По данному вопросу выступил и Сталин на съезде под именем "Иванович". Он выступил и против Плеханова, и против Ленина. Сталин сказал:
«Исходным пунктом нашей программы должно служить следующее положение: так как мы заключаем временный революционный союз с борющимся крестьянством, так как мы не можем, стало быть, не считаться с требованиями этого крестьянства, то мы должны поддержать эти требования.
Крестьяне требуют раздела; значит мы должны поддерживать полную конфискацию и раздел. С этой точки зрения и национализация и муниципализация одинаково неприемлемы» (там же, стр. 79).
Съезд принял программу муниципализации.
Накануне съезда, при обсуждении вопроса об отношении к Государственной думе, большевики, исходя из своей позиции активного бойкота думы (впоследствии Ленин признал эту позицию ошибочной — см. Ленин, ПСС, т. 41, стр. 18), выдвинули к съезду резолюцию, в которой говорилось, что «РСДРП должна решительно отказаться от участия в Государственной думе» («IV объединительный съезд…», стр. 488).
На самом съезде большевики, ввиду провала кампании бойкота, несколько изменили свою позицию. Большевики говорили теперь, что «социал-демократия должна использовать Государственную думу и столкновения ее с правительством или конфликты внутри нее», но одновременно большевики выступили против создания в Думе парламентской с.-д. фракции (там же, стр. 493). Съезд однако постановил создать такую фракцию из тех депутатов, которые были членами РСДРП. Тогда большевики внесли предложение, чтобы Центральному Комитету была дана точная «инструкция», обеспечивающая контроль партии над ее парламентской фракцией. В нем говорилось:
«ЦК сообщает всем организациям партии:
а) кого именно;
б) когда именно;
в) на каких именно условиях он назначил представителями партии в парламентской группе. ЦК периодически сообщает также всем организациям партии подробные отчеты о деятельности парламентской группы» (там же, стр. 535).
Съезд принял новый Устав партии, в основу которого был положен пресловутый «демократический централизм». Что сей принцип означает, ни тогда, ни теперь никто толком не знал и не знает. Меньшевики делали ударение на слово «демократическое», а большевики на «централизме». Эта счастливая находка Ленина на время примирила непримиримое, давала каждой из сторон широкий диапазон интерпретации. Достаточно сказать, что Сталин, впоследствии, каждый раз, когда он предпринимал очередную меру по абсолютизации своей власти, неизменно ссылался на «демократический централизм».
Хрущев тоже, ликвидируя сталинскую централизацию, ссылался на этот же принцип. Люди, которые ликвидировали хрущевскую децентрализацию, опять-таки ссылались на тот же принцип.
На съезде разыгралась борьба о характере и взаимоотношении руководящих органов партии (моноцентрие или полицентрие). Докладчик по Уставу от меньшевиков говорил:
«Мы настаиваем на том, чтобы сам съезд выбирал отдельно и ЦК и редакцию ЦО. Товарищи большевики считали более целесообразным такой порядок: съезд выбирает ЦК, а уже ЦК назначает редакцию ЦО».
Докладчик от большевиков обосновывал свое требование так:
«При избрании редакции съездом получается старое двоецентрие. В конце концов, участие редакции в работах ЦК может стать постоянным. Но этого мало. В предлагаемой постановке вопроса о совместной работе ЦК и ЦО двоецентрие принимает характер троецентрия. В этом совместном совещании можно усмотреть черты старого Совета партии» (там же, стр. 461–463).
В конце концов, прошло предложение меньшевиков о двоецентрии, то есть съезд избрал отдельно ЦК и редакцию ЦО.
Ввиду предварительно состоявшегося соглашения между фракциями выборы в ЦК и ЦО прошли в несколько минут. В состав ЦК вошли семь меньшевиков (В. Розанов, Л. Гольдман, Л. Радченко, В. Крохмаль, Б. Бахметьев, П. Колокольников и Л. Хинчук) и 3 большевика (В. Десницкий-Сосновский, Л. Красин, А. Рыков, которого потом, после ареста, заменил А. Богданов).
