Осталось только гадкое воспоминание. Зачем она тогда уступила уговорам мальчишки, имени которого даже не запомнила, она не знала. Очень уж он убедительно говорил, что в ее возрасте неприлично оставаться девственницей. Напыщенный, прыщавый болван обещал ей райское наслаждение, дать которого не смог.
Она никому и никогда не рассказывала правду о том, как стала женщиной. Ей самой об этом вспоминать было противно. Для Бетти она сочинила историю о красавце, который лишил ее девственности на белой яхте посреди лазурного залива. Она якобы отдалась ему по взаимной умопомрачительной любви. Все было описано в ярких картинах и в точности повторяло сцену из недавно просмотренного фильма. Бетти слушала открыв рот и даже всплакнула, когда Джесси сообщила, что ее герой смертельно болен и жить ему осталось не более полугода. Поэтому они больше никогда не увидятся.
Расскажет ли она подруге о Питере? Если только потом, через несколько лет, когда притупятся все воспоминания.
Питер пошевелился во сне и скинул с себя одеяло. Джесси повернула голову и стала рассматривать его обнаженное тело. Оно было идеальным. Идеально крепким, идеально загорелым, идеально сексуальным и возбуждающим. Но почему же он всего лишь бродяга? Почему так несправедлив мир? Мужчина, который заставил ее почувствовать себя настоящей женщиной, всего лишь безродный бедняк.
Джесси усмехнулась. Интересно, как отреагировали бы родители, гордившиеся своим положением в обществе и богатством, если бы их сумасбродная дочурка привела в дом Питера? И что бы написали газеты, так любившие сплетни из жизни знаменитостей их городка?
13
Джесси не хотела просыпаться, но что-то настойчиво вытягивало ее в реальность. И это что-то было очень приятным и волнующим.
Когда она открыла наконец-то глаза, то увидела, что Питер, опершись на локоть, возвышается над ней. Его вторая рука нежно гладила ее груди, выводила вокруг сосков цветочки.
— Ну наконец-то проснулась, соня, — проговорил он и нежно поцеловал. — Это же просто издевательство. Я тут изнемогаю от желания, глядя на тебя, а ты все спишь.
Его рука проскользнула под одеяло, обхватила ее за бедра и притянула к себе. От прикосновения его горячего со сна бедра по телу Джесси пробежала дрожь.
Проведя полночи в раздумьях, Джесси заснула под утро. И ей совсем не хотелось просыпаться, хотя за окном уже давно был день.
— Питер, подожди, — прошептала Джесси, пытаясь отвоевать хоть пару минут сна.
— Я не могу ждать, — капризно сказал Питер. — Я уже просто не могу ждать.
Он перевернулся на спину и, подхватив Джесси за ягодицы, усадил на себя. От вида его возбужденного тела, от его нежных прикосновений, горящих глаз, наблюдавших за ней из-под опущенных ресниц, Джесси сразу же проснулась.
— Давай же, малышка! — жарко выдохнул Питер.
Волна желания подхватила ее, Джесси, помогая руками, ввела его сильный член в себя, запрокинула голову и сначала медленно, а потом все ускоряясь понеслась туда, где в конце происходит взрыв вселенной.
Когда он произошел, обессиленная, она упала на подушки и закрыла глаза.
— Питер, со мной творится что-то невообразимое, — сказала Джесси, когда к ней вернулась способность говорить. — Если ты еще дотронешься до меня, я просто умру.
— Глупости, от наслаждения не умирают, — засмеялся он.
— А я умру, — упрямо повторила Джесси.
— Тогда умри. — Его губы приникли к ее губам, язык настойчиво раздвинул зубы и вошел в ее рот.
Джесси обхватила Питера за шею.
Потом они долго мылись в душе, дурачились и смеялись. Выключив воду, Питер взял полотенце и стал вытирать Джесси.
— Ты очень красивая, принцесса, — встав на колени и промокая полотенцем ее ноги, сказал Питер. — Ты само совершенство. Ты знаешь об этом?
— Глупости. — Она погладила его по голове, от тесноты пространства упиравшейся ей в живот. — Ты говоришь глупости.
Питер, все так же стоя на коленях, обхватил полотенцем сзади ее ягодицы, притянул за концы полотенца ее к себе и уткнулся лицом в низ живота.
— Нет, это не глупости. Ты меня сводишь с ума. Я хочу обладать тобой постоянно, ежесекундно, всегда.
Джесси казалось, что ее сердце сейчас лопнет от счастья. Не этого ли она хотела сама?
Но Джесси вспомнила свои ночные размышления и, собрав все оставшиеся силы, сказала:
— Питер, нам надо вернуться в Биттаун. Сегодня.
Он молча поднялся с колен, набросил влажное полотенце ей на плечи, взял другое, обернул вокруг бедер и вышел из душевой кабинки.
— Питер!
Но он даже не оглянулся.
Кое-как вытерев голову и накинув халат, Джесси выбежала за ним. Питер уже натягивал джинсы.
— Питер…
— Собирайся, — не глядя на нее, буркнул он. — Я отвезу тебя к мамочке, папочке и… жениху. — На последнем слове он запнулся.
Джесси присела на край кровати.
— Ну как ты не понимаешь, — медленно сказала она. — Мне нужно вернуться домой. Ведь никто не знает, где я. Родители волнуются, наверное, места себе не находят.
— Ты можешь им позвонить.
Джесси помотала головой.
— Я должна вернуться домой, — повторила она.
Питер усмехнулся.
— Конечно, ты должна вернуться. А как же иначе? Ты — порядочная девушка, и негоже тебе гонять на мотоцикле с таким оборванцем, как я.
— Питер…
Он надел рубашку и поднял со стула кожаную куртку.
— Не надо никаких объяснений, Джесси. Тут все и так ясно. Поразвлекались и хватит. Пора назад, под теплое крылышко родителей и за широкую надежную спину жениха. Так?
— Нет, не так! — крикнула Джесси, но Питер остановил ее, подняв руку:
— Вот только истерик не нужно. Терпеть их не могу. Собирайся. Я пойду рассчитаюсь за ночлег.
Он вышел из комнаты, хлопнув дверью, а Джесси так и осталась сидеть на кровати.
На что она рассчитывала, заявив, что пора возвращаться домой? На то, что Питер с радостью поддержит ее идею и отвезет с легким сердцем домой, с улыбкой передав ее с рук на руки Дэниелу?
А может, плюнуть на все и остаться с Питером, умирать от блаженства, пить пиво, мотаться по стране на его огромном мотоцикле? И постепенно превратиться в бродяжку. Нет… она на это не способна. Слишком привыкла к удобствам и роскоши.
Да, с Питером она испытывает сладостное блаженство, безумное возбуждение. От одного его прикосновения тело начинает трепетать, от его поцелуев она теряет способность соображать. Но провести всю жизнь в постели невозможно. В жизни требуется кое-что другое, и этого другого Питер ей дать не сможет. Чем скорее она с ним расстанется, тем лучше. Потому что, привыкнув к нему окончательно, сделать это будет невозможно. Так что лучше сейчас, как бы это ни было больно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});