Читать интересную книгу Загадка замка Карентин - Питер Адамс

— Странно, но есть люди, которые клянутся, что видели, как летают эти каменные ангелы, — обратился он к инспектору.

Бейли взглянул на него, словно усомнился, все ли у Вильямса дома.

— Если вы собираетесь шутить, то поищите другое место, другое время и прежде всего другого собеседника, безбожник вы эдакий. А сейчас лучше последите за скорбящей и глубоко потрясенной вдовой.

Вильямс посмотрел на людей, собравшихся по обе стороны склепа. Среди них рядом с Патрицией стояла леди Торп.

Она решила, видимо, бросить вызов всему миру На скорбящей вдове была кокетливая, лилового цвета шляпка и светло-серый костюм Но самым вызывающим был зонтик, который она держала раскрытым. Своими яркими красками он мог бы порадовать глаз на пляже, а не на древнем кладбище, на котором нашли свой последний покой целых шесть епископов, убийца-трактирщик и ее собственный супруг. Зонтик был оскорбительным вызовом обществу.

Когда показался гроб, весьма массивный и сделанный из дорогого дерева, и двое рабочих начали его открывать, инспектор высказал мысль, с которой, наверное, был согласен каждый из присутствовавших:

— Сейчас бы я выпил чего-нибудь крепкого. Сознание того, что все мы через сто лет будем выглядеть вот так же, несколько омрачает мысль, не так ли?

— Думаю, что это так, — поддержал его Вильямс. — Только зачем мы мучаемся над тем, чтобы выяснить, как ушел человек из жизни? Разве это так важно?

— Не говорите чепуху. С такими взглядами вы не только не станете старшим, но и простым инспектором, — предупредил его Бейли. — Если человек хочет продвинуться и сделать карьеру, он должен все, что делает, делать с надлежащей серьезностью. Даже если он давит блоху.

Им обоим надлежало подойти к открытому гробу и взглянуть на останки сэра Роберта. Вместо этого они молча отошли в сторону, за ними последовали Дороти Торп, ее экономка и два представителя прокуратуры. У гроба остались лишь двое рабочих кладбища, представитель судебно-медицинской службы и врач.

Через полчаса процедура закончилась. Черный лимузин с гробом скрылся в направлении Ливерпуля. Инспектор и Вильямс сели в полицейскую машину. На ближайшем углу у пивной они остановились, чтобы подкрепиться.

Прошлым вечером Вильямс вымыл свое лицо очищающим лосьоном, а затем обычным мылом. На этот раз его кожа приобрела желто-зелено-фиолетовый оттенок. Бессонная ночь в кладовой, пребывание на кладбище и эксгумация тела сэра Роберта привели к тому, что на лице Вильямса, как шутливо заметил Бейли, пропали все краски.

— Не унывайте, — сказал он саркастически, — потому что самое страшное еще впереди. И вот тут вы должны проявить себя по-настоящему.

— Вы считаете, что в Карентине еще кто-нибудь будет убит? Инспектор задумчиво покачал головой.

— Почему бы и нет? Для убийцы сейчас уже неважно — одним больше, одним меньше. Во всяком случае, плюньте на все глупые предписания и возьмите с собой пистолет. Это может, правда, стать концом вашей карьеры, но спасет вам жизнь. А какая польза от повышения, если вы ничего не сможете от этого иметь, кроме, может быть, того, что у вашей могилы будут нести почетный караул два каменных ангела?

— Мне сегодня вечером снова надо дежурить в Карентине? — спросил Вильямс упавшим голосом.

— Да. И особенно следите за леди Торп. Она либо преступница, либо очередная жертва.

Такой вывод совершенно логично вытекал из предыдущих событий. Но даже такой опытный сыщик, как инспектор Бейли, не мог предполагать, что в этот вечер в замке произойдут такие события, которые не поддаются ни логике, ни здравому человеческому разуму.

Во время ужина в Карентине, в котором принял участие в качестве гостя Вильямс, царило молчание. И если кто-либо что-нибудь произносил сдавленным голосом, то все вздрагивали, как от булавочного укола.

Разрушения от взрыва в зале были в основном ликвидированы, в камине потрескивали толстые поленья, огонь отражался в стеклянных дверях витрин, в которых стояли старинные фарфоровые фигурки, японские чайные чашки, серебряные бокалы для вина. Но основную ценность составляли позолоченные напольные часы восемнадцатого века. Каждый час они проигрывали приятную мелодию. Охраняющий стадо пастух играл на флейте, овцы склонили от наслаждения головы, красавица крестьянка с коромыслом и двумя ведрами грациозно поворачивалась, словно в танце, а шедший за ней парень протягивал руки, чтобы обнять ее.

