-й армии, а LVII моторизованный корпус Кунтцена, достигнув рубежа Западной Двины, натолкнулся на подготовленные оборонительные рубежи советской 22-й армии.
Поэтому, по крайней мере на участке XXXIX моторизованного корпуса, былые безмятежные дни времен Французской кампании, когда 7-я танковая дивизия мчалась через Северную Францию, покрывая до 320 км в день, очевидно, безвозвратно ушли в прошлое. Вместо того чтобы взять Витебск стремительным рейдом, 7-я танковая дивизия Функа потратила больше двух дней на форсирование Березины севернее Борисова и вышла к Лепелю, расположенному от него на расстоянии 73 км.
Хуже того, выйдя к окрестностям Лепеля, 7-я танковая дивизия уже не могла организованно продолжить быстрое наступление, потому что ее части оказались сильно растянуты вдоль единственной мало-мальски пригодной дороги, загроможденной застрявшей в грязи техникой. 20-я танковая дивизия Штумпфа, наступавшая в тандеме с 7-й танковой, тоже не имела возможности двигаться дальше, потому что пользовалась той же дорогой и должна была пересечь тот же самый мост через Эсу в Лепеле, единственный в этом районе. Гот с разочарованием отметил небрежную работу штабных работников и отсутствие надлежащей разведки дорог, которая теперь подвергала опасности дальнейшее наступление танковых групп50.
Тем временем на левом фланге у Шмидта 19-я танковая дивизия Кнобельсдорфа, наступавшая в первом эшелоне LVII моторизованного корпуса Кунтцена, намного быстрее продвигалась в восточном направлении в районе местечка Поставы благодаря неплохой дороге. Однако вечером 2 июля 18-я моторизованная дивизия Херрлейна, наступавшая на правом фланге Кнобельсдорфа, миновав Глубокое, столкнулась с ожесточенным сопротивлением русских на подходах к Полоцку. Кунтцен перегруппировал 19-ю танковую дивизию, направив ее севернее, к Дисне, в районе южного берега Западной Двины, в 45 км западнее Полоцка. Преодолев менее чем за сутки более 190 км, при эффективной поддержке VIII воздушного корпуса пикирующих бомбардировщиков Ю-87 «Штука», 4 июля танковые части дивизии Кнобельсдорфа захватили плацдарм на северном берегу Западной Двины у Дисны, сломив сопротивление советского 51-го стрелкового корпуса 22-й армии.
Тем временем после тщетных попыток, вследствие сильного сопротивления русских, форсировать Западную Двину в Полоцке, 18-я моторизованная дивизия Херрлейна направила главные силы для поддержки танковых войск Кнобельсдорфа у Дисны, в то же время ожидая в качестве подкрепления подхода 14-й моторизованной дивизии генерал-лейтенанта Генриха Воша из корпуса Кунтцена, которая совершала длительный марш из района Минска. Таким образом, к вечеру 6 июля и в течение последующих трех дней войска Кунтцена были втянуты в ожесточенные бои с силами 22-й армии Ершакова, 51-й стрелковый корпус которой попытался уничтожить плацдарм Кнобельсдорфа у Дисны, а 62-й стрелковый корпус в безвыходном положении удерживал мотопехоту Херрлейна под Полоцком. Ничего больше Кунтцен сделать не мог, до тех пор пока инженерам не удалось восстановить мост через реку в Полоцке.
Поскольку LVII моторизованный корпус Кунтцена был целиком задействован под Полоцком и к северо-западу от города, то он мало чем мог помочь в наступлении своего южного соседа, XXXIX моторизованного корпуса Шмидта. И начиная с 6 июля корпус Шмидта, который внезапно оказался обложенным советскими танковыми частями, действительно просил о помощи. За три дня до этого, осознавая, что танковым войскам Гота понадобится поддержка пехоты его 9-й армии, Штраус приказал V, VI и XXIII армейским корпусам, которые завершали свои тактические задачи к западу от Минска, приготовиться сопровождать 3-ю танковую группу в направлении рубежа Западной Двины и немедленно приступить к отправке туда передовых частей. Хотя три корпуса Штрауса так и поступили 3 июля ввиду фактического отсутствия какого-либо сопротивления, передовые части XXIII и VI армейских корпусов оказались не в состоянии вступить в бои у Западной Двины до 7 июля51. К тому времени, однако, XXXIX моторизованный корпус Шмидта на всем протяжении своего фронта уже начал интенсивные бои.
