Руслан немного помолчал, глядя на море, что виднелось в открытое окно.
— Там у меня случился роман, очень неудачный. После него проблемы были и у меня, и у отца, и у той девушки… Так я стал послушником, а потом ты вкратце знаешь… А после обретения бессмертия началась моя борьба за остатки человеческого. Особенно трудно было в 1812, я едва не потерял себя…
— Расскажи…
— Я старался жить обычной жизнью, насколько было возможно, глушил свой голод кровью животных, но это было тяжело. И тут по нашей местности начали собираться отряды для борьбы с вражеской армией. Я подумал, что борьба за Родину, должна во мне укрепить мою суть, душу. Но я ошибся. Запах крови свёл с ума, я крошил французов, упивался их кровью до невменяемого состояния, демон во мне был тогда силён как никогда. И однажды в голове мелькнула мысль, что я потерял путь… я хотел спасать наш народ, а скатился к сумасшествию и жестокости. В войне нет романтики. В войне борьба за себя каждую секунду. И та мысль стала моим якорем. Я не знаю на каких ресурсах, но я переломил себя. Я больше не пил кровь, хотя продолжал делать своё дело. О нашем партизанском отряде даже историки пишут…
Руслан криво улыбнулся, вспоминая давно минувшие дни.
— А потом столько всего закрутилось, Мил. Но я научился держать себя в руках. Я выбирал свою сторону, ни одна война мимо меня не прошла, но я всегда оставался человеком. И этим я горд. Даже вампирское кодло меня надолго потеряло из виду. Попался глупо — в госпитале после Великой отечественной. Где ещё могут быть вампиры, как не возле места, где много крови и умирающих? Никто ведь не заподозрит, если кто-то из раненых не проснётся. Вот один "счастливчик" пытался укусить меня, до сих пор помню его глаза, — засмеялся мой вампир, — жалею, что не прибил его. Но я тогда был очень слаб. И с тех пор они от меня не отлипают…
Я согрелась в его руках, слушала одним ухом вибрацию голоса в груди, а вторым ухом его обволакивающие мурлыкающие нотки. Да уж, жизнь выдалась моему вампиру такая, что не один фильм можно снять. Вот только он опустил одну историю, ради которой я и уговорила его на этот монолог.
— Рус, а расскажи о ней…
И я почувствовала, как руки Руслана напряглись, но он сказал:
— Настырная… Слушай тогда.
Глава 25
Я ловила каждый звук, что вылетал изо рта моего вампира. Он будто перенёсся в седую старину, оставив мне лишь свою оболочку. Он смотрел куда-то вдаль и говорил о своей жизни в поместье князя, подбираясь к самому главному.
— Когда я впервые встретил Анну, она была совсем маленькой девочкой. Конечно, она для меня была дочкой князя и не более, да и я уже был вполне себе добрый молодец, а она совсем ребёнок. Она была младшей из детей, но на удивление не избалованной, а, наоборот, самой открытой, что ли. Она была очень шустрой, и я постоянно покрывал её шалости, чтоб ей не влетело от строгих родителей. Но при этом Аня была очень доброй и радостной. На фоне остальных членов семьи она особенно выделялась — её родственники были чванливые и холодные даже между собой.
Руслан говорил о ней с восхищением и тоской, это было невозможно не заметить. А я забыла как дышать, чтоб не спугнуть его настоящего.
— Когда ей было четырнадцать лет, она была такой смешной и угловатой. А ещё Аня вдруг стала избегать меня. Я бы, может быть, и не заметил, но мне подсказал кто-то из слуг, что она прячется от меня. Мне тогда это показалось странным. Я побоялся, что она за что-то невзлюбила меня, и я потеряю работу. А возвращаться к отцу и мачехе ой как не хотелось. Мне неплохо жилось у князя. И однажды я её подкараулил в саду и попытался поговорить, чтобы просто понять, в чем я провинился. А она стала красной как рак и убежала.
Руслан смотрел в никуда и будто переживал всё заново. Его лицо озарила улыбка, словно он сейчас увидел наяву смешную девочку-подростка, что влюбилась в него по уши. Я это сразу поняла, а он тогда не понимал.
