Кинематографическая слава Назимовой держалась недолго, но была яркой. После сенсационного появления в «Невестах войны» (1916) она снялась в двух фильмах режиссера Альберта Капеллани— «Из тумана» (1918) и «Красный фонарь» (1919), — которые вывели ее в первые ряды кинозвезд[70]. В 1920 году фирма «Метро» подписала с ней контракт, по которому она получала 1400 долларов в неделю — 50 долларов в час, подчеркивал Герберт Блаше (муж Алисы Ги — первой постановщицы фильмов «Гомона»), который снял Назимову в фильме «Отродье» («The Brat», 1919) [71] — по сценарию всесильной дамы «Метро» Джун Мэтсис. У трагической актрисы обнаружился превосходный комедийный талант, раскрывшийся в фильме, действие которого разворачивалось за кулисами крупного мюзик-холла. Актриса, познакомившая Соединенные Штаты с Ибсеном, играла в самой известной драме Стриндберга, «Пляска смерти», но одновременно соглашалась на роли в посредственных пьесах, вроде «Дома танцев» Поля Ребу и Нозьера и «Богача» Жан-Жозе Фреппа и Дюпюи-Мазюэля[72]. Скорее всего, потому, что в «Метро» ее заставляли играть в фильмах, не представлявших для нее интереса, она порвала с фирмой и организовала свое собственное кинопроизводство. Назимова жила тогда «во внушительном квадратном особняке со светло-кремовыми стенами по дороге в Беверли-хиллз. Вокруг дома очаровательный сад, куда более пышный и густой, чем обычно в Голливуде. Вечером гостиная освещена янтарным светом ламп, затянутых темно-фиолетовой и черной сетчатой тканью. Громадные пурпурные диваны, изделия из лака, зеркало в золотых кружевах придают комнате странный вид».
Она выбрала девизом — «Немного слез, немного смеха, много работы, много любви». Она, конечно, сильно любила мужа, Чарлза Брайента, партнера по нескольким фильмам, который помогал в режиссерской работе над другими картинами, если не ставил их полностью сам.
Купив гигантский автомобиль и громадную студию, она начала свою продюсерскую деятельность с двух провалов. После «Миссис Пикок» и «Неизвестной принцессы» она потратила много денег и времени на «Даму с камелиями» («Камилла», 1921), где играла Маргариту Готье. В роли Армана Дюваля выступал Рудольфо Валентино, ставший кинозвездой после фильма «Четыре всадника Апокалипсиса». Результат, если верить Деллюку, был весьма огорчительным. Деллюк вежливо писал в специальном рекламном номере «Синэа» (18 мая 1923 года), посвященном кинозвезде:
«Дама с камелиями» шокировала французов, и признаюсь, что парадокс престранного стиля модерн — смесь Выставки 1900 года и Мюнхенской ярмарки — ошеломил знатоков пьесы Дюма-сына и ее персонажей».
Фильм ставил некто Рэй Смолвуд, но подлинными авторами были сама Назимова, ее муж, а также одна молодая женщина, художник-декоратор, с русским псевдонимом Наташа Рамбова, которая еще до окончания съемок вышла замуж за Рудольфо Валентино. Актриса вернулась к пьесам Ибсена, но добилась весьма спорного успеха фильмом «Кукольный дом».
Тогда кинозвезда-продюсер решила рискнуть своей карьерой и выбрала «Саломею» Оскара Уайльда. На этот фильм она не пожалела ни денег, ни трудов. Фильм был поставлен как балет, что полностью соответствовало дарованию актрисы, которой Деллюк дал такую характеристику:
«…Алла Назимова — танцовщица, а не мим.
<…> Назимова всегда славилась тонким пониманием кинематографа и работала со столь умелыми ассистентами, что ее кинематографический танец точно дозирован, прекрасно поставлен, всегда заканчивается в нужный момент и вписывается в общую идею фильма или психологию роли. Ее движения никогда не шокируют, часто увлекают и всегда соблазняют.
Главная нить ее фильмов превосходна. <…> Отсюда возникает ощущение чудесных арабесок в черно-белом, которые остаются в памяти после встречи с Назимовой».
Она мечтала о создании кинематографического балета и полностью доверилась воображению и вкусу Наташи Рамбовой, который совпадал с ее собственным вкусом, раз и навсегда сформированным в начале девятисотых годов. Она предприняла попытку вернуться к стилю известного английского художника прерафаэлита Обри Бердсли и его потрясающих декораций к трагедии Уайльда; к французскому декоративному искусству 1910 года, ввезенному в Голливуд Морисом Турнером и художником по декорациям Полем Ирибом; к школе русского балета Дягилева. Не были обойдены вниманием и немецкие работы, в частности вклад Рейнхардта в экспрессионизм и «калигаризм». В этой черно-белой симфонии форм все было рассчитано до миллиметра. Результат оказался плачевным — как по причине сверх-пышных декораций Наташи Рамбовой, так и из-за посредственной режиссерской работы Чарлза Брайента.