Шел дождь. Из прохудившегося водосточного желоба лилась вода. Сквозь стеклянные двери была видна терраса, обрамленная парапетом. Раньше здесь в теплые летние вечера, наверное, отмечали праздники: небольшой оркестр исполнял веселую музыку, дамы и кавалеры в вышитых платьях и белых париках молча наслаждались, мечтая об охотничьих и любовных похождениях, или обменивались галантными шутками.

Но эти времена канули в Лету. Плиты заросли мхом и травой, фонари около дома бросали тусклый свет на мокрые камни. Все было серым и скучным. Вильямс вспомнил кладбище, склеп, каменных ангелов, запах гнили…

— Приятный вечер. А что, если мы для общего оживления немного сдвинем столики и попытаемся вызвать духов? — Такой не очень остроумной шуткой Дороти попыталась поднять настроение.

— Только без меня. Меня трясет от всех этих ужасов, я и без того не сомкну глаз всю ночь, — с возмущением отклонила шутливое предложение своей хозяйки Патриция.

— Есть люди, крепкие задним умом, — проскрипел Декстер.

— Вы имеете в виду меня? — язвительно спросила Дороти.

— Из своего окна я наблюдал, как вы в свои пятьдесят три года, разукрашенная, как танцовщица варьете, направились на кладбище. Немудрено, что у вас там не возникло мысли, для чего живет человек и как он продолжает жить после смерти.

— Было бы прекрасно, если бы мы оказались с вами в разных мирах, чтобы больше никогда не встретиться.

Вильямс уже начал подумывать, как ему подключиться к этой задушевной беседе, но в это время раздался телефонный звонок. Вошел Фишер и сказал, что инспектор Бейли просит сержанта к телефону.

Когда Вильямс вернулся в зал, он уже знал результат вскрытия: Роберт Торп умер естественной смертью.

— Вполне возможно, что мисс Грэди стала жертвой несчастного случая, — сказал беззвучным голосом полковник. — У нее во время поездки мог случиться приступ или могло отказать управление… В любом случае не ясно, постигло ли ее то же самое, что произошло, например, с доктором Эвансом или Конроем, который сейчас зарыт в земле.

— Что касается Эрвина Конроя, — сказала Патриция, — то я знаю точно, что он жив. Вчера ночью я видела его во сне, а мне снятся только живые люди.

— Прекратите эту болтовню! — У Дороти лопнуло терпение. — Так можно постепенно и нормального человека свести с ума…

Последнее слово застряло у нее в горле. Следивший за ее взглядом Вильямс вдруг открыл рот. У Фишера из рук выпал прибор, который он собирался положить на стол. Патриция схватилась за сердце и издала жалкий писк. Лицо Декстера побледнело, было слышно его хриплое дыхание.

Все уставились через стеклянные двери на террасу.

Там за белым садовым столом сидели три фигуры: доктор Эванс, Стелла Грэди и Эрвин Конрой. Они шевелились, жестикулировали и разговаривали друг с другом, как будто были живыми. Дождь лил как из ведра, но они, казалось, этого не замечали. Их не удивлял и вид друг друга. С головы и шеи Эванса свисали водоросли. Лицо и руки Стеллы Грэди были черные, как уголь, а ее платье представляло собой обгоревшие лохмотья. На черепе Эрвина зияла широкая кровоточащая рана.

Вдруг они замерли, словно их парализовали взгляды сидевших в зале. Все трое медленно встали, подошли к стеклянным дверям, заглянули внутрь, при этом их лица можно было хорошо разглядеть, и скрылись в темноте, как осенние листья, гонимые ветром.

Вильямс первым пришел в себя — одним прыжком он оказался около двери, рванул ее и выбежал вслед за исчезнувшими видениями.

Когда он, весь промокший, вернулся назад, его соседи по столу еще не совсем пришли в себя.

— Вот теперь я действительно сойду с ума, — вырвалось у Дороти.

— О боже, ты всемогущ на небе и на земле, помоги мне и прости все мои грехи, — тихо прошептала Патриция.

Бледное лицо Декстера стало лилово-красным, его глаза почти вылезли из глазниц, он тяжело дышал, как будто был близок к удушью, его зубы стучали.

— Я не хотел ее убивать… клянусь… это произошло по недосмотру… по ошибке… — хрипел он.

— Кого вы не хотели убивать? — накинулся на него Вильямс.

— Стеллу. Ее смерть была страшной ошибкой, и я не представляю, как это могло случиться. — Декстер рвал на себе волосы. — Я вылил ампулу в чайник, она сама мне приказала… — Декстер замолчал, сообразив наконец, что выдал тайну, которая может иметь для него самые неприятные последствия.