— Я всё ждал, когда её отец вызовет меня для разговора, но время шло, а меня никто не трогал. А потом Анну отправили учиться за границу, и мы долго не виделись. Так прошло четыре года. А когда она вернулась, я понял, что пропал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Кажется Руслан забылся, что рассказывает это всё своей нынешней возлюбленной. Но я не перебивала, боясь, что он отгородится от меня и больше никогда не будет откровенным.
— Анна стала настоящей красавицей, и теперь прятаться и краснеть пришлось мне. Но теперь она не боялась, она стала взрослой, уверенной в себе, но всё той же хулиганкой. И однажды она поймала меня, когда я вернулся в дом князя, после поездки по его поручению. Аня призналась мне в любви, сказала, что полюбила меня при первой встрече и никогда не представляла никого другого рядом с собой. Что я мог ответить? С одной стороны служба у князя, а с другой… я сам сходил по ней с ума. Я честно пытался удержаться, но она быстро раскусила меня и провоцировала изо всех сил. Я старался ей объяснить, что мы не пара по статусу, по состоянию, что будущего у нас нет, но она каждый раз отвечала, что её будущее возможно только со мной, а с другими — погибель.
Мой вампир ненадолго замолчал. Я вцепилась в него клещиком, боясь, что он сейчас скажет, что лучше мне продолжения не знать.
— Мы встречались тайно в саду, она читала мне свои стихи обо мне, а я тогда был стеснительный и костноязычный, просто молчал и обнимал её за плечи. А потом я набрался наглости, смелости и пошёл к её отцу просить разрешения на свадьбу, пытался доказать, что тоже дворянин. Конечно, князь меня сразу осадил. Но он относился ко мне хорошо, поэтому сразу не выгнал, а дочь снова отправил учиться. Разлуку мы переживали тяжело. Аня часто писала мне, а я ей. И спустя пару лет она написала, что ей нашли жениха. Она умоляла и заклинала меня сбежать вместе с ней, писала в каждом письме, что умрёт, если выйдет замуж за кого-то другого, а не за меня. Я был уверен в том же самом, что умру, если она не станет моей женой. Поэтому и решился.
Руслан тяжело сглотнул и выпил воды. А я плотнее прижалась к нему.
— Она после учёбы не поехала домой, а осталась ждать меня в заранее оговорённом месте. Я приехал к ней, и вместе мы пустились в бега. От князя со связями тяжело было скрыться. Но мы надеялись, что обвенчаемся, а дальше прятаться уже не нужно будет, ведь мы станем законными мужем и женой. Мы не успели совсем немного… На пороге церкви нас ждали. Аню забрал отец, а меня… Меня долго били и пытали, говоря "Не на ту полез, щенок безродный!" Я думаю, меня не убили только потому, что Аню я не тронул. Я хотел, чтоб всё было правильно, после венчания. Потом через какое-то время пришёл князь и приказал моим тюремщикам меня отпустить. А мне сообщил, что Аня стала женой достойного дворянина.
Руслан погладил меня по щеке, наконец, переведя взгляд на моё лицо. На душе лежал мегалит размером с камни Стоунхэджа. Мой вампир взял мою руку и поцеловал.
— Конфетка, почему нос красный?
— А что дальше, Рус?
— А дальше я ушёл в монастырь, где пытался стать монахом. Но настоятель — отец Николай — никак не хотел этого. Говорил, что я не от любви к богу пришёл, а от горя убежал. А это две большие разницы. И обещал, что как только почувствует во мне перемены, сразу разрешит постриг в монахи. А через три года меня посетил отец Ани, чтоб покаяться…
И я поняла, что теперь будет сказано что-то, что поразит меня до глубины души.
— …Аня умерла при родах. И дитя не выжило. Вот так.
После этих слов Руслан заледенел, и его холод перебрался и на меня. Юная девушка напророчила свою судьбу, а родные люди не услышали, не приняли, и сломали разом столько жизней.
Я почувствовала как по щекам струится горячая влага, смутилась от этого и попыталась незаметно стереть. Но от Руслана мало что можно было скрыть.
— Мил, родная моя, ну что ты?.. Это же давно было, уже все давно оплаканы. В том числе и я…
Глава 26
— Если бы я знал, что ты так отреагируешь, я бы в жизни не рассказал! — пытался меня успокоить Руслан.