— Зачем? — спросил он с искренним желанием понять.
— Боялась, что вам не понравится, что вас контролирует женщина.
— Это я уже слышал. А как ваша подагра, Л.А.? — сказал он и натянул вожжи. Летти вовремя ухватилась за перильце.
Когда лошади перешли на размеренный шаг, Летти возобновила разговор.
— Дело в том, Хавергал, что я не могу дать вам тысячу фунтов, не взяв ее из вашего капитала. А я обещала Горацию этого не делать. Именно поэтому он доверил дело мне, что был уверен: я сберегу деньги для вас же. Вы же знаете, что проценты на капитал еще не достигли нужной вам суммы, — казалось, она объясняет дебилу простые истины.
— Знаю. Я тоже имел дело с деньгами.
— Возможно. Для вас это было случайное знакомство, а джентльмен в вашем положении должен знать этот вопрос досконально.
Когда-нибудь вам придется распоряжаться имением отца и его капиталом. Было бы преступлением пустить его на ветер, как вы проматываете менее значительные суммы.
Он вспылил, хотя в глубине души понимал, что она права и не успокоится, пока он не согласится с ее доводами.
— Вы правы. Умом я это прекрасно понимаю, но сердце подсказывает, что деньги существуют для того, чтобы ими пользоваться и получать удовольствие.
— Эти вещи можно совмещать, если обращаться с деньгами разумно. Разве нет другой возможности выйти из положения? Я знаю, что отец дает вам щедрое пособие на расходы.
— Конечно, можно найти другие пути, и я их найду. Прошлой ночью я долго размышлял и пришел к выводу, что мне нужно исправиться, но долги не будут ждать, пока добрые намерения станут реальностью. Их нужно выплачивать в сроки, а сроки поджимают.
— Нельзя ли что-нибудь продать?
— Есть пара лошадей, я собираюсь их выставить на аукционе в Тэт.
Летти с сожалением посмотрела на гордую посадку головы породистых скакунов, их раздувающиеся бока.
— Не жаль расставаться с ними? Я знаю, вы к ним привязаны. Но, возможно, этот урок пойдет вам на пользу. Когда вы потеряете такой выезд, до вас дойдет, в кого вы превратились.
— Это не те лошади. Есть еще пара под упряжку. Я говорил о тех.
— А… Тогда я зря посочувствовала. Продайте их, — посоветовала она решительно, — а в будущем постарайтесь жить по средствам.
Хавергалу не терпелось отчитать мисс Бедоуз как следует. Было невмоготу выслушивать банальные истины от провинциалки, которая не была ни старше, ни умнее его. Пока он подбирал слова, взгляд его привлекла карета, быстро приближавшаяся навстречу. Это был экипаж Черри Девро. Что делать? Катастрофа была неизбежна. Все остальное отошло на второй план.
Верх кареты был спущен. Черри, Иона и Краймонт сидели, как в витрине. На дамах были высокие шляпки, украшенные лентами и яркими цветами в таком изобилии, что сразу выдавали тот круг людей, к которому они принадлежали. Знатные т и порядочные женщины в Лондоне таких шляпок не носили. Хавергал подумал было, что нужно проехать мимо, сделав вид, что не заметил, но от волнения не правильно натянул поводья, и лошади замедлили бег.
Кучер мисс Девро, узнав экипаж лорда Хавергала, тоже изменил скорость. Кареты поравнялись и остановились. Трудно было определить, кто был поражен сильнее — Хавергал или Краймонт. Последний никак не ожидал, что Хавергал остановится поболтать с девицами легкого поведения, имея в карете мисс Бедоуз.
Краймонт приподнял шляпу и поклонился.
— Прекрасный день, мисс Бедоуз.
— Замечательный. Вы везете дам, чтобы показать им церковь? — спросила она, мило улыбнувшись и Краймонту, и его спутницам. Непривычная к тонкостям столичных туалетов, она ни о чем не подозревала. Обе леди на нее произвели сильное впечатление красотой и нарядами. Она подумала, что никогда не встречала более привлекательных и модных женщин. Их платья были немного ярче и более вычурно украшены, чем то, что она позволила бы себе надеть, но обе были молоды. Видимо, знакомые Краймонта.
— Церковь? О нет, просто прогуляться.
— Смотрите не опаздывайте, не забудьте, что мы выезжаем в Кентербери в два тридцать.
Она ждала, что Краймонт представит спутниц, обе оценивающе смотрели на нее.
— Да, да, я все помню.
Летти никак не могла понять, почему он так смущен, и обратила взгляд на Хавергала, надеясь, что он придет на помощь другу и представит их. Но у виконта было каменное лицо. Он холодно попрощался с дамами и герцогом и погнал лошадей дальше.
Летти обернулась, помахала рукой. Женщины помахали в ответ, Краймонт поклонился.
— Как странно, — заметила она, — почему он не представил нас?
Хавергалу трудно было поверить, что она не поняла, кто были спутницы герцога, но он решил не посвящать ее.
— Не имею представления.
— Вы знакомы с ними?
— Блондинку я, кажется, где-то видел. Некая мисс Девро, если не ошибаюсь.
— Очень хорошенькая, даже красивая.
— Да, весьма привлекательна.
— Почему же вы не представили меня? Вам было стыдно, что вас видят с такой серенькой провинциальной мышкой, Хавергал? — допытывалась она, стараясь придать лицу насмешливое выражение и гадая тайно, неужели ее предположение верно.
— Не говорите глупости, — оскалился он.
— Я чувствую, что здесь скрыта какая-то тайна. Пожалуйста, откройте мне правду. Мисс Девро и герцог встречаются тайно?
Он ухватился за эту мысль.
— Полагаю, вы угадали. Его семья против их брака.
— А почему? Чем нехороша мисс Девро? Может, она бедна? Хотя по ней этого не скажешь. Такой роскошный экипаж.
— Бесприданницы часто стараются выдать себя не за тех, кто они есть, чтобы надуть неосторожных холостяков.
— Я вытяну из герцога правду сегодня днем, — решительно заявила Летти и уселась поудобнее, чтобы получить удовольствие от поездки.
Ветви, покрытые молодой листвой, шатром раскинулись над ними, солнце заливало дорогу мягким светом. На небе не было ни облачка. День удался. И даже эта тайна придавала ему завершенность. Впереди было еще много времени, целый день и вечер, обещавшие новые приятные развлечения. Что еще можно было требовать от жизни? Можно было сожалеть только о том, что пришлось так долго ждать этого дня.
Хавергал был так счастлив, избежав разоблачения, что простил Лепи за ее нотацию и приготовился развлекать ее дальше. Поездка прошла для Летти слишком быстро. Когда позднее в разговоре с мисс Фитзсаймонс она назвала гостя просто Хавергалом, это прозвучало так естественно, словно она его иначе и на называла.
Виолетта подняла взор ввысь и сказала томно:
— Если бы я была лет на десять моложе, я бы его не упустила.