Читать интересную книгу Лекарство от измены - Кэролайн Роу

— Ничего и очень много, — сказал тот. Ответ, казалось, развеселил его, и он широко улыбнулся. — Ты служишь у Исаака, еврея, не так ли?

Юсуф обдумал, мудро ли будет ответить правду, и не увидел оснований скрывать ее. Все на рынке знали, что Исаак нанял его.

— Да, — ответил он.

— Он хороший хозяин?

Он снова замолк.

— Ну, хватит. На такой простой вопрос может ответить даже язычник. Он хороший хозяин?

— Он достаточно справедлив, — наконец произнес Юсуф. Сдавленная сильной хваткой незнакомца, рука начинала болеть.

Незнакомец подержал монету перед лицом Юсуфа. Тот мигнул. Это была небольшая серебряная монета, огромная сумма с его точки зрения, и подозрения Юсуфа сменились настоящим страхом.

— Скажи мне, мальчик, чей это ребенок, которого он подобрал? Он назвал его племянником. Если мне понравится твой ответ, монета твоя.

— А какой ответ может вам понравиться, господин? — он сказал самым просительным тоном. — Я могу дать любой ответ.

— Правдивый: если ты скажешь мне то, что я хочу услышать, тем лучше. Но я буду знать, если ты солжешь, — сказал он, встряхивая его, — поскольку я знаю больше, чем ты думаешь.

Но Юсуф уже почувствовал знакомую почву под ногами. Он и прежде слышал такие угрозы.

— Ребенок, конечно, никакой не племянник моего хозяина, — намеренно сказал он.

— Даже при том, что он назвал его дядей?

— Они все называют его дядей. Наверняка вы это знаете. Это надоедливый ребенок одной нищенки.

— А почему он так заботится о надоедливом ребенке какой-то нищенки? — Он еще сильнее сжал руку. — Это его ребенок?

— Разве похоже, чтобы этот ребенок был от моего хозяина? Нет, конечно. Мой хозяин однажды просто пожалел его мать. — Он пожал плечами, как будто подобные чувства были за пределами его понимания. — Но она недавно исчезла, и он хочет ее найти. Меня послали, чтобы разнюхать на рынке, собрать новости. Сам я думаю, что она, скорее всего, валяется мертвой в какой-нибудь канаве.

— Точно?

— Я знаю только то, что мне говорят и что я слышу. Но у меня чуткие уши.

— То, что ты рассказал мне, стоит не больше мелкой монетки, если ты не скажешь мне, где найти ребенка. — Он снова покрутил монету перед глазами Юсуфа.

— Увы, — сказал Юсуф, с жадностью глядя на серебряную монету, — я не знаю. Он заплатил какой-то селянке, чтобы избавиться от надоедливого малыша и вернуть его туда, откуда он появился. Ребенок его не интересовал, только его мать.

— Ты лжешь, — резко произнес незнакомец. — Я умею чуять запах лжи. И когда я узнаю то, о чем ты лжешь, тебе не уйти от меня.

— Вы обещали мне монету, — отважно сказал Юсуф. Его сердце колотилось так сильно, что ему казалось, что незнакомец может услышать его стук.

— Катись отсюда, ты, языческая мразь!

Он отпустил руку Юсуфа и занес над ним кулак.

Юсуф бросился в сторону и помчался длинной окольной дорогой к дому Ребекки.

Ребекка положила на стол свежий хлеб и поставила блюдо с душистой говядиной, приготовленной с луком, чесноком, абрикосом и имбирем. Она перевела взгляд с мужа на отца и нахмурилась.

— Расскажи все отцу, Николо, — резко сказала она. — Он должен знать об этом.

Николо с несчастным видом прочистил горло и кивнул.

— Да не было ничего особенного, Ребекка. Все просто сильно набрались. Трезвые, они никогда не сказали бы этого.

— Расскажи ему, Николо, — медленно и решительно повторила его жена. Половник задержался над пустыми тарелками.

— Да, — сказал Исаак. — Если есть что-то, что мне следует знать, пожалуйста, расскажи мне.

Николо перевел взгляд с жены на тестя, затем на блюдо с тушеным мясом и сдался. Он хотел есть, устал и пережил целых два дня настоящего домашнего ада. Он больше не мог этого выдержать и нерешительно начал:

— На Святого Йохана я был в таверне Родриго, у реки. — Он посмотрел на жену, но она предпочла пока не затрагивать этот вопрос. — Вы помните, это была жаркая ночка, и настроение было не очень. Пере попробовал развеселить всех, подняв стакан за хороший урожай и урожайный год. Кто-то спросил его, чего это он такой возбужденный, и никто его не поддержал. Затем вошел незнакомец. Он сказал, что его зовут Ромео и что он из Вика. Он начал швыряться деньгами, как молодой муж, который только что женился на мешке с золотом, покупая кувшин за кувшином. Тогда Мартин, переплетчик, начал жаловаться, что епископ и каноник передали всю его работу евреям.

