Философии еще только предстоит ввести в поле своего анализа те грамматемы-философемы, которые бессознательно пронизывают язык, то есть совокупное мышление всех говорящих. В-модус указывает на возможное решение «основного вопроса» философии об идеальном и материальном. Философская система, конгениальная языку в его глубинном синтаксисе и в сумме всех речевых актов о мире, начинается не с понятий бытия или сознания, а с того простейшего, что включает их друг в друга, – с предлога «в». Я всегда застаю свое сознание уже в мире, и вместе с тем всегда застаю мир внутри своего сознания. Первично именно «в» – взаимная окольцованность субъекта и объекта познания, их вложенность друг в друга.
*Грамматософия, Tэизм, Частотный словарь как философская картина мира
Предлог «В» как философема // Вопросы философии. 2003. № 6. С. 86–95.
Знак. С. 228–253.
ВСЕРАЗЛИЧИЕ
ВСЕРАЗЛИЧИЕ (total difference, pan-difference). Различие как первоначало, из которого развиваются все свойства и явления мироздания. Принцип всеразличия позволяет критически пересмотреть идею «всеединства», укоренившуюся в неоплатонизме, патристике, а затем в классической немецкой и в русской философии.
Начиная с Вл. Соловьева принцип всеединства господствовал в русской мысли, противопоставляясь индивидуализму в этике и эмпиризму в науке, что привело, в крайних своих проявлениях, к тоталитарным практикам насильственной «соборности», народности, коллективизма. При этом выдвигались разные версии всеединства: идеалистические и теологические – у А. Хомякова, Вл. Соловьева и их последователей; материалистическое единство мира – в государственно утверждаемой философии марксизма-ленинизма.
На рубеже ХХ – ХХI веков, отчасти в связи с крахом советского тоталитаризма, меняются философские ориентации, и теперь основной проблемой предстает уже не взаимоотношение материального или идеального единства мира, а ограниченность самого принципа всеединства, который все более оттесняется принципом всеразличия. Проявления его многообразны: от идеи «différance» Жака Деррида до теории и политики «многокультурия» (multiculturalism). Основателем философии всеразличия может считаться Г. В. Лейбниц, у которого она приобретает форму плюрализма и монадологии. «…Никогда не бывает в природе двух существ, которые были бы совершенно одно как другое и в которых нельзя было бы найти различия…» [40] В начале многих философских систем лежит некое первопонятие, из которого выводятся все остальные. В древнегреческой философии такими первоначалами выступали стихии воды (Фалес) или огня (Гераклит), понятия числа (Пифагор) или бытия (Парменид). Европейская философия умножила число первоначал: у Декарта – мышление, у Фихте – «я», у Гегеля – абсолютная идея, у Шопенгауэра – воля, у Маркса – материя… Всякий раз ищется нечто такое, что заключало бы в себе основу всего. Но если начала, авторитетно утверждаемые крупнейшими мыслителями, оказались столь различны, то не следует ли само Различие полагать началом всех начал? Если Бытие определяется как таковое лишь в своем отличии от Не-бытия, следовательно, Различие предшествует как тому, так и другому.
Как заметил еще Гегель, «если тождество рассматривается как нечто отличное от различия, то у нас, таким образом, имеется единственно лишь различие» [41]. В любой системе, где имеется энное число тождеств, имеется n+1 различий. Различие предшествует тождеству, поскольку тождество само отличается от различия и является лишь одним из моментов его отличия от себя. Движение, дисбаланс, асимметрия неустранимы из мироздания именно в силу изначального преизбытка различия над тождеством. Отсюда и поступательно-саморазличающий характер таких оппозиций, как «культура – природа», «интеллектуальное – чувственное», «означающее – означаемое», где первое понятие уже содержит свое отличие от второго. Оппозиция культуры и природы сама принадлежит системе культуры; оппозиция означающего и означаемого принадлежит плану означающего. Только различие имеет основание само в себе, ибо все другое имеет основание в своем отличии от другого.
