Читать интересную книгу Краткий курс истории ВКП(б) - Комиссия ЦК ВКП(б)

Это была новая установка по вопросу о соотношении между буржуазной и социалистической революциями, новая теория перегруппировки сил вокруг пролетариата к концу буржуазной революции для прямого перехода к социалистической революции – теория перерастания буржуазно-демократической революции в революцию социалистическую.

Вырабатывая эту новую установку, Ленин опирался, во-первых, на известное положение Маркса о непрерывной революции, данное в конце сороковых годов прошлого века в «Обращении к Союзу коммунистов», и, во-вторых, на известную мысль Маркса о необходимости сочетания крестьянского революционного движения с пролетарской революцией, высказанную в письме на имя Энгельса в 1856 г., где он говорил: «все дело в Германии будет зависеть от возможности поддержать пролетарскую революцию каким-либо вторым изданием крестьянской войны». Но эти гениальные мысли Маркса не получили потом своего развития в трудах Маркса и Энгельса, а теоретики II Интернационала приняли все меры к тому, чтобы похоронить их в гроб и предать забвению. На долю Ленина выпала задача – вытащить на свет забытые положения Маркса и восстановить их полностью. Но, восстанавливая эти положения Маркса, Ленин не ограничился, – и не мог ограничиться, – их простым повторением, а развил их дальше и переработал в стройную теорию социалистической революции, вводя в дело новый момент, как обязательный момент социалистической революции, – союз пролетариата и полупролетарских элементов города и деревни, как условие победы пролетарской революции.

Эта установка разбивала в прах тактические позиции западно-европейской социал-демократии, которая исходила из того, что после буржуазной революции крестьянские массы, в том числе и бедняцкие массы, – должны обязательно отойти от революции, ввиду чего после буржуазной революции должен наступить длительный период перерыва, длительный период «замирения» в 50-100 лет, если не больше, в продолжение которого пролетариат будет «мирно» эксплуатироваться, а буржуазия – «законно» наживаться, пока не наступит время для новой, социалистической революции.

Это была новая теория социалистической революции, осуществляемой не изолированным пролетариатом против всей буржуазии, а пролетариатом – гегемоном, имеющим союзников в лице полупролетарских элементов населения, в лице миллионов «трудящихся и эксплуатируемых масс».

По этой теории гегемония пролетариата в буржуазной революции при союзе пролетариата и крестьянства должна была перерасти в гегемонию пролетариата в социалистической революции при союзе пролетариата и остальных трудящихся и эксплуатируемых масс, а демократическая диктатура пролетариата и крестьянства должна была подготовить почву для социалистической диктатуры пролетариата.

Она опрокидывала ходячую теорию западно-европейских социал-демократов, отрицавших революционные возможности полупролетарских масс города и деревни и исходивших из того, что «кроме буржуазии и пролетариата мы не видим других общественных сил, на которые могли бы у нас опираться оппозиционные или революционные комбинации» (слова Плеханова, типичные для западно-европейских социал-демократов).

Западно-европейские социал-демократы считали, что в социалистической революции пролетариат будет один, против всей буржуазии, без союзников, против всех непролетарских классов и слоев. Они не хотели считаться с тем фактом, что капитал эксплуатирует не только пролетариев, но и миллионы полупролетарских слоев города и деревни, задавленных капитализмом и могущих быть союзниками пролетариата в борьбе за освобождение общества от капиталистического гнета. Поэтому западно-европейские социал-демократы считали, что условия для социалистической революции в Европе еще не созрели, что эти условия можно считать созревшими лишь тогда, когда пролетариат станет большинством нации, большинством общества в результате дальнейшего экономического развития общества.

Эту гнилую и антипролетарскую установку западно-европейских социал-демократов опрокидывала вверх дном ленинская теория социалистической революции.

В теории Ленина не было еще прямого вывода о возможности победы социализма в одной, отдельно взятой, стране. Но в ней были заложены все или почти все основные элементы, необходимые для того, чтобы сделать рано или поздно такой вывод.

