– Private room, – распорядился дейгасс. – И накройте!
Я услышала, как возвращают балдахин. Меня подняли и понесли. Парни тоже были сбиты с толку происходящим. Меня занесли в комнату и оставили.
– Мы будем рядом, – успокоил меня Максим, когда выходил.
И опять потянулись минуты ожидания. Сначала я была растеряна происходящим, а потом начала злиться. На приеме собралось много шишек, но из-за этого ублюдка я так ничего интересного и не услышу. Нет, он это гребаное утаки при всех сожрать не мог? Зараза высокородная!
Хорошо еще, что мое время нахождения на заказе ограничивалось двумя часами. Это было предусмотрено из-за того, что тяжело лежать неподвижно более длительное время. Банкет мог растянуться на неопределенное время, поэтому срок нахождения девушек в зале был фиксирован. Два часа – это было максимальное время. Обычно же гость съедал подношение, я еще для проформы лежала минут пятнадцать – двадцать, и меня тихо уносили. Сейчас же, похоже, придется отлежать весь срок.
Звукоизоляция в комнате была на уровне, ни звука не долетало до меня из-за дверей. Тишина давила. Чтобы скрасить ожидание, я начала мечтать о том, что дейгасс обо мне забудет, время заказа истечет и меня унесут. Я даже оставлю ему утаки на столе вместо себя. Не захотел съесть сразу, взяв с меня, – жрите со стола! Мне так смешно стало, когда я представила себе эту картину, что даже злость прошла и я расслабилась, уже не переживая из-за того, как долго тянется время. Наоборот, лишь радовалась этому, так как солдат спит, а служба идет.
Я смирилась с тем, что, несмотря на важность приема, ничего интересного не услышу. Бог с ним. Зато это мой последний день работы, сегодня начнется новая жизнь. В гримерной меня ждали сексуальный комплект нижнего белья и новое платье, и я уже предвкушала реакцию Дениса. Ох, скорее бы это все закончилось!
Единственным плюсом в работе было то, что я обязана была поддерживать тело в идеальном состоянии. Маникюр, педикюр, эпиляция, постоянный уход за кожей тела и волосами. Так что в себе я была уверена, а после всех пройденных сегодня в салоне процедур мне не надо было еще как-то готовиться к предстоящей ночи с Денисом. При мыслях о нем я улыбнулась. Чудо мое зеленоглазое! Обольстил, приручил и, кажется, скоро окольцует.
От приятных мыслей меня отвлек звук открываемой двери. Послышалась музыка из общего зала и шум голосов. Неужели гость проголодался?
«Чтоб ему этим утаки подавиться!» – зло пожелала ему.
– Снимите! – услышала я властный приказ.
Надеяться, что имели в виду меня, не приходилось. Зашли парни и сняли скрывающий меня балдахин. После чего я услышала звук удаляющихся шагов, и двери закрылись, отрезая нас от всех остальных. Я лежала ни жива ни мертва, опасаясь открыть глаза и взглянуть на вошедшего. Не думаю, что он ушел вместе со всеми. Хотя мне бы этого очень хотелось.
– Как твое имя? – Раздалось совсем близко, и я чуть вздрогнула от неожиданности, так как нервы были на пределе. Голос у дейгасса был сильный, с властными нотками. Такой привык отдавать распоряжения и не сомневается, что все его приказы будут исполнены.
«А чем ему озвученный псевдоним не нравится?!» – мысленно возмутилась я.
– Исполнительнице заказа запрещено разговаривать с клиентом, – озвучила я пункт контракта, так как он ждал ответа.
– Ты же сейчас разговариваешь, – с насмешкой заметил он.
– Исполнительница заказа вправе огласить клиенту условия контракта, – холодно ответила я, хотя сердце от волнения билось как бешеное. У нас не принято разговаривать во время заказа.
– Посмотри на меня! – приказал он.
Мои ресницы дрогнули, но я не подчинилась.
– Я жду! – Властности стало больше, прорезались нотки раздражения.
– Данное требование не входит в перечень услуг контракта, – упрямо ответила я.
Повисло гнетущее молчание. Давящее на нервы и губительно сказывающееся на моем самообладании. Не видя его и не зная, что он делает и как реагирует, становилось особенно страшно. Страх нарастал с каждым мгновением. Я не понимала, чего добивается этот ненормальный дейгасс.
– Я не привык повторять дважды! – с нажимом произнес он.
Ладно, главное – не молчит, уже не так страшно. Смотрите, гордый какой! Ничего, мы попроще будем, и если кто-то с первого раза не понимает, можно и повторить:
– Данное требование не входит в перечень услуг контракта, – отчеканила я.
И опять молчание. На этот раз переносить его было легче.
– Девочка, не играй со мной, – услышала я близко-близко. Настолько близко, что распахнула глаза.
Ужас. Меня охватил такой ужас, что кровь застыла в жилах. Лицо дейгасса находилось в нескольких сантиметрах от моего, и я замерла, боясь вдохнуть, как будто увидела смертельно опасную ядовитую змею, которая может ужалить в любой момент. Я смотрела в черные, как глубокий космос, глаза и умирала от страха.
Он чуть отстранился, и мне стало легче дышать. Выглядел этот дейгасс как обычный мужчина. Никаких рогов, черты лица полностью человеческие, лишь нереальные глаза выдавали инопланетное происхождение. А еще трепещущие ноздри, что не свойственно людям. Он был не красавец, но и не урод. Ему вообще тяжело было дать оценку, так как он был пугающий. Точно! Это слово полностью описывало впечатление от него. Пугающий до дрожи в конечностях, вызывающий первобытный ужас перед иномирным.
Сглотнув, я нашла в себе силы произнести:
– Клиент имеет право потребовать заменить исполнительницу заказа, если она не отвечает его требованиям прекрасного, – таким образом в контракте иносказательно упоминалось, что клиенту может не понравиться запах девушки или она сама, и тогда ресторан обязан был предоставить другую девушку. Но перед заказом Сатияр или его помощник лично проверяли девушек, и таких казусов не возникало.
Дейгасс выпрямился и посмотрел на меня сверху вниз.
– Сними маску, – потребовал он.
– Данное пожелание запрещено условиями контракта, – тут же ответила я, испытывая облегчение, что расстояние между нами увеличилось.
Он изучал меня, сжав губы в тонкую линию. Ясное дело, я вызвала его неудовольствие, не подчинившись приказам.
«Может, он меня заменит?» – мелькнула предательская мысль.
– Ты Салитэ, что означает «предлагаемая в дар жизни». Я хочу видеть твое лицо.
Я ничего не поняла про дар жизни, да и не хотела понимать. Ранее клиенты съедали утаки, пускали слюни на мое тело, до которого не имели права дотрагиваться, и уходили. Поэтому я упрямо повторила:
– Данное требование запрещено условиями контракта.
– Ты понимаешь, что мне ничего не стоит перекупить твой контракт? – с заметным раздражением спросил он.