Читать интересную книгу Точки и линии - Сэйте Мацумото

Михара попробовал записать поезда и самолеты, которыми мог воспользоваться Ясуда.

20 января.

Токио, аэропорт Ханэда, самолет в 15.00–19.20, Фукуока, аэропорт Итацуки (затем он останавливается в гостинице в Фукуоке и отправляется на Касийское взморье).

21 января.

8.00. Аэропорт Итацуки, Фукуока; 12.00, аэропорт Ханэда, Токио.

13.00. Аэропорт Ханэда; 16.00, аэропорт Титосэ, Саппоро.

17.40. Выехал почтовым поездом из Саппоро; 18.44, прибыл в Отару; 19.57, выехал на экспрессе «Маримо» из Отару; 20.34 прибыл в Саппоро (и встретился с Каваниси в зале ожидания вокзала).

21, 22 и 23 января прожил в гостинице «Марусо» в Саппоро и вернулся в Токио.

Вот и все. Все точно. Но вдруг, пока Михара перечитывал свою запись, у него возникло одно сомнение.

Почему Ясуда просил Каваниси ждать его в зале? Ясуде было бы гораздо выгоднее, если бы Каваниси видел, как он сходит с поезда. Значит, тут есть какая-то причина. Такой осторожный и хитрый человек, как Ясуда, ничего не станет делать зря.

Михара долго над этим думал, но так и не смог ничего понять. «Ладно, выясним после. Теперь посмотрим, как доказать, что Ясуда был в Хакате».

Снова пришлось писать:

1) Проверить списки пассажиров самолетов, курсировавших в те дни на линиях Токио — Фукуока, Токио — Саппоро. Заодно проверить такси, на котором Ясуда мог доехать из Токио до аэропорта Ханэда. Проверить также автобусы, идущие от аэропорта Итацуки до Фукуоки и от аэропорта Титосэ до Саппоро. Все это было уже давно, и проверка будет нелегкой.

2) Узнать, в какой гостинице остановился Ясуда в Фукуоке.

3) Проверить, не видел ли кто-нибудь Ясуду в поезде из Саппоро до Отару.

Возможно, его видели и в Отару, ведь он провел там около часа в ожидании экспресса «Маримо».

Этого будет достаточно для доказательства его присутствия в Хакате.

Однако третий пункт почти не осуществим. Ну ладно, хватит первого и второго.

Подготовившись таким образом, Михара вышел из департамента полиции. Улицы светлые, веселые. На Гиндзе полно народу. Солнце припекает, лица людей кажутся яркими в ослепительных лучах.

Михара побывал в воздушном агентстве «Нихон» и побеседовал со служащим, в ведении которого были внутренние линии.

— У вас сохранился список пассажиров за январь?

— За январь нынешнего года? Да. Они хранятся у нас в течение года.

— Мне нужно выяснить фамилию человека, который 20 января летел рейсом № 305 из Токио до Фукуоки, 21 января рейсом № 302 из Фукуоки до Токио и в этот же день рейсом № 503 из Токио до Саппоро.

— Один и тот же человек?

— Да.

— Какой непоседа! Такие случаи бывают редко, поэтому выяснить несложно.

Служащий достал списки пассажиров, открыл на странице 20 января. Так, рейс № 305… посадка в Осаке… в Фукуоку прибыли 43 пассажира. Далее рейс № 302, в Токио прибыл 41 пассажир. Рейс № 305 — 59 пассажиров. Фамилии Ясуды в списке не было. Не было и трех одинаковых фамилий.

Разумеется, Ясуда воспользовался чужой фамилией. Михара не удивился.

Изумление вызвало другое — среди 143 пассажиров не было человека с одной и той же фамилией. Что-то тут не так.

— Билеты на самолет приобретают за день вперед?

— Да нет, за день трудно. Дня за три, за четыре надо заказать билет.

Иначе не попадешь на тот самолет, на который хочешь.

Ясуде было абсолютно необходимо лететь 305, 302 и 503-м рейсами, иначе он не смог бы 21 января очутиться в экспрессе. «Маримо». Нет сомнения, что билеты он заказал заранее. Пусть будет вымышленная фамилия, но трех одинаковых в списках нет.

Михара поблагодарил служащего и попросил его разрешения на несколько дней взять списки. Он оставил расписку на своей визитной карточке и ушел. Михара опять приуныл. Силы снова покинули его.

На улице Юракуте зашел в знакомый кафетерий, выпил кофе. В голове было одно и то же — что-то тут не так, что-то не так…

Выйдя из кафетерия, Михара направился в сторону департамента полиции. На перекрестке улицы Хибия пришлось долго ждать. Горел красный свет. Машины неслись сплошным потоком. Сколько их! Самые различные модели и марки. Михара смотрел рассеянно. И вдруг мозг сработал, наверно, от скуки.