Потом в ЦК были введены и представители с.-д. Польши и Литвы А. Барский и Ф. Дзержинский (будущий глава Чека), от латышей — К. Данишевский, от Бунда — Р. Абрамович и А. Крамер. В состав редакции ЦО «Социал-демократ» вошли одни меньшевики: Мартов, Мартынов, Маслов, Дан, Потресов (там же, стр. 639, см. также «История КПСС», т. 2, стр. 191). Вскоре с.-д. Польши и Литвы, Латышского края, а также Бунд вошли в состав РСДРП как территориальные организации.
После съезда Ленин выпустил «Обращение к партии делегатов Объединительного съезда, принадлежавших к бывшей фракции "большевиков"».
В этом «Обращении» Ленин подверг развернутой критике все главные решения или упущения съезда. Он писал:
«Против тех решений съезда, которые мы считаем ошибочными, мы должны и будем идейно бороться. Но при этом мы заявляем перед всей партией, что мы — против всякого раскола. Мы стоим за подчинение решениям съезда. Отрицая бойкот ЦК и ценя совместную работу, мы согласились на вступление в ЦК наших единомышленников, хотя они будут в ничтожном меньшинстве» (Ленин, ПСС, т. 12, стр. 399).
Словом, с одной стороны, мы будем бороться против решений съезда, с другой стороны, мы будем им подчиняться. Такая «диалектическая» постановка вопроса позволяла не только бойкотировать ЦК, но и всю его текущую практическую работу, основанную на «ошибочных решениях» съезда. Вместе с тем, Ленин оговаривал за собою права, которые вытекали из решения съезда в пользу оппозиции меньшинства. Он писал:
«Мы все сошлись на принципе демократического централизма, на обеспечении прав всякого меньшинства и всякой лояльной оппозиции, на автономии каждой партийной организации, на признании выборности, подотчетности и сменяемости всех должностных лиц партий. В соблюдении на деле этих принципов организации, в их искреннем и последовательном осуществлении мы видим гарантию от расколов, гарантию того, что идейная борьба в партии может и должна оказаться вполне совместимой со строгим организационным единством, с подчинением всех решениям общего съезда» (там же, стр. 399–400).
Вот, пользуясь всеми этими привилегиями оппозиции меньшинства (которых, однако, он никогда не признавал за своими противниками), Ленин развернул между IV и V съездом большую и эффективную деятельность по противопоставлению партийной членской массы и местных партийных комитетов меньшевистскому ЦК. Первым практическим шагом на этом пути было создание собственной большевистской газеты «Пролетарий» (август 1906 г.). Поскольку Устав партии допускал только один Центральный Орган, то большевики назвали газету органом Петербургского и Московского комитетов. Редакция газеты «Пролетарий» стала фактически большевистским Центральным Комитетом.
Большевики считали, что революция еще не закончилась, она только потерпела временное поражение. Поэтому тактика должна быть рассчитана не на участие в думской работе, а на подготовку нового всероссийского вооруженного восстания. Особое значение большевики придавали в этой связи работе военных и боевых организаций партии. Около 50 комитетов партии имели специальные военные организации и группы, которые назывались «военки» (сокращение слов «Военные комиссии»).
Значительные успехи по работе среди военных имели два большевистских комитета — Петербургский комитет (издавал солдатскую газету «Казарма») и Московский комитет (издавал газету «Солдатская жизнь») («История КПСС», т. 2, стр. 196). Когда царь 8 июля 1906 года разогнал первую Государственную думу за ее желание обсудить аграрный вопрос в пользу крестьянства, большевистские члены ЦК предложили ЦК обратиться к рабочим и ответить на роспуск Думы всеобщим вооруженным восстанием. ЦК отклонил это требование, но решил участвовать вместе с другими левыми партиями Думы, в том числе и с кадетами, в составлении так называемого «Выборгского Манифеста». Манифест призывал оказать правительству пассивное сопротивление: отказаться платить налоги, не давать рекрутов, не признавать царских займов (там же, стр. 204).