него на затылке встали дыбом. Он повернул голову и посмотрел через плечо, и его грудь сдавило так сильно, что он не мог сделать вдох. То, что он увидел, выбило из него дух.
У входа в бар стояла Анна в красном платье, которое подчеркивало каждый изгиб ее тела и заставляло его теорию об ангеле разбиться вдребезги.
Она была настоящей. Она была горяча, как сам грех. И она была здесь.
Глава 10. Жидкое мужество
Еще до того, как за Анной закрылась дверь, она почувствовала внезапный прилив смущения. Окинув взглядом бар, она увидела, что все присутствующие одеты гораздо более небрежно, чем она. Большинство были в джинсах и обрезанных шортах; несколько женщин были в лосинах и майках.
Нервно вздохнув, она взглянула на себя и нервно провела руками по лифу своего красного платья-майки в рубчик, чтобы расправить все складочки. Оно было приталенным, с подолом, доходившим ей чуть ниже колена, но имевшим тенденцию сбиваться в кучу, из-за чего она не носила его с тех пор, как забеременела. Такие платья и младенцы плохо сочетались друг с другом. Но ей нравилось, как оно облегало во всех нужных местах, подчеркивая ее изящные изгибы. Она сочетала платье с черными сандалиями-гладиаторами и чувствовала себя на миллион долларов, когда смотрелась в зеркало в ванной, прежде чем покинуть свои апартаменты.
Может быть, ей стоит вернуться и переодеться? Или, может быть, ей просто следует наплевать на то, подходяще она оделась или нет, и придерживаться своего плана встретиться с Глебом и рассказать ему о Даниле?
— Привет. Глубокий мужской голос пробился сквозь голоса, перекрикивающие друг друга в ее мозгу.
Когда она подняла глаза, то увидела стоящего перед ней симпатичного парня лет двадцати с небольшим. Он пристально смотрел на нее, и она почувствовала приятный прилив уверенности от его внимания. Ей это было совсем неинтересно, но было приятно чувствовать, что у нее все еще есть магнетизм.
Может быть, это платье, в конце концов, было неплохой идеей, подумала она.
Она пыталась придумать, как быть дружелюбной, но не заводить его, когда он наклонил к ней голову. — Ты загораживаешь выход.
— О, извините, — она метнулась в сторону, позволяя привлекательному парню и девушке, висящей на его руке, выйти из помещения.
Улыбка появилась на ее лице, когда она опустила голову и подняла руку, чтобы коснуться своих щек, которые, она была уверена, были такими же красными, как и ее платье.
Уставившись на свои туфли, чтобы немного прийти в себя, она поняла, что уже очень давно не разговаривала с кем-либо старше девяти лет.
Она сделала себе мысленную пометку начать проводить больше времени со взрослыми. В парке были мамы, которые всегда были дружелюбны и открыты к общению.
— Я вижу, все-таки сработала обратная психология.
По ее коже пробежали мурашки. На этот раз, подняв глаза, она встретилась взглядом не с незнакомцем. Золотистый взгляд Глеба был прикован к ней. Анна почувствовала, как от этого пристального взгляда воздух вокруг нее накалился.
В первый раз, когда Анна увидела отца близняшек, он был на сцене и пел со своей группой. Она все еще помнила тот электрический разряд, который пронзил ее, когда его глаза нашли ее в толпе. Она почувствовала, как этот импульс пробежал по всему ее телу, словно ток, бегущий по венам.
Это было то самое чувство.
Ранее днем она провела с Глебом по меньшей мере час и могла бы подумать, что его сексуальная привлекательность теперь будет менее сильной, потому что она уже столкнулась с ней. Но все оказалось наоборот. Ее тело реагировало хуже — или лучше, в зависимости от того, как на это посмотреть, — чем в первый раз.
Точно так же, как тогда, когда он подошел к ней в кафе, Анна была поражена его отчетливой аурой альфа-энергии. Осматривая бар, она заметила, что он был заполнен мужчинами, некоторые из которых, возможно, были такими же неотразимо красивыми, как Глеб. Однако ни один из них не обладал той особой властностью, достоинством и харизмой, которые казались уникальными.
— Привет, — слабым голосом произнесла она.
Приветствие прозвучало неубедительно по сравнению с его вступительным словом, но, как она уже поняла, ей катастрофически не хватало опыта, когда дело касалось общения со взрослыми.
— Я рад, что ты пришла. Его кривобокая ухмылка вызвала поток ощущений, пронесшихся сквозь нее.
Она просто кивнула в ответ. Кокетливое подшучивание было не совсем тем, в чем она преуспела на этом этапе своей жизни. Ее сильные стороны ограничивались сидением с трехлетними детьми, раскрашиванием и игрой в принцессу. Ничего из этого она сейчас не могла использовать.
— Выглядишь потрясающе. — Его глаза по-прежнему не отрывались от ее глаз.
— Спасибо. У нее перехватило дыхание, когда жар его взгляда пронзил ее насквозь. Она сглотнула, и это потребовало немного больше усилий, чем обычно. — Могу я предложить тебе что-нибудь выпить?
Жидкое мужество. — Да.
У нее была миссия. Была важная работа, которую нужно было выполнить, и она должна была перестать отвлекаться.
Данил.
По пути к бару рука Глеба легла чуть ниже ее лопаток, когда он вел ее через битком набитый бар. Тепло и тяжесть его ладони проникали сквозь ткань и заставляли ее чувствовать себя защищенной. Благодаря вырезу ее платья кончики пальцев Глеба касались ее обнаженной кожи спины. Она чувствовала грубые мозоли на них. Ощущение, которое они вызывали, оголяло каждый ее нерв. Оно заставляло ее чувствовать и думать о вещах, которых она не имела абсолютно никакого права допускать.
К тому времени, когда они были на полпути к бару, дыхание Анны стало прерывистым, а губы покалывало. Она чувствовала легкое головокружение, то ли от недостатка кислорода, то ли от возбуждения.
К счастью, Глеб остановился и выдвинул единственный свободный стул. Она с благодарностью села, радуясь, что не стоит на ногах, когда у нее кружится голова.
Музыка была громкой, и вокруг них было много народу, но она без труда расслышала глубокий голос Глеба, когда он спросил: — Что тебе принести?
— «Дайкири».
Он кивнул и отошел.
Ожидая, она осматривала пространство. У дальней стены располагалась небольшая сцена и танцпол, в глубине — пара бильярдных столов, а длинный бар, тянувшийся по всей длине здания, был заполнен людьми. Для нее было непривычно находиться в окружении такого количества взрослых.
— Держи. — Глеб вернулся к столу довольно быстро.
Он поставил перед ней коктейль, а затем сел, придвинувшись к ней вплотную. Точно так же, как и то, что он положил руку ей на спину,