— Это ты попросил Чарли помочь тебе с поисками, верно?
— Да.
— И ее нигде не было?
— Нет. Чарли сказал, что она, скорее всего, закрылась в женском туалете…
— А затем?
— Затем паром прибыл в Ист-Харбор, мы сели в машину и уехали.
— Обычно она возвращалась с вами?
— Да…
— Тебе это не показалось странным?
Я осторожно взглянул на следователя. Он по-прежнему выглядел спокойным и внимательным.
— Конечно же, показалось, но я решил, что она просто меня избегает.
Платт кивнул с понимающим видом.
— Генри, если честно, мы не поняли, почему ты так спешил на пляж, почему прорвал заграждение, отказался останавливаться…
— Я вам уже сказал, я… я глупо себя вел, я… я сам не знаю, что на меня нашло.
Платт, которому удалось поистине совершить подвиг: одновременно выглядеть понимающим и сомневающимся, по-видимому, ждал продолжения.
— Я психанул, — пришлось добавить мне.
— Ты психанул?
— Ну да.
— Из-за Наоми?
При звуках ее имени, произнесенного этим типом, кровь бросилась мне в лицо.
— Да…
— Но что заставило тебя подумать, что на пляже именно она? Видишь ли, вот что меня огорчает: как ты это узнал? Информация не распространялась.
— Она… она не пришла в школу. Она не отвечала на мои эсэмэски… И когда… когда мы прочитали эту статью о семнадцатилетней девушке, которую нашли мертвой… я сразу же подумал… я сказал себе… я предположил…
Полицейские хранили молчание, я перехватил взгляд Платта, обращенный к шерифу, и внезапно осознал, что иду по канату.
— Ты прочитал эту статью и сразу же подумал, что это может быть она? — В его голосе звучало неприкрытое сомнение.
— Ну да…
— Видишь ли, можно подумать, что ты спешил, чтобы замести следы…
— В каком смысле?
— Понимаешь, если б ты раньше… Послушай, я знаю, к тебе это не относится, это всего лишь рабочая версия, но, допустим, ты совершил некий проступок и боишься, что на месте преступления найдут твою ДНК. Действуя таким образом, ты некоторым образом выгораживаешь себя, уничтожая то, что могли бы впоследствии найти. Понимаешь, что я хочу сказать? А если учесть, что речь идет о…
Я побледнел. Он только что откровенно высказал предположение о моей виновности. Здесь, в этой комнате.
— Еще я там встретил… заместителя шерифа Сил… Сильвестри, — заикнулся я.
— Сильвестри-то что там делал?
— Это он следил за входом на место преступления. Когда я спросил его: «Девушка, которую вы нашли, — это не Наоми?» — он отказался отвечать… но я, как бы это сказать… Я прочитал ответ в его глазах, понимаете? Дело в том, что он знал про нас с Наоми… Все знают… И он не очень хороший артист.
— Именно тогда ты и решил помчаться туда сломя голову, — заметил Крюгер.
Я потряс головой.
— Не то чтобы именно решил, шеф. Я сделал это, не рассуждая. Я просто хотел… увидеть ее… в последний раз. Я знал, что они… что вы все равно не позволите мне ее увидеть, понимаете?
Крюгер печально кивнул. Он выглядел расстроенным.
— Ее что, убили? — сказал я, ощущая ком в горле, почти такой же большой, как скала Юты. — Это так?
Крюгер сжал губы.
— В этом еще нет абсолютной уверенности. Но, впрочем, вполне возможно…
— Это он сделал все эти… ужасы?
— Ты говоришь о ранах? Нет-нет; должно быть, она получила их, когда запуталась в сеть и билась о скалы. На этот счет еще остаются сомнения…
— Но она голая!
— Она вполне могла раздеться сама, — предположил Платт.
Я вытаращил глаза:
— Но зачем ей вытворять такое?
— Кто знает, что происходит в голове у людей, которые кончают с собой…
— Вы хотите сказать, что она… что она бросилась в воду полностью раздетой? С парома? Это бессмыслица! Наоми не была склонна к самоубийству! — Настолько ли я в этом уверен? Внезапно я словно воочию увидел следы на ее теле. — И потом, ведь в любом случае нашли бы ее одежду, ведь так? Вы нашли ее одежду?
— Нет, — признался Крюгер. — Это нас тоже огорчает. И еще эта сеть: как Наоми могла в ней оказаться? И куда подевалась лодка и ее хозяин? Кто-то испугался и оставил тело на пляже или же привез на лодке? Видишь, мы ничего не знаем.
Платт изучающе смотрел на меня.
— Сколько времени ты встречался с ней, Генри?
Он говорил мягким голосом, но и я не простак. Отвечая, я смотрел на свои дрожащие руки.
— Примерно два года.
— У вас все было хорошо?
— Да.
— А вы раньше о чем-нибудь спорили?
— В смысле?
— Ну, не знаю. Например, мы с женой ни в чем друг другу не уступаем. Будь то покраска стен, подрезание деревьев, марка следующей машины или где провести каникулы… Мы все время спорим. Это правда. Но, видишь ли, это не мешает нам любить друг друга.
— Я вам уже сказал, что нет.
— Ты ее любил?
Я энергично кивнул.
— А она тебя?
Следователь не сводил с меня глаз. Я покраснел. Этот вопрос застал меня врасплох. Бамм! Жесткий, как апперкот. Однако мне следовало бы предвидеть, что он прозвучит. Быть начеку. Не знаю, сколько времени я молчал. Однако уверен, что мое замешательство не прошло незамеченным.
— Да…
— Однако она собиралась тебя бросить.
Я вздрогнул. Это высказывание тоже не было вопросом. Платт по-прежнему в упор смотрел на меня.