Наступление танковой группы ГудерианаВ значительной степени благодаря предыдущим успехам его танковой группы наступление 2-й танковой группы Гудериана к Днепру носило намного более дезорганизованный и спонтанный характер, чем у Гота. В конце дня 1 июля 4-я и 3-я танковые дивизии XXIV моторизованного корпуса Гейера уже переправились через Березину в Свислочи и Бобруйске и, оставив 7-ю танковую дивизию в Смолевичах, 18-я танковая дивизия XXXXVII моторизованного корпуса Лемельзена приближалась к мостам через Березину в Борисове. Остальная часть корпуса Лемельзена (17-я танковая и 29-я моторизованная дивизии) все еще занималась ликвидацией котла к юго-западу от Минска, а дивизии XXXXVI моторизованного корпуса Фитингхофа находились далеко позади, растянувшись на 24 км к западу, вплоть до Барановичей. На тот момент цель Гудериана, возвышенность в районе Ельни, была действительно весьма отдаленной.
Неринг, ведущий свою дивизию вдоль шоссе Минск – Смоленск, имевшего наиважнейшее значение для танковых клиньев Гудериана, считал себя самоубийцей, хотя его 18-я танковая дивизия была в состоянии двигаться. Когда поздно вечером 30 июня дивизия подошла к Борисову, то натолкнулась на подготовленные позиции, оборону за которыми заняли остатки личного состава советской 13-й армии и отряда курсантов Борисовского танкового училища.
Их поддерживало несколько танков под командованием комиссара корпуса И.З. Сусайкова. Еременко лично инструктировал Сусайкова и приказал разрушить важнейшую дорогу и железнодорожные мосты, прежде они попадут в руки немцев. Сосредоточив дивизию для атаки, Неринг сформировал боевую группу (kampfgruppe) под командованием майора Теге, состоявшую из танкового батальона и подразделений мотоциклетного и разведывательного батальонов при поддержке артиллерийского и зенитного батальонов, и приказал захватить вышеупомянутые мосты. С первой попытки боевая группа не смогла выбить русских с мелкого плацдарма на западном берегу Березины. Когда на следующее утро сюда подошли 52-й пехотный полк и дополнительные танковые части, взвод пехоты пробился через оборону русских и штурмовал дорожный мост, застав врасплох команду минеров, прежде чем те успели активизировать свои взрыватели. В полдень стремительным броском через мост боевая группа Теге в считаные часы взяла Борисов.
Без сомнения, успеху 18-й танковой дивизии помогли беспорядок и противоречивые приказы советской стороны. Например, в течение суток Еременко сначала отдал приказ 13-й армии наступать на Раков, в 32 км к западу от Минска, который немцы захватили двумя днями ранее, и затем отойти к Борисову, то есть переместиться на 73 км к востоку от Минска. Но, даже находясь в состоянии дезорганизации, русские все равно оставались грозными противниками.
Когда 2 июля пост командующего фронтом занял Тимошенко, Ставка уже дала ему указание исправить ситуацию в Борисове с помощью 1-й Московской моторизованной дивизии Крейзера, главной силы 7-го механизированного корпуса Виноградова52. 7-й механизированный корпус начал свою одиссею за два дня до начала немецкого вторжения, после которого корпус сначала выдвинулся в Калужскую и Тульскую области, затем обратно под Москву, где присоединился к резервам Ставки, и, наконец, был переброшен в Гжатск. После этого корпус выдвинулся в Вязьму, Ярцево и, наконец, в Смоленск. Хотя официально это воинское соединение называлось моторизованной дивизией – в соответствии со штатом механизированного корпуса, на самом деле дивизия Крейзера была мотострелковой.
В конце дня 26 июня Ремезов, который только что сменил раненого Филатова на посту командующего 13-й армией, приказал Виноградову перебросить дивизию Крейзера на запад от Орши в направлении Борисова, в то время как остатки его корпуса должны были оборонять позиции, растянутые от Витебска до Орши. Поскольку 22, 20 и 21-я армии только выдвигались на позиции в условиях непрерывных ударов противника с воздуха, в распоряжении Ремизова под Полоцком была всего одна дивизия, никаких войск – к югу от Орши и лишь остатки его армии и местного гарнизона – в Борисове. В дополнение к заторам на дорогах и железнодорожных путях, поспешное развертывание 22, 20 и 21-й армий также лишало Ремизова тактической разведки и вообще элементарной информации, например о местоположении складов с боеприпасами и провизией53.