Читать интересную книгу Маскаль: Врата Ада - Александр Орлик

Лечиться в Зоне приходилось всем и часто, кому от ран, а кому и от травм, нанесенных аномалиями, и сейчас нам предстояло найти ближайшую точку, где мы могли бы оставить Патагеныча и передать его в надежные руки местного лекаря – причем из-за необязательного тут медицинского образования, главным были результаты лечения – их называли алказетцерами. Исключением, пожалуй, являлся легендарный Болотный Доктор – но жил он в глубине Зоны, куда я пока не захаживал, потому сказать о нем не могу.

Выбрав хутор Викария примерно в восьми километрах от нас, мы еще раз предприняли безуспешную попытку разбудить нашего друга, но он только смешно шевелил бородой и что-то чавкал подсохшими губами – Хемуль, поняв, что спящий в летаргии друг хочет пить, увлажнял его губы мокрым платком.

Пришлось соорудить из искривленных Выбросами осиновых дрынов и куска брезента подобие носилок, на которые мы с трудом взвалили огромную тушу Патагеныча, и, подвесив его огромный рюкзак между задними ручками, потащили его по проложенному маршруту. Как минимум один день был для нас потерян, но бросить друга в такой беде было делом немыслимым, и Хемуль, хоть и не скрывавший своего нетерпения и волнения по поводу задержки, стиснув зубы, усердно тащил носилки.

В свете сложных обстоятельств, мы выбрали не самый лучший путь – растрескавшуюся асфальтовую дорогу, которая, проходя по полю и лесу на Юго-Запад, должна была привести нас к заброшенной автобусной остановке, от которой до хутора было топать примерно с километр – расстояние смешное в обычной жизни, но весьма и весьма немалое в насыщенных аномалиями складках местности Зоны. Кроме того, идя открыто с тяжёлым грузом, мы рисковали попасть в прицел любой банды грабителей-мародёров или стать жертвой свежего зомби-сталкера или военного.

Выбора не было, дело шло неплохо, мы уверенно обходили аномальные участки дороги и без приключений донесли друга до нужной остановки, а от нее, свернув на широкую протоптанную тропу, дошли до хутора.

Хутор, первоначального названия которого никто и не помнил, назывался хутором Викария в честь старого сталкера, в незапамятные времена – а может и даже до второго Взрыва – поселившегося в заброшенном строении. В подвалах можно было переждать Выброс, близость к дороге и небольшая удалённость от Приграничья гарантировала высокую проходимость этого места, и Викарий, завязав с бродяжничеством по Зоне, организовал тут небольшой приют для усталых и раненых странников. Медицинское обслуживание осуществляла здоровенная толстая негритянка Машка, женщина бальзаковского возраста, невесть как попавшая в эти края. Впрочем, уплетая её вкусный борщ с подозрительно здоровенными кусками мяса, безусловно выросшими на боках мутанта в леске неподалёку, я подумал, как же много самого разного люда приютила Зона.

К примеру, нас встречали двое здоровенных грузин, явно братьев, мужиков средних лет, с седой обильной щетиной и мощным амбре от одной Зоне известно где взятого вина. Они ловко и заботливо подхватили у нас носилки, и старый, сморщенный Викарий, своей круглой лысиной и мешковатым одеянием похожий на католического монаха времен средневековья, расспросив нас и получив гарантии оплаты лечения в виде задатка – пачки в десять тысяч долларов (а как вы думаете, лечение в Зоне было и остаётся самым дорогим на планете), налил нам по небольшому стакану мутного местного самогона, налил и себе, и, коротко рявкнув: «Будем», выпил и велел Машке «нести жрать».

Свобода

Я много повидал в Зоне за первые месяцы сталкерской, бродячей, полной приключений жизни. Много повидал опасностей, поучаствовал в столкновениях с мутантами и людьми, пару раз был травмирован аномалиями. Оглядываясь назад, я понимаю, что волею Зоны я всего лишь проходил своеобразный «учебный курс» перед тем, что предстояло впереди…

Определив в небольшую келью в подвале – обычный «номер» этого отеля всего за пятьсот зелёных, включая трёхразовое питание – хозяин дал нам отоспаться после изнурившего нас с Хемулем марша с тяжеленным Патагеныем и его не менее тяжеленным рюкзаком на руках. Сумерки уже переходили в ночь, когда нас разбудил какой-то бомжовского вида тип, однако воняющий не очень сильно – очевидно местный работник – и коротко пригласил к хозяину.

