Тео опустил голову и уставился на опилки под своими старыми кедами.
– Довольно фатальный вывод для женщины, которой пришлось бороться за все, чего она хотела от жизни.
– Просто я знала, чего хочу, а хотела я его.
– Да. Ты знала, чего хочешь, это точно.
Хотя Тео стоял лицом к дому, он ощутил волну гнева, исходящую от Дженны. Оглянулся и увидел, что она со злостью смотрит на него.
– Мы это уже обсуждали, Тео. – Он подошел к ней вплотную.
– Знаешь, я думаю, мы тогда так и не пробились сквозь всю эту ерунду и не сказали друг другу правды. А правда заключается в том, что ты хотела большего, чем личный тренер с умственно отсталым младшим братом. Тебя не устраивал парень, который подрабатывает по выходным швейцаром в «Флоулессе», потому что не может отказаться от денег.
Дженна задохнулась.
– Это несправедливо!
– Нет, несправедливо то, Дженна, что вся жизнь моего брата изменилась из-за крохотного сбоя в делении клеток. Несправедливо то, что мои родители погибли во время аварии абсолютно нового судна. Вот что несправедливо. А то, что произошло с нами, было твоим обдуманным решением.
– Мы постепенно отдалились друг от друга, и ты это знаешь.
– Нет. – Тео покачал головой. – Это ты от меня отдалилась. Я всегда оставался таким, как сейчас.
Дженна вызывающе подбоченилась:
– Тебе не идет, когда ты обижаешься. Ты становишься почти уродливым.
Он хрипло расхохотался:
– Так вот в чем дело! Еще одна причина выйти замуж за твоего частного врача. У него не только более престижная работа и больше денег, чем у меня, он еще к тому же и красивее!
Выдавив улыбку врача у постели больного, Дженна пожелала Тео всего хорошего. Затем вернулась к своей машине и уехала.
Через несколько секунд в дверях появился Бадди.
– С кем это ты тут ссоришься? – Он оглядел улицу перед домом.
– С Нортоном. Ты же знаешь, какой он.
– Да. – Бадди рассмеялся. – Помочь тебе поработать граблями?
Тео посмотрел на беспорядок под старым дубом, и у него возникла идея получше.
– А как насчет того, чтобы вместо этого сорвать злость на манекенах для кикбоксинга в спортзале? Мне бы сейчас не помешала хорошая драка.
Бадди окинул взглядом сад и, обнаружив кота, нахмурился, глядя на Тео.
– Я даже не хочу знать, что сказал тебе Нортон.
Запись в дневнике 16 апреля
Завтрак: 1/2 стакана овсянки; одно зеленое яблоко; 1 стакан обезжиренного молока; кофе без кофеина.
Ленч: 100 г куриной грудки; 1 стакан тушенных на сковородке овощей; полстакана коричневого риса.
Перекус: 1 стакан нежирного йогурта; полбанана; щепотка мюсли с низким содержанием жира.
Обед: 100 г филе говядины; 1 маленькая печеная картофелина; 1 ст. л. легкого взбитого масла; 1 стакан тушеного шпината.
Установка на сегодня:
«То, что Тео хочет встретиться со мной на беговой дорожке, вовсе не означает, что я обязана бегать. Правильно?»
Люси приехала на стоянку автомашин у средней школы в Майами-Спрингс, когда еще не было пяти часов. Она вглядывалась в темноту, пока не смогла разглядеть открытую калитку из металлической сетки, которую описал ей Тео. Захватив свою спортивную сумку, Люси заперла дверцу машины и пошла по тропинке к беговой дорожке.
Она различала белые полосы у себя под ногами, но больше почти ничего не видела. Потом подняла взгляд и заметила смутные очертания фигуры Тео, держащего в руках большой мяч.
Было так тихо, что она слышала звук своих шагов.
– Доброе утро, Люси. – Едва Тео заговорил, она уловила перемену в его голосе. Как будто из него вдруг исчез интерес. Люси захотелось увидеть лицо Тео, просто чтобы убедиться, что с ним все в порядке.
– Часто приходишь сюда? – спросила она, опуская сумку на покрытую росой траву.
Тео рассмеялся и похлопал ее по плечу.
– По правде говоря, да. Может, это станет для нас постоянным местом встреч. Ты долго сюда добиралась?
Тео хочет с ней встречаться? Это новость.
– Примерно столько же, сколько от моего дома до Майами-Бич. Никаких проблем.
– Хорошо. – Тео переступил с ноги на ногу, сунул руки в карманы и посмотрел в предрассветную темноту.
С ним что-то не так. Люси это чувствовала. Она уже собиралась спросить у него, в чем дело, когда он произнес:
– Я хочу тебе кое-что сказать, Люси.
Она выпрямилась, услышав, как серьезно Тео произнес это, и насторожилась. Из-за темноты те несколько футов, что разделяли их, превратились в ничто. Она слышала ровное дыхание Тео, ощущала запах его мыла и шампуня и такой уже знакомый запах его кожи.
Внезапно он придвинулся к ней, и его лицо оказалось так близко, что она почувствовала его тепло. Потом губы Тео коснулись ее щеки, мягко и нежно. Прикосновение длилось секунды три, но Люси они показались вечностью.
– Я очень горжусь тобой.
Люси ощутила его дыхание на своей шее, перед тем как он отстранился. Она крепко зажмурилась и попыталась дышать нормально, ей казалось, что этот поцелуй оставил на ее щеке выжженное клеймо в форме его губ.
– Спасибо, Тео, – с трудом выговорила она.
– И ты выглядела чудесно в студии на прошлой неделе. – Его белые зубы сверкнули в темноте. – Все о тебе говорили.
Люси показалось, что ее сердце сейчас растает. Тео сказал, что она чудесно выглядела! Она была в восторге.
– А теперь пора дать тебе пинка под зад, Каннингем.
Люси рассмеялась. Ей нравились его грубоватые шутки.
Тео взял ее за руку, переплел свои пальцы с ее пальцами; так они и пошли по дорожке. Затем сжал руку Люси, снова улыбнулся и отпустил ее.
Пока они шли, Тео сообщил, что они вступают в новую фазу тренировок, теперь упор будет делаться на качество кардиоупражнений, а не на их количество. Он объяснил Люси порядок тренировок, сказал, что они будут состоять попеременно из ходьбы и бега с различной скоростью, включая спринт. Люси решила, что настал подходящий момент упомянуть, что она никогда не занималась спринтом.
– Ты когда-нибудь слышал песню в стиле блюз с такими словами: «Я создана для комфорта, а не для скорости»? – спросила Люси. – Это про меня.
Первые лучи солнца появились над горизонтом, и она уже различала насмешливое выражение на лице Тео.
– Это чушь, Люси. Ты прекрасно бежала тогда из кафе «Ньюс». Выбежала прямо на тротуар.
Люси рассмеялась.
– Да, но я бежала от тебя, ты на меня наступал, как танк. Так что действовал инстинкт самосохранения.
Тео тоже засмеялся, и Люси осознала, что ей очень нравится его смех. За последние несколько месяцев она привыкла к этим переливам, как и ко вздохам Тео, когда она приводила его в отчаяние, и к негромкому фырканью, когда он прибавлял пять фунтов к весу для тренировки трицепсов в положении стоя, и к тому, как он выражал свое одобрение – «Ты кремень, Каннингем!» – если она справлялась с трудным заданием.