Как так может быть? Куда делись наши чувства, его чувства? Обещание, что он будет бороться, куда все это делось? Я не могла больше на него смотреть. Меня тошнило от всего этого. Почему все так? Почему когда только начинаешь доверять человеку, открываться ему, он делает так больно? А вместе с болью всегда приходит желание выплеснуть ее, ответить, сделать и ему больно тоже. И я сделала.
— Ты прав. И, наверное, я, действительно, последую твоему совету. Может быть даже сегодня, может быть даже здесь.
И мне не было стыдно за эти слова, потому что своими, он прировнял меня к уровню шалавы, которой все равно с кем и где. Как это мерзко. И как хочется его ударить. Нет, лучше не искушать ни себя, ни его и просто отвернуться.
— Пока ты не уедешь в МЭСИ, за тобой продолжат следить. Не пытайся от них сбежать. Мне больших усилий стоило ограничиться этим.
Я повернулась обратно, хотела сказать еще что-то резкое, грубое и жестокое, но споткнулась о его вид. Он был закрыт, совершенно непробиваем.
— Я не понимаю, зачем ты все это делаешь. Не понимаю, почему так равнодушен сейчас. Ведь знаю, что на самом деле ты не такой. Диреев, ну посмотри на меня, посмотри же ты на меня. Ведь я не прощу тебя… Пожалуйста. Пожалуйста, что бы ни случилось, мы справимся с этим, вместе.
Но он снова промолчал. Смотрел на меня сейчас, как на пустое место, а я подумала, может это месть? Может он мне мстит за то, что уехала от него в Праге, что улетела с Виктором спасать Егора, что так все получилось.
— Надеюсь, ты понимаешь, что разрушаешь все. Это стоит того?
Вот только ответа так и не дождалась, только вздохнула и покачала головой. Невозможно достучаться до того, кто этого не хочет. Невозможно.
— Что ж. Ты хотел, чтобы я повзрослела. Я приму твой выбор.
— Мне очень жаль.
— Ты еще скажи: «Прости», как я тогда сказала. И месть удастся.
— Это не месть.
— А выглядит именно так. Уходи, пожалуйста. Мне надо дорисовать эту картину, скоро свет переместиться и рисунок останется незавершенным.
Я слышала каждый его шаг, удаляющий нас друг от друга на миллионы километров непонимания, пока не хлопнула чердачная дверь, пока я не опустилась на крышу полностью опустошенная. И руки дрожали так, что кисточка выпала из рук. Ветерок, шутник, хотел поиграться с ней, укатить куда-нибудь, где потом не найдешь, но какое-то препятствие не дало ему это сделать. Браслет. Он все-таки его оставил. Я взяла его в руки и он полыхнул синим светом, точно таким же, который отражался на шеях моих друзей в видении. Хм, интересно, из чего он сделан? И легко ли такие штучки достать? Вряд ли их можно использовать в качестве украшений. На меня это плохо действует. Но, выбора-то особо нет. Это я ему сказала, что воспользуюсь советом, но… Егору я доверяю еще меньше, чем Дирееву. Даже сейчас, даже после всего. И чтобы он тут ни говорил, чтобы мне ни внушал, каким бы равнодушным не был, а я не верю. Ни единому слову не верю. То, что между нами было невозможно так просто стереть. Да, он порвал со мной, сделал очень больно, и, быть может, прежнего доверия уже не будет, но я его знаю. Если он пожертвовал нами, значит, была причина. И я, буду не я, если не выясню это. А после… мы поговорим. И ему придется очень долго и много оправдываться, чтобы я его поняла, если к тому времени мне все еще будут нужны его оправдания. Ну, а сейчас… я открыла браслет и застегнула мерзкую штуку на запястье.