Принцип всеразличия нельзя отождествлять с плюрализмом, который допускает, что начал может быть сколь угодно много. Плюрализм предполагает безразличное приятие всего того, что само в себе глубоко различно. Различие имеет собственную безусловную ценность и обоснование в себе самом. «Отличное», как свидетельствует язык, есть не только то, что несходно с другим, но и то, что превосходит другое. «Хорошее» и «плохое» в равной степени отличаются друг от друга, но само это различие между ними прибавляется к хорошему и содействует его преобладанию над плохим. По мысли К. С. Льюиса, «живые существа тем больше разнятся, чем они совершенней. Созревая, каждое благо все сильнее отличается не только от зла, но и от другого блага» [42]. Это означает, что благом является и само по себе различие, коль скоро оно способствует созреванию других благ; а отсюда следует, что по мере различения благ и зол Блага становится больше, чем Зла.
Философия всеразличия предполагает критическое отношение не только к понятию всеединства, но и к категории противоположности и противоречия. Любое явление обладает множеством признаков и потому никогда не противоположно другому явлению, а только отличается от него. Противопоставлять можно только признаки, отвлеченные от вещей: черное и белое, высокое и низкое. Между ними – противоположность, но между высоким и низким домом или высоким и низким человеком – уже не противоположность, а только различие, поскольку и дом, и человек обладают множеством других признаков, частью сходных, частью несходных. Нет вещей, состоящих из одного признака; и поэтому каждая, в своей целостности, в сочетании многих признаков, лишь отличается от другой.
И тождество, и противоположность – это лишь абстрактные допущения в определенных логических интервалах; например, по признаку «холодного-горячего» все холодные вещи тождественны между собой и противоположны горячим. Но между холодной и горячей водой гораздо больше сходств, относящихся к физическим свойствам и химическому составу воды (влажность, текучесть…). Тождество и противоположность – это две абстракции различия, разрывающие его живую сердцевину и переходящие в «единство и борьбу противоположностей». Мышление подлинно творческое, восходящее от абстрактного к конкретному, движется в логическом пространстве различий, между Сциллой тождеств и Харибдой противоположностей. Здесь действует правило: «ничему не противостоять, ни с чем не отождествляться». Философия всеразличия во многом перекликается с учением Жака Деррида о différance как безначальной и бесконечной игре различий. Есть, однако, и существенные различия. Всеразличие личностно, что выявляется корневой системой русского языка: лик – лицо – личность – различие (différance имеет другую этимологию: латинское differre, dif-ferre, разделять, разносить). Первоначальное Различие не может различать ничего ни с чем, кроме как себя с собой. Следовательно, правильный вопрос: не что лежит, а кто стоит в основании всех оснований? Всякое «что» отличается лишь от другого, и только «кто» может отличаться от самого себя. Способность иметь себя в качестве иного – свойство Личности: это раз-личие, из себя происходящее и себя производящее. Сначала «кто», и лишь потом «что», сначала отличие от себя, потом отличие от другого.
Библейская картина миротворения с самого начала показывает, что собственно творческим и первичным является акт различения. Творится не одно, а два: земля и небо – а дальше все разнообразие мира: отделение света от тьмы, воды от суши… «При конце этого мира, – писал Ориген, – будет великое разнообразие и различие, и это разнообразие, полагаемое нами в конце этого мира, послужит причиною и поводом новых различий в другом мире, имеющем быть после этого мира» [43]. Чем больше различий, тем полнее является в них образ самой Личности, творящей мир.
*Альтерология, Тэизм, Умножение сущностей, Этика дифференциальная
Учение. С. 211–254.
Transcultural. Р. 91–112.
Возможное. С. 166–173, 190–196.
ГРАММАТОСОФИЯ
ГРАММАТОСОФИЯ (grammatosophy). Раздел философии, который рассматривает фундаментальные отношения и свойства мироздания через грамматику языка, в том числе через анализ служебных (грамматических) слов, а также грамматических форм и правил. Служебные слова (grammar words) – важный источник пополнения философской терминологии, в которой традиционно преобладали существительные и прилагательные. Слова с грамматическим значением, лишенные лексической определенности, принадлежат к самым частотным в большинстве языков и обозначают самые общие отношения вещей и способы членения мысли.