16 глава
Кайл
Приказ раздеваться для меня совсем не стал неожиданностью. Вполне закономерное завершение дня. Быстро прикинул, чего можно ожидать по результатам моих сегодняшних поступков. Как-то все шло с переменным успехом, так и не разобраться. И это еще неизвестно, что из этого Лана заметила, а что ускользнуло от ее внимания.
Медленно снял футболку, красуясь: никогда не будет лишним увести мысли хозяйки или хозяина в сторону, заинтересовать, отвлечь от возможного наказания. Не всегда этот способ работал, но степень физического воздействия, обычно, уменьшалась.
Но, кажется, на Лану моя демонстрация не произвела абсолютно никакого впечатления. Слегка напрягся, когда она зашла за спину. Сейчас впору ожидать жалящий удар плети по плечам, но, насколько помню, в ее руках ничего не было. Вздрогнул, почувствовав ее ладони на моих волосах, груди. Стиснув зубы, постарался усмирить свой воспрянувший организм, как только Лана коснулась сосков, вызывая неоднозначную реакцию. И тут вопрос, словно гром среди ясного неба: хороший ли я мальчик?
И вот как ответить, чтобы не разозлить? Как же все сложно! Еще пара дней в таком напряжении, и я начну просить, чтоб меня просто молча и без изысков выпороли. Зато не придется ломать мозг в поиске наиболее удачного ответа.
Постарался ответить как можно нейтральнее и не угадал. В голосе Ланы явно слышалось недовольство. Демоны! Забыл о требовании не скрывать эмоций! Но вряд ли ее обрадует мое раздражение и злость.
А тут еще неожиданный вопрос о моем самочувствии после скачки на лошади. Видимо, на бедрах проявились синяки. Разве ей не нравится, когда у раба такое украшение на коже? И все равно я оказался виноват, что не сообщил ей сразу. Как она это представляет? «Госпожа, у меня задница болит после тесного общения с Арманом, не трогайте меня — я лучше на коврике в уголке полежу», так, что ли?!
От ее задумчивой фразы о моем будущем «воспитании» по коже пробежали мурашки. Самое паршивое, что я испытал точно не страх. Больше похоже на предвкушение… Вот только этого мне не хватало! Один раз позволили кончить, не измочалив при этом спину в лохмотья, и все, хочу теперь еще? Нет уж! То, что являюсь рабом — не означает, что можно терять свое «я», на самом деле превращаясь в бесправную вещь. Что бы ни происходило со мной — это лишь тело, что бы ни заставляли делать или говорить — это лишь притворство. Себя я не потеряю!
Эта мысль немного отрезвила, и я уже спокойнее выполнил приказ, ложась по центру кровати на живот, стараясь даже не думать для чего это нужно. В любом случае мне вряд ли понравится, чего тогда заранее себя настраивать? Опять же, кровать мягкая, удобная, когда еще случится возможность полежать на такой? И подсознание услужливо подсказывает: во время очередной порки.
От прикосновения прохладных девичьих рук, нежно втирающих в кожу какой-то крем, вздрогнул. Не ожидал получить сейчас ласку. Боль в мышцах, и так не особо сильная, потихоньку стихала, заставляя сосредоточиться уже на совершенно иных ощущениях, от которых хотелось мурлыкать. Все мысли из головы ушли, я в открытую наслаждался происходящим, но настороженность все еще осталось. С Ланой нельзя быть уверенным ни в чем.
И точно: вновь вопрос о моем поведении. Ну что могу ей ответить?! Считаешь, что вел себя плохо — выпори. Думаешь, что мое поведение сносное — погладь еще немного. В любом случае решаю не я! Но мое «не знаю» не оценили, наградив шлепком, неожиданно разлившимся приятным теплом по телу.
Предпринял вторую попытку ответить. Похоже, в этот раз мои слова пришлись по вкусу — поглаживания возобновились. Я едва слышно облегченно выдохнул, стараясь не думать насколько все это унизительно. Смешно. Столько лет в рабстве, а все еще нахожу для себя что-то унизительным.