За столом Викария сидели двое мрачных мужиков, видно было, что они только пришли с непростого марша и были усталы и очень злы. Мне и раньше доводилось видеть «должников» – бойцов клана Долг, но сидеть с ними вот так за одним столом не приходилось. Впрочем, меня нисколько не волновала их философия, вкратце сводящаяся к тому, что Зона есть гнойное пятно на лице Земли и что она подлежит скорейшему и безусловному уничтожению, начиная со всех её обитателей. Мутантов они убивали радостно и густо, не жалея патронов, которые им в огромном количестве поставляли военные украинского и российского секторов. Найденные артефакты они сдавали учёным по низким расценкам, а чаще по бартеру. Группировка вела перманентные войны с кланами Тёмных – сталкеров, мутации которых уже невозможно было скрыть и которые жили в Тёмной долине, стараясь даже не приближаться к Периметру – за ним им ничего, кроме мучительной смерти, не светило, и Монолитом, сектантами-фанатиками, великолепно оснащёнными невесть откуда взявшейся самой современной техникой и снарягой, в основном НАТОвского производства, и рьяно охранявшими территорию вокруг ЧАЭС. Удивляться богатству группировки не приходилось – именно в Центре Зоны после выбросов аномалии плодились гуще всего, и чаще и мощнее разражались сгустками энергии на сталкеров, зомби, людей и мутантов, а то и просто друг от друга, порождая в большом количестве самые мощные и ценные артефакты. Монолитовцы и их рабы, состоящие в основном из скованных ошейниками с минами с дистанционным управлением пленных сталкеров и прочего зоновского люда, собирали артефакты в огромном количестве, что, очевидно, и являлось источником их благополучия. Их доходы были столь велики, что на вооружении у них стояли даже гаусс-винтовки, сверхмощное и ультрасовременное оружие американского производства.

Не обходилось без столкновений и с кланом Свобода, однако открытой войны не было уже пару лет, и складывалось впечатление, что кланы даже готовы смириться с существованием друг друга.

Первой заговорила Машка – в свете керосиновых ламп и свечей, освещавших трапезный зал нашего «отеля», белки её глаз белели на фоне чёрного лица особенно нереально. Она говорила по-русски с явным украинским акцентом, видимо много лет прожила где-то в Западной Украине до того как какой-то чёрт занёс её сюда. Она рассказала кратко, что, не сумев диагностировать недуг Патагеныча сама, она отправила сообщение Болотному Доктору. Связь в сталкерской сети была крайне нестабильна, я вообще пользовался ПДА только как хранилищем карт, иногда почитывая ленты новостей. Однако лекари, торговцы и шаманы пользовались ею активно, и общественность Зоны постоянно была в курсе последних событий. Доктор сообщил, что, возможно, Патагеныч пал жертвой редчайшего артефакта – голубой слезы, внешне почти неприметного светящегося камешка, способного отправлять человека в глубокий сон, а при совокупном воздействии с несколькими другими артефактами – вообще погружать человека в полный анабиоз. За артефактом стояли длинные очереди заявок научников, и цена ему была… Я это опущу, хотя глаза вроде бы бескорыстных бойцов Долга нескрываемо округлились.

Пробудить человека мог артефакт «слеза», который также был большой редкостью. Ни Хемуль, ни я не подозревали, где можно добыть такой. Машка показала на молча и хмуро сидевших за столом «Должников» и предложила слово старшему – седому мужику лет за пятьдесят, с колючим взглядом, вислыми седыми усами и грубым, изрезанным морщинами и шрамами, мужественным лицом.

Тот, представившись коротко – капитан Овечко – коротко, в стиле военного доклада, изложил историю их долгого пути. По его словам, они пришли с Севера, из батальона полевого командира Василя Ременяко, называемого гордо полковником. Про Василя слышали все присутствующие, поэтому рассказывать об ушедшем в Зону по убеждениями (его сына, служившего срочную в белорусском контингенте, задрал кровосос – и отцу довелось лично похоронить сына в родном Витебске) полковнике белорусского контингента смысла нет. Этот человек не знал жалости и пощады ко всем и всему, что носило отпечаток Зоны.

Им была поставлена задача получить у представителей группировки Свобода тот самый артефакт – «слезу» – и доставить его в контейнере на базу научников в двенадцати километрах к северу отсюда – якобы там на этот предмет были какие-то особые бартерные соглашения. Капитан не стал лукавить, сообщив, что артефакт был ценой обмена на девятерых пленных бойцов и руководителей Северного департамента клана Свобода, удерживаемых в плену Долгом в качестве заложников на случай новых нападений клана.