Пришла же в голову такая чушь, что Ясуда обязательно во всех трех случаях фигурировал под одной и той же фамилией! А почему бы каждый раз не придумать новую? Может быть, он и не сам заказывал билеты, а делал это через кого-нибудь.

Конечно, Михара допустил ошибку, решив, что если летел один человек, так и фамилия должна быть одна и та же, пусть вымышленная. Он страшно разозлился на себя — видно, вконец отупел.

Наконец вспыхнул зеленый свет, и Михара перешел улицу.

В этих списках скрываются три вымышленные фамилии. Ну что же, проверим все подряд. Они обязательно обнаружатся. И вымышленные адреса всплывут.

Михара вскинул голову. В атаку! Победа не за горами!

4

В отделе он обо всем доложил инспектору. Касаи поддержал его.

— Хорошо, проверим. Всего, говоришь, сто сорок три человека, — он просмотрел списки. — Больше половины столичные жители, остальные — из провинции. Ну что ж, токийцев разделим между всеми нашими сыщиками. А провинциалы… Придется обратиться к соответствующим управлениям полиции.

Сразу же перешли к делу. Сыщики переписали фамилии и адреса.

— У многих есть телефоны, дома или на работе. Можно сразу позвонить, пусть подтвердят, что летели именно этим рейсом.

Потом инспектор повернулся к Михаре.

— Но это еще не все. Впереди самая большая трудность.

— Вы имеете в виду пароходные бланки?

Действительно, эта стена пока стоит неколебимо. Этакий гигант, от которого отскакивают все атаки Михары.

У Михары мелькнула одна мысль. Списки пассажиров самолетов… Пароходные бланки. Между ними есть сходство. И в том и в другом случае имена пассажиров регистрируются… Или он опять ошибается? Надо быть осторожным. Зачастую внешнее сходство может привести к ошибочным выводам.

Михара молчал и поглядывал на Касаи.

— Ну, что у тебя еще?

— А как с тем делом? — спросил Михара.

— Н-да… Вчера меня вызывал прокурор, — инспектор понизил голос, — следствие, кажется, зашло в тупик. Основная помеха — самоубийство Саямы.

Ведь помощник начальника отдела — основная фигура в практических делах. Заведующие отделом в оперативную работу не вникают, полагаются на помощника. Да, по правде говоря, по-другому и быть не может, так как они в этом просто ничего не смыслят. А помощник начальника обычно долго сидит на этой должности и досконально знает всю механику.

В результате из него получается как бы опытный ремесленник. На более высокие посты его не пускают. Ему только и остается, что смотреть, как более молодые чиновники с университетским дипломом лезут вверх по служебной лестнице. В конце концов махнешь рукой, а что же еще делать? Про себя можешь возмущаться сколько угодно, а если начнешь бунтовать в открытую, так тебе больше не работать в государственном учреждении, — инспектор отпил глоток чая. — Но если случится, что на такого обратит внимание начальство, тут уж он из кожи вон лезет. Появляется крохотная надежда попасть в тот мир, о котором можно только мечтать. Ему кажется, что перед ним открылся путь к карьере. В результате — собачья преданность начальству и лошадиный труд. А что делает начальство? Иногда действительно вознаграждает за усердие и отличную работу. Но если хорошее отношение вызвано просто желанием использовать подчиненного в своекорыстных целях, тогда бедняга попадает в капкан. Начальнику ведь, какое бы высокое положение он ни занимал, невозможно обойтись без квалифицированного, преданного помощника. Тут хочешь не хочешь, а дари человека своей благосклонностью. Одними приказами не обойдешься. Вот помощник ради карьеры и начинает подыгрывать начальству. Это же в человеческой натуре. Кстати, о человеческой натуре. В таких учреждениях почти все отношения строятся на личных симпатиях.

— То же самое и в этом деле. Все упирается в помощника начальника отдела Саяму. Очевидно, он отлично знал свое дело и был прекрасно обо всем осведомлен. Прокурор больше всего жалеет о том, что Саяма умер. Его смерть крайне затруднила следствие, можно сказать, даже завела в тупик. Все нити, ведущие к начальству, держал в руках Саяма. И вот он умер. Чем дальше подвигается следствие, тем больше увеличивается эта брешь. Зато, конечно, высшее начальство испытывает чувство облегчения.

— Заведующий сектором Исида в их числе? — спросил Михара.

— Уверен, что он просто хохочет от радости. Подумать только, какое благородство у этого самого помощника начальника отдела! Берет на свои плечи ответственность за все министерство и кончает счеты с жизнью. Обычная история. Стоит раскрыть крупное дело о взяточничестве, как, глядишь, какой-нибудь чиновник класса помощника начальника отдела раз-раз и покончил с собой.