Эта попытка создать кинематографический балет, далеко опередившая свою эпоху, была, однако, актом мужества. Назимова поставила на карту все — продала студию, свой громадный автомобиль, прекрасный дом (ставший гостиницей) — и практически исчезла с голливудского небосклона. Она родилась в 1879 году в Ялте, и в момент провала ей исполнилось сорок три года. «Мои руки не похожи на руки художника», — говорила она о самой себе и добавляла: «Я не аристократка, а мятежница». Она не опустила рук, вернулась в театр. В кино же изредка выступала во второстепенных ролях: «Мой сын» (1925), «Кровь и песок» (режиссер Р. Мамулян, 1941), «Мост Сан Луи Рей» (1944), «С тех пор как ты уехал» («Since You Went Away») (режиссер Д. Кромвел, 1945). Она скончалась в 1945 году, в возрасте шестидесяти шести лет, так и оставшись властной и гордой женщиной, по словам тех, кто ее тогда знал.
* * *
Никто из кинозвезд 20-х годов, даже Дуглас Фэр-,бэнкс и Мэри Пикфорд, не был таким идолом толпы, как Рудольфо Валентино, ставший после смерти предметом настоящего религиозного культа. Валентино — типичный пример американской «системы кинозвезд» со всеми ее извращениями во время процветания, которое предшествовало краху Уолл-стрит 1929 года и великому экономическому кризису в Соединенных Штатах.
Завоевание широкой международной аудитории «Парамаунт» во многом, по мнению Цукора, зависело от ее кинозвезд. Об этом же свидетельствует реклама, помещенная в специализированных французских газетах 1924 года:
«Любой кинотеатр, который стремится занять ведущее положение, составляет свои программы, приобретая фильмы «Парамаунт». Посещайте кинотеатры, где идут фильмы «Парамаунт», смотрите фильмы только «Парамаунт». Если фильм снят в «Парамаунт», вам не придется скучать, поскольку в «Парамаунт» играют самые великие кинозвезды — Глория Свенсон, Пола Негри, Бетти Компсон, Мэри Майлс Минтер, Жаклин Логан, Леатрис Джой, Лоис Уилсон, Бийб Дэниэлс, Эньес Эйрес, Рудольфо Валентино, Шарль де Рошфор, Уильям С. Харт,
Теодор Робертс, Дуглас Фэрбэнкс-младший, Джек Холт, Ричард Дикс, Конрад Нагель, а вскоре к нам придет и Гаролд Ллойд.
У нас работают лучшие режиссеры: Сесиль Б. де Милль, Джеймс Крюзе, Леонс Перре, Уильям де Милль, Герберт Бреннон, Джордж Мелфорд, Алэн Дуэн, Джозеф Хенэйбери, Роберт Виньола, Ирвин Уиллэт, Пол Пауэлл и другие.
Художники «Парамаунт» — лучшие в мире.
Посещайте кинотеатры, где идут фильмы «Парамаунт».
Всем известно, как болезненно относятся кинозвезды к шрифтам, которыми набирают их имена на афишах. В 1924 году имя ветерана Уильяма Харта печаталось мелким шрифтом, а новичок Рудольф© Валентино имел право на самые крупные буквы. Двумя годами ранее один женский журнал провел референдум: «Кто из кинозвезд вам нравится больше всего с эстетической точки зрения? — Рудольфо Валентино (75 процентов голосов). А как человек? — Уильям Харт (80 процентов голосов)». Такой выбор в какой-то мере был исчерпывающим. Некоторые читательницы заявили, что хотели бы иметь У. Харта мужем, а Валентино — возлюбленным.
Валентино занимал первое место на афишах «Парамаунт», а Шарль де Рошфор (в Америке — Чарлз де Рош) сменил Уильяма Харта. По-видимому, из-за своего французского происхождения, поскольку реклама предназначалась для Франции. Другая причина крылась в том, что он играл одну из главных ролей в новом фильме Сесиля Б. де Милля «Десять заповедей», к прокату которого готовился «Парамаунт».
Реклама «Парамаунт», о которой Цукор вспоминает в своей книге, очень показательна. Он считает ее (не без иронии) своего рода шедевром, поскольку превознесенный ею фильм «Шейх» принес ему около миллиона долларов только на американском рынке при довольно скромных расходах на его производство. Дороже всего стоили права на экранизацию, купленные за 50 тысяч долларов у Эдит Халл, английской романистки, написавшей этот бестселлер. На всех афишах «Парамаунт» повторялся один и тот же рекламный текст:
«СПЕШИТЕ УВИДЕТЬ!
Как очаровательных женщин продают в гаремы алжирских владык…
Как переодетая героиня раскрывает тайну невольничьих обрядов бедуинов…
Как шейх Ахмед нападает на караван и привозит героиню в свою палатку…