Как известно, к такому выводу пришел Ленин в 1915 году, то есть спустя 10 лет.

Таковы основные тактические положения, развитые Лениным в его исторической книге «Две тактики социал-демократии в демократической революции».

Историческое значение этого труда Ленина состоит прежде всего в том, что он разгромил идейно мелкобуржуазную тактическую установку меньшевиков, вооружил рабочий класс России для дальнейшего развертывания буржуазно-демократической революции, для нового натиска на царизм и дал русским социал-демократам ясную перспективу необходимости перерастания буржуазной революции в революцию социалистическую.

Но этим не исчерпывается значение труда Ленина. Его неоценимое значение состоит в том, что он обогатил марксизм новой теорией революции и заложил основы той революционной тактики большевистской партии, при помощи которой пролетариат нашей страны одержал в 1917 году победу над капитализмом,

4. Дальнейший подъем революции. Всероссийская политическая стачка в октябре 1905 года. Отступление царизма. Царский манифест. Появление Советов рабочих депутатов.

К осени 1905 года революционное движение охватило всю страну. Оно нарастало с огромной силой.

19 сентября в Москве началась забастовка печатников. Она перекинулась в Петербург и ряд других городов. В самой Москве забастовка печатников была поддержана рабочими других производств, превратилась в общую политическую стачку.

В начале октября началась забастовка на Московско-Казанской железной дороге. Через день забастовал весь Московский железнодорожный узел. Вскоре забастовкой были охвачены все железные дороги страны. Прекратили работу почта и телеграф. Рабочие в разных городах России собирались на многотысячные митинги и решали прекратить работу. Забастовка охватывала фабрику за фабрикой, завод за заводом, город за городом, район за районом. К бастующим рабочим присоединялись мелкие служащие, учащиеся, интеллигенция – адвокаты, инженеры, врачи.

Октябрьская политическая забастовка стала всероссийской, охватив почти всю страну, вплоть до самых отдаленных районов, охватив почти всех рабочих, вплоть до самых отсталых слоев. Во всеобщей политической стачке участвовало около миллиона одних только промышленных рабочих, не считая железнодорожников, почтово-телеграфкых служащих и других, которые также дали большое количество бастующих. Вся жизнь страны была приостановлена. Сила правительства была парализована.

Рабочий класс возглавил борьбу народных масс против самодержавия.

Лозунг большевиков о массовой политической стачке дал свои результаты.

Октябрьская всеобщая забастовка, показавшая силу, мощь пролетарского движения, заставила насмерть перепуганного царя выступить с манифестом 17 октября. В манифесте 17 октября 1905 года были обещаны народу «незыблемые основы гражданской свободы: действительная неприкосновенность личности, свобода совести, слова, собраний и союзов». Обещано было созвать законодательную думу, привлечь к выборам все классы населения.

Таким образом, была сметена силой революции булыгинская совещательная дума. Большевистская тактика бойкота булыгинской думы оказалась правильной.

И все же, несмотря на это, манифест 17 октября был обманом народных масс, царской уловкой, своего рода передышкой, необходимой царю для того, чтобы усыпить легковерных, выиграть время, собраться с силами и потом ударить по революции. Царское правительство, на словах обещая свободу, на деле ничего существенного не дало. Рабочие и крестьяне пока что ничего, кроме обещаний, от правительства не получили. Вместо ожидавшейся широкой политической амнистии 21 октября была дана амнистия незначительной части политических заключенных. В то же время в целях разъединения сил народа правительство организовало ряд кровавых еврейских погромов, во время которые погибли тысячи и тысячи людей, а для расправы с революцией создало бандитские полицейские организации: «Союз русского народа», «Союз Михаила Архангела». Эти организации, в которых видную роль играли реакционные помещики, купцы, попы и полууголовные элементы из босяков, народ окрестил «черной сотней». Черносотенцы открыто избивали и убивали при содействии полиции передовых рабочих, революционеров из интеллигенции, студентов, поджигали и расстреливали митинги и собрания граждан. Так выглядели пока что результаты царского манифеста.