— Да, Мэрилин, — ответили оба с усилием.
— Очень расстроена, — повторила она и, поднявшись по лестнице, исчезла наверху.
— Мистер Кларк, вы уделите нам минуту, прежде чем уйти? — обратился ко мне Штейн.
— Возможно, — ответил я с опаской. Они казались мне врагами.
— Вы слышали о юридическом термине «заманивание»? Как вам, должно быть, известно, мисс Монро связана с нами юридически, на контрактной основе. Любой, кто побуждает ее уклониться от выполнения контрактных обязательств перед нами, будет нести ответственность по закону. Это касается и ее личных отношений.
Милтон выглядел жалким, как один из Потерянных мальчиков в «Питере Пэне». Из них двоих главным был явно Штейн.
— Я провел этот день с мисс Монро по ее приглашению, — ответил я. — Больше того, мы все это время находились в присутствии главного суперинтенданта Роджера Смита из Скотленд-Ярда. Вряд ли вы найдете более надежного свидетеля, чем он. Увидимся позже, Милтон. Поехали, Роджер. Как я понял, ты меня подбросишь. Не буду заставлять тебя ждать...
С этими словами я ушел.
Я попросил Роджера высадить меня у паба около Раннимед-Хаус и поужинал там. Я не хотел никому объяснять, что случилось. Тони определенно не понял бы.
Когда я все-таки добрался до постели, я не мог уснуть. Образ Мэрилин — вдвое больше, чем в жизни, — не выходил у меня из головы. Она смеялась, грустила, махала мне рукой, вздыхала. Я помнил поцелуй, но не мог вспомнить, что чувствовал тогда. Я был необычайно весел, но в то же время отчаянно печален. Когда я наконец забылся сном, мне приснилось, что я плыву в бушующем море к спасательному плоту, но никак не могу за него ухватиться.
Примечания
1. «Старый итонец» — также название старинного британского коктейля, который пользовался особенной популярностью во второй половине 20-х годов XX века. Своим названием обязан выпускникам Итонского колледжа, которых так и называли — старые итонцы.
Воскресенье, 16 сентября
Так-так! А вот и наш проказник!
Когда я спустился в кухню следующим утром, Энн Бушелл была определенно кокетлива.
— У Тони чуть не случился удар, когда он увидел Мэрилин на заднем сиденье машины! — сказала она.
— У меня тоже, — пробубнил я.
— О, так ты не знал, что она там? Значит, никакого тайного сговора не существовало?
— Если он и существовал, то я в нем не участвовал, уверяю вас. Но это, скорее, была неожиданная прихоть. Мэрилин захотелось выбраться из этого душного дома, подальше ото всех этих людей, которые без конца от нее что-то требуют. С ней невероятно весело!..
— О, ну конечно, — колко заметила Энн.
Я проигнорировал этот выпад.
— И чем же вы занимались? — поинтересовалась миссис Бушелл.
— Мы были в Виндзорском замке — там работает мой крестный, он библиотекарь. А потом перекусили в кафе и съездили в Итон.
— О, как мило! Культурный отдых, значит? Но ты вчера вернулся в таком виде...
Я прошел прямо в свою комнату, но Энн всегда все подмечала.
— Я почему-то подумала, что ты купался. Кстати, Мэрилин умеет плавать?
— Ну, э-э-э... да, умеет, и очень хорошо, на самом деле. Видите ли, вчера было ужасно жарко, поэтому мы искупались в одном местечке... Я часто там бывал, когда учился в колледже.
— Разумеется, — кивнула Энн. — Я даже не буду спрашивать, что было на вас вместо купальных костюмов.
В этот момент в коридоре зазвонил телефон, и я был на время избавлен от этого допроса.
Предсказуемо: это оказался Милтон Грин.
— Привет, Колин! Я хотел узнать, могу ли я заехать. Все отлично. Не беспокойся, я не собираюсь тебя в чем-то упрекать. Просто подумал, что нам не мешало бы поговорить — как мужчина с мужчиной.
— Энн, ты не против, если Милтон заедет?.. — крикнул я, а затем устало сказал в трубку: — Хорошо, Милтон. Приезжай, но Энн говорит, что в час мы будем обедать, поэтому у нас не так уж и много времени.
— Отведи его в сад, — посоветовала Энн, когда я повесил трубку. — Кто знает, может, на природе он успокоится быстрее.
Милтон приехал через десять минут.
— Давай прогуляемся к реке, — предложил я. — Это место называется Раннимед. Ты знаешь, чем знаменит Раннимед?
— Нет, — сказал Милтон.
— Раннимед — это остров на Темзе, где 15 июня 1215 года короля Джона вынудили подписать Великую хартию вольностей. Каждый английский школьник это знает. Это произошло 741 год назад, Милтон, а Хартия вольностей до сих пор считается основой британской конституции. Помимо всего прочего, она гарантировала каждому человеку право на справедливый суд. Бароны вошли в Лондон и принудили короля подписать этот документ. Я упоминаю об этом потому, что не хочу, чтобы меня незаслуженно судили за эту поездку с Мэрилин. Я прошу справедливости.
— Эй, Колин, я не злюсь на тебя! Совсем нет. Я приехал лишь затем, чтобы дать тебе совет. Я всецело на твоей стороне. Просто мне не хочется, чтобы тебе было больно, вот и все.
«О, ну конечно! — подумал я. — Однако же ты был бы не против, если бы я упал со скалы и переломал себе все кости».
— Как это любезно с твоей стороны, Милтон.
— Видишь ли, я познакомился с Мэрилин очень давно, наверное, лет семь тому назад. Я влюбился в нее так же, как ты. Она тогда жила с влиятельным голливудским агентом Джонни Хайдом, а я работал фотографом в журнале Life, и у нас с ней был десятидневный роман. Всего десять дней. В этом и заключается проблема. Я не знаю, как донести это до тебя в более мягкой форме, Колин. Мэрилин заводит романы со всеми, кто ей понравится. Я знаю, что ты возвел ее на пьедестал. Мы все это делаем. Но влюбляться в нее было бы ошибкой. Она просто разобьет тебе сердце. Разумеется, вы чудесно провели время. Но довольно. Спасайся, пока не обжегся!
— Ты закончил, Милтон?
— Эй, ну не злись. Я не хотел говорить тебе это, но поверь: все ради твоего же блага.
— Во-первых, — ответил я, — у Мэрилин, разумеется, может быть «роман», как ты это называешь, с каким-нибудь гипотетическим мужчиной, но меня это не касается. Со мной у нее ничего нет. Ты знаешь, можно прекрасно провести время и без всякого романа.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});