Через два дня ей исполнится восемнадцать, и она перестанет быть ребенком, мечтающим выйти замуж за прекрасного принца и, подняв паруса на белоснежной шхуне, отплыть с ним на закат навстречу счастью. Впрочем, жизнь уже успела ее изменить, сделав вполне зрелой женщиной, чьи фантазии разбились об утес вынужденного брака, связав с человеком, полагавшим, что ее душа и тело всецело ему принадлежат.
Надеясь, что Мэт не станет ее больше тревожить, а может, и вовсе не вернется в каюту. Лили легла поудобнее и постаралась заснуть. Но стоило ей закрыть глаза, как перед ее внутренним взором вновь предстало его тело — великолепно сложенное, сильное, мускулистое, без единой унции лишнего жира… Из рассказов подруг по пансиону она знала, что у мужчин есть член, но ей и в голову не приходило, что он может быть таким величественным. Интересно, всех ли мужчин природа одарила столь щедро? Наверное, нет. Мэт вообще не был похож на других. Рост, размах плеч, сильные руки, красивое лицо, голос, который бывает то мягким и зовущим, то резким и требовательным, — в нем все впечатляло. Ее пальцы с трудом сомкнулись вокруг основания его пылающей желанием плоти. Это просто счастье, что ей хватило воли настоять на своем, ведь даже подумать страшно, что столь крупная часть его тела могла оказаться в ней. Да и как бы член, такой огромный, проник внутрь ее, не порвав ничего по пути? Лили невольно вздрогнула.
Эти мысли долго еще не давали ей заснуть. Она ворочалась с боку на бок, пытаясь прогнать навязчивое видение, однако оно неизменно возвращалось, пугая и маня, отталкивая и соблазняя.
Мэт раздраженно мерил шагами палубу. Вернуться назад в каюту означало смириться хотя бы на время с существующим на сегодня положением, а для этого он был слишком горд и упрям. Боже правый, что бы сказали его друзья? Да они бы просто не поверили! Мэтью Хоук, гроза всех красивых, хорошеньких и просто симпатичных женщин, первый ловелас и повеса, добивавшийся взаимности самых неприступных дочерей Евы, спасовал перед семнадцатилетней девчонкой? Не сумел соблазнить собственную жену? Нет, что вы, такого не может быть! Оказывается, может. Лили слишком юна, слишком чиста и наивна, слишком неопытна.., и это «слишком» превратилось в самое грозное ее оружие. Он просто не смог заставить себя прибегнуть к силе. Она ничего не знает о физической близости, даже отдаленно не представляет себе, что это такое, и надо быть законченным негодяем, чтобы овладеть ею сразу, без должной подготовки. Кроме того, лишь полный идиот станет насиловать свою девочку-жену, навсегда внушая ей ненависть к себе и страх перед постелью… Все правильно, но сколько это может тянуться? Надолго ли у него хватит выдержки и терпения?
Перегнувшись через перила, Мэт горестно покачал головой. Он все еще хотел ее, и его тело ныло от неудовлетворенного желания.
— Что с тобой, дорогой? Вид у тебя довольно кислый, — раздался за спиной насмешливый голосок.
Мэт резко обернулся: перед ним стояла Кларисса. Если бы взгляд мог убивать, то она скончалась бы на месте.
— Ты?! Я же велел тебе прекратить меня преследовать!
Кларисса была последним человеком, кого бы Мэт хотел увидеть в этот момент, и все же у него появилась возможность сорвать на ком-то свою злость.
— Боже упаси! — с видом оскорбленной добродетели воскликнула она. — Я всего лишь возвращаюсь в Бостон, как ты мне и советовал… О, это чудо, что мы оказались на одном корабле! Я так рада, и…
— Это больше, чем просто чудо, Клари, — не дал ей договорить Мэт, — это чудо подстроенное. Тебе никогда не убедить меня в том, что ты оказалась здесь случайно.
Чего ты добиваешься?
— Ничего, дорогой, право же, ничего… Разве лишь возможности еще раз убедиться в том, что некая маленькая девочка, ставшая недавно миссис Хоук, тебя не удовлетворяет. Ведь я права! Не спорь, это глупо. Я же вижу, что с тобой творится: тебе сейчас нужна женщина — настоящая женщина, а не дитя, неспособное понять, что надо мужчине. Я знаю, ты женился несколько часов назад, и это твоя первая брачная ночь. Так почему же ты здесь, на палубе, а не в объятиях своей юной красавицы? Напрашивается только один ответ: вы совершенно не подходите друг другу.
Она стояла близко, так близко, что он остро ощущал пряный запах духов и видел, как вздымается и опадает в глубоком вырезе платья ее соблазнительная грудь. Мэт порывисто вздохнул, и Кларисса, одарив его одной из своих самых неотразимых улыбок, плотно прижалась к нему; ее рука легко коснулась его груди, затем живота и наконец замерла между ног, призывно поглаживая все еще твердый и жаждущий удовлетворения член. Одного лишь ее взгляда обычно хватало, дабы мужчина начинал возбуждаться, и она с удовлетворением отметила, что это по-прежнему действует.
— Ты хочешь меня, Мэт, — страстно прошептала она. — Даже если ты уже успел ублажить свою маленькую девственницу ты все равно хочешь меня!
Да, в тот момент ему действительно нужна была женщина — нужна отчаянно, до боли в сведенных желанием мышцах, до головокружения . Но только не Кларисса. Он хотел свою жену, ее свежее, нетронутое тело, а не изощренных ласк своей бывшей любовницы.
«Если Лили не желает тебя, то почему бы не принять предложение Клариссы?» — предательски нашептывал ему голос плоти.
«Потому что все равно никто, кроме Лили, не способен погасить пылающий в тебе пожар», — отвечал голос сердца.
— Нет, Клари, не получится, — почти с сожалением сказал Мэт. Ему было неловко перед ней, но он не мог ничего с собой поделать.
Черные глаза Клариссы угрожающе сверкнули.
— Что сделала с тобой эта Лили, Мэт? — срывающимся от гнева голосом спросила она. — Ты уже дважды отверг меня! Неужели ты всерьез полагаешь, что с ней тебе будет лучше, чем со мной? А как же твое обещание?
Перед отъездом из Бостона ты уверял меня, что твой брак — чистая формальность и что между нами ничего не изменится.
— Не дави на меня, Клари, — сердито оборвал ее Мэт. — Я все еще зол на тебя за твою настырность. Сначала ты заявляешься в Лондон, а затем оказываешься на том же корабле, что и я. Не смей больше попадаться на глаза ни мне, ни моей жене. Что же до наших отношений, то мы все обсудим, когда прибудем в Бостон.
Он повернулся и зашагал прочь, а Кларисса так и осталась стоять с закушенной до крови губой и перекошенным от ярости лицом.
* * *
Когда на следующее утро Мэт вошел в каюту. Лили уже встала и оделась. Она терялась в догадках, где он провел ночь, но была слишком горда, чтобы спрашивать. Мэт в свою очередь тоже не стал ничего объяснять. Он сухо поздоровался с ней и начал переодеваться. Увидев, что ее присутствие его нимало не смущает, она извинилась и вышла из каюты. Вслед ей донесся язвительный смешок, а спину обжег исполненный горечи взгляд. Какое-то время девушка гуляла по палубе под пронизывающим ветром и уже начала замерзать, когда наконец к ней присоединился Мэт, и они отправились завтракать.