Словно в ответ на мои мысли, Лана скользнула смазанным пальцем между моих ягодиц, отчего у меня перехватило дыхание. Пусть вчера на самом деле ничего особо страшного не произошло, но совладать с собой и преодолеть неприятие пока не в силах. Вновь проснулся страх. Вчера хозяйка меня пожалела, но сегодня может и разозлиться на такую реакцию. Такие рассуждения точно не способствовали моему расслаблению.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но Лана, казалось, и вовсе не обратила на это внимания, продолжая вслух разбирать мое поведение. Порадовало, что мои старания были замечены.
Девушка не пыталась проникнуть в меня, все так же нежно поглаживала, чуть сжимая пальцами ягодицы. Я вновь расслабился и чуть раздвинул ноги, в надежде, что она коснется не только этой части тела. Да, опять нарывался, но усмирить свой организм так и не сумел, упираясь сейчас возбужденным членом в покрывало и стараясь не ерзать. В голову вновь начали лезть воспоминания о завершении вчерашнего вечера, отчего по телу пробежалась сладкая дрожь. И неприятия это уже не вызывало. Пожалуй, сейчас я был бы даже не против повторить. Конечно, меня никто не спрашивает, но…
— А с другой — дерзишь же! — прервал мои размышления возмущенный голос хозяйки и увесистый шлепок, отозвавшийся сладким тянущим чувством в паху.
От последнего я едва сдержал стон удовольствия. А Лана продолжила перечислять мои прегрешения, нанося очередные шлепки. Внутри души всколыхнулась обида. Еще не хватало сейчас начать позорно стонать от того, что меня шлепают ладонью по заднице. К лицу прилила кровь, меня распирало от злости и стыда и, тем не менее, не мог лежать совершенно спокойно и бесстрастно. Надеясь, что Лана не заметит, немного даже подставлялся под удары, что позволяло мне потом чуть проводить членом по покрывалу, получая мучительное удовольствие. В сдерживании стонов не преуспел, но, слава всем богам, Лана это никак не прокомментировала.
Был готов к тому, что после этого она возьмется за более серьезный девайс. Все же, перечисляла все мои прегрешения не зря, и я был даже почти согласен с тем, что за этим должно последовать наказание. И сумел расслабиться достаточно для того, чтобы в меня ввели палец.
При этом она продолжила меня гладить. Я закусил губу, чтобы, не приведи боги, не кончить сейчас. Такое терпеть она точно не станет и вернет туда, откуда привезла. А там уже прямой путь на аукцион.
— И что же будем с тобой делать? — голос девушки звучал беззаботно, будто она сейчас просто решает, не пройтись ли ей по магазинам.
Ответил ей максимально честно. Возможно, зачтется. Да и на самом деле нарываюсь, но это не новость — потому и избивали меня все предыдущие хозяева нещадно. Вот только не могу себя переделать, а может, и не хочу, продолжая цепляться за остатки себя прежнего, свободного.
Лучше бы меня просто выпороли плетью или розгами! Но как раба, обычно, без изысков, а не так. Что за издевательство?! И считать заставила. О ее пальцах во мне вообще молчу. Уй! Еще один добавила. Шлепки стали болезненнее, движения чуть резче, но при этом приятное тепло и сладкая дрожь по всему телу уходить не спешила, сосредотачиваясь в паху. Не сдержавшись, издал стон, полный наслаждения, в этот миг ненавидя свое предательское тело.
Почти сразу после этого поступил приказ о смене позы. Усмирить возбуждение не удалось, я все свои силы пустил на то, чтобы удержаться на грани, не скатиться в оргазм. Похоже, меня сейчас поимеют так, как вчера. Но если в мыслях от этого была горечь и слабый страх, то физически совсем не против такого исхода событий. Или же я все усложняю, пытаясь абстрагироваться от ощущений?
Но вместо этого мне дали кончить, продолжая шлепать. Я был уверен, что ненавижу боль, но ошеломительный оргазм, накрывший меня с головой, дал мне понять, что стоит немного переосмыслить свои убеждения. Что Лана со мной сделала?
Непослушными губами поблагодарил ее за доставленное удовольствие, но, подозреваю, задавить стыд, досаду и злость, едва ли не ненависть, так, чтоб на лице ничего не отразилось, не сумел. Лана чуть нахмурилась, но затем открыто улыбнулась, в ее глазах промелькнула непонятная мне эмоция. Девушка явно неособо расстроилась от моей реакции. Мне стоит начать бояться? Или правильный ответ: мне не стоило переставать?