— Это произошло потому, что Мартин напился и позволил ученику уничтожить прекрасную копию дарственной Библии, — заметила Ребекка, выкладывая тушеную говядину на тарелку и ставя ее перед отцом.

— Когда разговор свернул на эту тему, мне стало неловко, — сказал Николо. — Вы знаете, Раймондо из семинарии подал прошение, чтобы каноник не отдавал светским писцам работу в соборе, а так как почти всю работу при дворе епископа получаю я, то я понял, что это камень и в мой огород.

— Это из-за меня, отец, — спокойно сказала Ребекка.

— Я не понимаю этого, — сказал Николо. — Ведь писцов не хватает. Работы хватит для всех.

— Такое происходит не только у писцов или переплетчиков, — сказал Исаак. — Такое положение сейчас в любом ремесле. Неуклюжий полузнайка-подмастерье считает, что после смерти искусного столяра он получит его работу и его плату. Когда он портит отличный кусок дерева и заказчики зовут другого мастера, он пылает негодованием. Но если ты хотел рассказать мне именно об этом, то я уже знаю это, сын мой.

— Нет, отец Исаак, есть еще кое-что. В то время как Мартин жаловался на жизнь, кто-то — и я думаю, что это Хосеп, бумагоделатель, — сказал, что если Меч Архангела Михаила изойдет жаром после каноника и евреев, он может расплавиться. Все сильно разгорячились, и кто-то сказал, что Меч все правильно сделал, а некоторые выступали против каноника, епископа и евреев, и даже против короля. Именно последние выкрики и привели к беспорядкам, и я думаю, что члены Братства Меча Архангела выкрикивали это намеренно, надеясь вызвать бунт.

— А этот Ромео действительно член Братства? Как ты считаешь?

— Я думаю, да. Полагаю, что он направлял разговор, — не очень мастерски, кстати, так что Братство вполне могло в этом участвовать.

— Но почему, Николо? — спросила Ребекка. — Чего они надеялись добиться, устроив ночную суматоху?

— Не знаю, — ответил ей муж. — Я не знаю, откуда появилось это Братство, но за последние десять дней я слышал, как о нем шептались там и сям. Я даже полагаю, что в него входят Мартин, Санч и, возможно, даже Раймондо. И мне это очень не нравится.

— А ты побежал вместе с теми, кто устроил эти беспорядки?

— Он был слишком пьян, чтобы бежать куда бы то ни было, — холодно сказала Ребекка. — Он проспал ночь в хлеву и приполз домой на рассвете, стараясь пройти незамеченным.

— Отлично, — сказал Исаак. — Опьянение может быть полезным. Я рад, что его не могли застать на улице этой ночью.

— Но есть еще кое-что очень важное, — сказала Ребекка. Как знак прощения, она плюхнула щедрый кусок тушеного мяса на тарелку мужа и поставила ее перед ним. — Помнишь?

— Ах, да, — сказал ее молодой муж намного бодрее, — собор. На мессе, в прошлое воскресенье, я видел того же Ромео, но одетого как богатый модник, в обществе дамы.

— А в таверне он выглядел богатым человеком? — спросил Исаак.

— Ничуть, — ответил Николо, набрасываясь на обед с хлебом и большой ложкой. — Его шоссы были довольно потрепанными, а камзол — потертым в нескольких местах и немодным.

— А на даме было целое состояние, — прервала его Ребекка. — Шелк, драгоценности.

— Она была разодета как проститутка? — спросил Исаак.

— О нет, отец. Скорее как придворная дама. Богато и красиво, но вполне пристойно. Ее нельзя было не заметить. Это из-за ее волос. Рыжие, глубокого, густого, красноватого оттенка, низко заплетенные на французский манер, в косы над ушами, с вплетенными изумрудами и золотыми нитями, к которым она прикрепила вуаль.

Исаак поднялся.

— Я должен пойти к епископу, — сказал он. — Он захочет услышать это. Где Юсуф?

— На кухне, с Йоханом. Они снова едят, и Юсуф учит его рисовать — лошадей угольком. Но, отец, ты же едва прикоснулся к мясу. Останься и пообедай, а затем можешь пойти к епископу.

— Нет, мы и так уже потеряли слишком много времени, — ответил Исаак.

— Мастер Исаак! — сказал епископ, поднимаясь, чтобы поприветствовать его. — Вы очень вовремя. Я только что послал за вами своего человека. Как там ребенок?

— Он был испуган, но, как мне кажется, произошедшее ему не повредило, — сказал Исаак. — Йохан хорошо поел и теперь мирно спит.

— В вашем письме не было сказано, где он спрятан…

— Я решил, что это неблагоразумно. Письмо может попасть в чужие руки, — ответил Исаак.