Глава 11 По пути к бабушке
Следующие пару дней я пыталась привыкнуть к новому «украшению». Не простое это дело, скажу я вам. Мало того, что тошнит, так еще и чешется неимоверно. У меня от него сыпь и жуткое раздражение пошло, силы оказались закрытыми, не находили выхода, поэтому тошнило, голова кружилась, и вообще… у мамы даже подозрение возникло. Померещилось ей, что я беременна. А что? Все признаки на лицо, так сказать. Тошнота есть? Есть. Головокружение имеется? Имеется. Перепады настроения есть? Еще какие. И первой их жертвой стал мобильник, подаренный Диреевым. Бедняга. Не выдержал встречи со стенкой. Но мне не жаль. Был бы еще один, полетел бы туда же. Зато полегчало, минут на пять.
Пришлось признаться, что залететь в ближайшее время мне не светит, в силу отсутствия кандидата на роль счастливого папаши. Мама вроде успокоилась, но озаботилась.
— Вы что, расстались? Почему? Мне Станислав показался хорошим парнем.
И вот что странно: это уже второй случай, когда я парня с родителями знакомлю, и после этого мы расстаемся. Наталкивает на размышления. Может, меня кто проклял?
— Он и есть, хороший, но, как оказалось, не для меня. Забей, мам. Все к лучшему. Я теперь об учебе буду больше думать.
— Так-то оно так. Но, мне было спокойнее, когда вы вместе были.
И мне было спокойнее. Но, тут уж ничего не попишешь.
— Мам, а где твой старый мобильник, ну тот, красный?
— Что? Опять? — возмутилась мама. — Эля, на тебя же не напасешься.
— Ну, что поделать, такая я, у вас, непутевая, — философски ответила я, чем еще больше разозлила маму. И кажется, получить ее старый телефон мне не светит.
Впрочем, кому мне звонить? Катерина где-то в лесах свой вступительный экзамен сдает, Ленка укатила на дачу к Ульянову, да и мне есть чем заняться. Крыс приволок кучу книг о культах, которую мы вдвоем принялись разгребать. Нет, поначалу, этот усатый хитрец пытался спихнуть все на меня, но совесть не позволила, точнее я в ее лице.
— Нет дела, нет котлет.
Аргумент впечатлил. Так что мы оба принялись за дело. Не очень успешно, конечно. Во-первых, большинство талмудов на тарабарском языке, во-вторых, даже те, что на русском настолько замудрено написаны, что мозги реально начинают кипеть. И не только у меня. Ну, а в-третьих, меня от этих книг клонит в сон. Вот как начну изучать, так сразу зеваю.
— Крыс, так дело не пойдет. Мы можем перечитать хоть их все, но…
— Я знаю, — согласился хвостатый. — Нам нужен эксперт.
— А где его взять?
Хороший вопрос. И даже вездесущий интернет на него не ответил. Мы попытались конечно. Оказалось, специалистов по культам не так много, около пятидесяти. Все известные и именитые, даже в России есть один, Виктор Елкин, но как с ним связаться, лично я не представляла. И опять же, они могут знать только об обычных культах, а нас интересуют магические. И вот тут меня постигла поистине светлая мысль. Бабушка. Я даже хотела пойти ей позвонить, но остановило то, что я совершенно не представляла, что у нее спросить.
«Привет бабуль, ты не знаешь какого-нибудь специалиста по культам, а то тут какие-то психи сектанты собираются тебя любимой внучки лишить». Начало хорошее, а вот конец удручает. Причем мой конец. Меня под замок посадят, и слушать не станут, что это случится только в декабре. Но где гарантия, что этих психов найдут? События могут ускориться, кто-то пострадает, как с Катей. Она попыталась однажды изменить судьбу, убрать меня из уравнения с Омаром. И что в итоге? Что бы было, если бы Марк меня не разбудил? Что было бы, если бы я так и осталась дома? Ничего хорошего. Так что не буду я пока бабушке говорить. Мне самой нужно все понять, для начала. А когда будут факты, доказательства, какие-то выводы, вот тогда да. Тогда я первой побегу ей докладывать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});