теперь дом у него имеется, машина, возможно, любовница под боком. И работать не надо.
— А любовница не бедная.
— А любовница не бедная! — Макар поощрительно глянул на подчиненного.
— Муж в тюрьме, управление фирмой отходит жене, Берестов может взять фирму под свой контроль, — разошелся в предположениях Ворошилов.
— Технически возможность есть, — кивнул Капитонов.
— И пистолет есть. На чердаке.
— Мельникова знала, где он хранится.
— Она же знала, где муж и Лужин ставят машины.
— И Берестов узнал, — Макар с интересом смотрел на подчиненного. Смешно это или нет, но Ворошилов перехватывал инициативу в мозговом штурме.
— Наверняка сговор.
— Сговор. Но Мельникову пока трогать не будем. И Берестова тоже. Мельникову возьмем на прослушку, а Берестова… А Берестова возьмем под наблюдение.
— Как?
— Спутниковая фотосъемка, космическая прослушка, комплексная кибератака на компьютер, кибератака на систему цифровизации мозга, возьмем под контроль все, что возможно, даже мысли Берестова, — четко проговорил Макар.
— А это возможно? — Ворошилов смотрел на майора большими глазами.
— Нет… Поэтому будем действовать по старинке.
Макар поднялся, открыл сейф, достал две мини-видеокамеры с удаленным доступом и автономным источником питания, положил на стол.
— Для начала нужно установить связь Мельниковой с Берестовым. Проберешься к ней во двор, установишь видеокамеры.
— А прокуратура?
— Генеральная разрешает, — кивнул Капитонов.
— А наша?
— А наша ничего не узнает… Если тебя собака не покусает, — задумался Макар.
Так просто во двор к Мельниковой не попасть, и дом Берестова охраняется собакой. Но Чару Макар знает, может с ней договориться. Главное, Мельникову выманить из дома, а сделать это несложно. Поговорить со следователем, он вызовет Мельникову на допрос, назначит время на вечер. Возвращаться домой на ночь глядя она не станет, заночует в своей квартире. И Вадим этим воспользуется.
Или самому съездить к Мельниковой — по делу? Но как он сможет при ней незаметно установить камеры? Да еще из окон соседнего дома ведется наблюдение… Нет, нельзя ему светиться. А сам ночью съездит.
— А если покусает? — голос у Ворошилова едва заметно дрогнул.
— Не покусает… Меня не покусает… Вечером поедем, а пока с Мельниковой вопрос решим.
К следователю Макар отправился, прихватив с собой Ворошилова, пусть смотрит, запоминает. Как и ожидалось, Ситников без восторга отнесся к версии, которая отрицала участие Мельникова в убийстве, но добро на прослушку его жены все же дал. И на допрос ее вызвал.
И в техническом отделе Макар побывал, и Ворошилов увидел, как работают мастера информационных технологий в системе МВД. А после обеда, ближе к вечеру, они отправились в Калиновку.
Там и заняли позицию для наблюдения за домами Берестова и Мельниковой. Но пока что наблюдать они могли только за улицей, и только визуально.
Мельникова не стала уклоняться от встречи со следователем, в четвертом часу в поле зрения появилась выезжающая со двора ее дома «Хонда». К ее телефону подключились, но Мельникова позвонила только Лужиной, захотела встретиться с ней, поговорить. Это обнадеживало: после встречи с Лужиной Мельниковой ничего не останется, как заночевать в городе.
Берестов не появлялся, но вечером к его дому подъехал черный «Мерседес» представительского класса. Машина заехала во двор. Возможно, это подъехал отец Елены Берестовой. Поздно вечером, уже в темноте, «Мерседес» отправился в обратный путь.
К дому Мельниковой Макар подходил, стараясь не выходить на освещенные участки улицы, подкрался к забору, осмотрелся — вроде никого.
Заборные секции со стороны фасада были из профлиста, но не одинарного, а двойного, скрепленного по верху соединительной планкой. Такой забор легко выдерживал вес человеческого тела, не гнулся, не пружинил. Лезть через забор не хотелось. Тридцать шесть лет Макару, давно уже пора командовать из штаба, а не геройствовать на передовой. Это во-первых, а во-вторых, у него имелись отмычки, с которыми он с легкостью мог войти во двор через калитку. Но все, же пришлось идти на подвиг, лезть через забор. Калитка освещалась, а часть забора оставалась в темноте.
Но темнота Макара не спасла, Чара учуяла его, бросилась к нему.
— Чара! Чара!
Собака услышала его, узнала по запаху, остановилась. И с угрожающим рыком ткнулась мордой ему в руки. Она еще не знала, кусать его или нет.
— Чара, красавица!
Макар успокоил пса, осторожно обошел дом по темной стороне двора, одну камеру он установил на открытой террасе с видом на дверь и на ворота. Вторую он собирался примостить по другую сторону забора, разделяющего соседние участки. Почему бы не взять под наблюдение соседний двор? Но не вышло. К воротам подъехала машина.
Ворота отъехали в сторону, во двор с шорохом закатилась хозяйская «Хонда». Вместе с тем открылся гараж, Макар надеялся, что Мельникова даже не будет выходить из машины, но Чара спутала его планы.
Собака несколько раз гавкнула, головой указывая в сторону куста, за которым прятался Макар. Указала, пошла, а встревоженная Мельникова последовала за нею. И Чара вывела ее точно на Капитонова. Подвела и радостно гавкнула.
— Спасибо тебе! — поблагодарил он.
Мельникова смотрела на Макара с открытым ртом. И страшно ей, и смешно, и возмутительно.
— Заехал вот, а калитка открыта.
— Этого не может быть! — Мельникова приложила пальцы к щекам. — Вы следите за мной!..
— Нет, но вопросы имеются.
— Я не хочу с вами разговаривать!
Мельникова встала в позу и, оттопырив указательный палец, повела рукой в сторону ворот. И застыла, поджав губы. Она действительно не собиралась разговаривать с Макаром, а если он не уйдет, ей придется принять меры. И он догадывался, какие меры она может принять: позвонить в полицию нетрудно.
— И все-таки нам нужно поговорить, — негромко сказал Капитонов.
И в это время за спиной Мельниковой открылась калитка. И не та, которая со стороны фасада, а другая, которую проделывают в заборе добрые соседи.
Глава 7
Калитка отделяла один участок от другого, причем высота фундамента забора в этом месте оставалась неизменной. Берестову пришлось поднимать ногу, чтобы переступить через препятствие. Мельникова услышала шум, обернулась.
— Одно слово, и я вас арестую, — тихо, но четко предупредил Макар. — За убийство Лужина.
Мельникова в страхе глянула на полицейского и мотнула головой. Она ни в чем не виновата.
Они находились у одной стороны забора, на темной стороне двора, а Берестов отходил от другой. Фонарь хоть и тускло, но освещал его. Никого не замечая, он направился к дому. Чара бросилась к нему, а Мельникова так и стояла, как каменное изваяние, открыв рот. Угроза явно подействовала на нее. Значит, она чувствовала за собой вину.
— Чара! Чарушка!.. — Берестов потрепал собаку за холку и глянул в