открылась картина: кто-то разобрал кусок стены, за ней квартира с ремонтом из 90х, перед проходом стоит парень в футболке “Iron Maiden”, он скалится, как Мэл Гибсон перед атакой на англичан в “Храбром сердце”, держа в качестве оружия постыдного вида табурет. На полу валяется видимо поверженный им ранее заложник. Слева, выставив руки вперед, стоит явно женщина с кучей трусов и другого белья на голове так, что лица ее не разглядеть. Рядом с ней другая барышня. Той явно не досталось нижнего белья, поэтому она решила довольствоваться шортами морковного цвета, она одним глазом смотрела на него из шириночной щели. Руки с сорочками в них она тоже выставила в проход. А перед всеми, уже почти голая, снимала с себя оставшуюся одежду девушка. Она явно торопилась, поэтому, застряв в узких джинсах и от этого запрыгав на одной ноге, начала падать к ногам открывшего рот охранника. Тот машинально светил на Наташку фонариком, хотя при свете ламп это ничего и не давало.
Молодой человек с табуретом вдруг закричал: — Это вам кажется! — и начал двигаться в сторону охранника. А девушки затрусили на него вещами в руках. Когда тот снова захотел посмотреть на голую барышню, то у его ног уже скалила зубы большая тигрица с одетой на левую заднюю лапу джинсовой штаниной.
От его крика всем заложило уши. Когда охранник скрылся на этаже, то все кинулись к Коте. Тот уже просто сидел и по-идиотски улыбался.
— Вот вам и сюрприз, — расстроенным голосом описал сложившееся положение дел Котя.
Наташка в одной штанине прошла к офисной двери и подперла ее стулом. Затем она выключила свет. Плевать на отпечатки пальцев, она здесь работает все еще.
— Котя, представь проход в свою квартиру! — сказала она ему, и присела рядом. Стена квартиры начала принимать естественный свой вид. А Котя утратил растерянность и униженность.
— Тигрица, серьезно? — растерянно переспросила Наташку Маша.
— Так захотелось… — невзначай ответила та.
Кто-то присвистнул.
Все выпали на пол и начали стягивать с себя тряпки. Только Наташка теперь уже пыталась натянуть джинсы назад.
— Халат! — причитала себе Наташка, — Халат и плащ!
— А где у нас продают халаты и плащи? — задал резонный вопрос Мишка.
— В торговых центрах и на рынке, — ответила Наташка.
— Ну что, вперед, за покупками? — предложила Наташка.
— Давайте уже не сегодня, — отказался Котя, — на сегодня фокусов хватит.
Постепенно смешки перерастали в поток истерического смеха с катанием по полу и бросанием женской одежды в потолок и друг в друга.
— Табурет, почему? — Даша билась головой о Мишкину грудь и показывала рукой на валяющийся на полу табурет.
— Ну, не знаю, почему и не табурет? Я в каком-то фильме видел, там изображали тореадора и быка. Так вот вместо быка использовали табурет. — поделился логикой поступка Мишка.
— Кстати, мишка вам не рассказывал? — говорила Даша, — Если бы он принял свой второй образ, то, скорее всего, охранник бы уже никуда не бежал. — все молча слушали, — Это при том, если бы даже Мишка не был бы голоден, — Наташка “угукнула” и погладила себя по животу.
— Да, жрать жуть как хочется, если обращаюсь, — подтвердила Наташка. — так что там с Мишкой, рассказывай!
— Смотри, — продолжила Даша, а все сдвинулись ближе, — такая, знач, красота… метра два, а то и выше.
Народ кивал.
— Вот тут кольчуга, — она провела от головы к плечам, — на голове шлем с рогами, — она согнула указательные пальцы на голове. — На ногах и теле защита, а под ней, — она мечтательно закрыла глаза, — гора мышц, кожи и шерсти! — Даша улыбалась как идиотка, — Секси, одним словом.
— Да уж. — сказала Наташка, и увидела, что на нее смотрит Маша, намекая на свой образ, — Нет! Ни за что! Не дождешься! Ты — уродливая и точка.
Машка скорчила Наташке рожицу.
— И это не самое главное! — перебила их влюбленная Даша, — Он одного расплавил…
— Как? — ребята живо заинтересовались фактом.
— Аж земля в лаву превратилась! — добила всех Даша и ее тут же прижал к себе довольный Мишка.
— Ну да, — сказал Котя, — кошка — не самый плохой выбор для охранника.
— Летающая старуха могла бы ему понравиться, как вы считаете? — не унывала Машка.
— На любителя, я ж те говорила? На лю-би-те-ля. — Шутила Наташа и тоже обняла Машку.
Было довольно поздно. Все вымотались. Некоторые утомились морально. Нужно было начинать уборку и наводить порядки. Завтра ожидался важный день.
Ребят снова покусала меланхолия. Каждый боролся с ней своим способом: кто-то пошел мыть посуду, кто-то собирал вещи. Даша отыскала ведро и тряпку — она принялась мыть полы, которые не видели нормальной уборки уже очень давно.
Котя вышел на балкон. Он немного завидовал Мишке: еще в школе тот неровно дышал на Дашу. Как оказалось, она тоже помнит все хорошее и сейчас их история началась. Свою харизму он знал. До того дня Наташка никак на него не реагировала. Даже Маша, которую привел Миша для знакомства, в тот вечер выражала больший интерес к нему, как к человеку. А на улице, после начала трансформаций, он запросто мог подойти к любой девушке и заполучить желаемое. Казалось бы, об этом мечтает любой мальчишка от десяти и до ста лет. Но вот оно, это умение! А от него ни тепло, ни жарко. С такими возможностями это все равно, что приручать собаку, а через неделю ее выгонять — это же неправильно и не по-человечески.
Он долго стоял там, дышал прохладным и вкусным воздухом, вспоминал своих бывших девушек. Как ему казалось, ни одной по-настоящему у него так и не было. Кого он любил — те воспользовались им. Кто западал на него — те ему были не по нутру. Мишка, дружище, как же я рад за тебя, рассуждал он и продолжал винить себя, что втянул всех их в эти загадочные события.
— Ты там в порядке? — заглянула Наташка, — мы уже спать собираемся, ждем тебя.
— Иду, иду. — обернулся Котя. Наташа была только из душа. На голове его полотенце. — Нужно затариться завтра. Основательно, — сказал Котя.
— Угу, нужно. Заходи! — сказала Наташка и исчезла в квартире. На улице уже знатно похолодало, и торчать на сквозняке она явно не хотела. Кому нужна чихающая кошка?
Когда Котя вошел, то он увидел, что постелили в зале сразу на всех. Мишка снова притащил еще один матрас из спальни.
— Последний раз спим вместе. — объяснил Мишка, — Мало ли что утром или ночью!
— Ты прав, Миша, ты прав. — Котя уже начал зевать. Татуировка немного грела спину — ничего серьезного, спать не