— Рад познакомиться с вами, миссис Райли, — сказал Гарри, делая шаг вперед и протягивая ей руку. Ларк обменялась с ним рукопожатием. — Теперь я вижу, откуда у Джози ее несравненная красота.
Глаза Гарри были устремлена на нее, а не на мать. У Джози участился пульс. Она чувствовала себя опустошенной и мучительно хотела, чтобы он продолжил целовать ее.
Она заставила себя выбросить из головы эти мысли.
— Правда? Спасибо. — На лице Ларк появилась блаженная улыбка.
— Мама, что ты здесь делаешь? — снова спросила Джози.
— Я пришла, чтобы напомнить тебе насчет базара, — сказала Ларк, не сводя глаз с Гарри. — Но теперь это не имеет значения.
Джози совершенно забыла о базаре. И о сыне Эмми Скотт, ветеринаре с ямочками на щеках.
Мать продолжала что-то говорить. И все было бы хорошо, если бы Джози не заметила, как она улыбается Гарри. Она без труда могла прочесть мысли Ларк: «Синица в руках лучше журавля в небе».
— Джози говорила мне, что вы гостите на Кристал-Ки. — Ларк явно пыталась разведать обстановку. — Как вам здесь нравится?
— Красиво, — сказал Гарри. — Мне здесь очень нравится.
— Ну что ж, мы очень благодарны за вашу помощь в «Голубой рыбе», — продолжала Ларк. — Я уверена, что мы все очень хотели бы поближе познакомиться с вами. Вижу, что вы с Джози близко знакомы друг с другом.
Она смотрела на них обоих так, как будто ждала, что кто-нибудь объяснит ей, что происходит.
— Мама, можно мне поговорить с тобой внизу? — Джози чувствовала, что мать необходимо вернуть с небес на землю, пока она не поставила всех в действительно затруднительное положение. Не дожидаясь ответа, она быстро спустилась по лестнице.
Мать нагнала ее уже, внизу. Как только они остались вдвоем, Ларк одарила Джози таким понимающим взглядом, что той захотелось завизжать.
— Мама, я знаю, о чем ты подумала, но этот поцелуй означал совсем не то, что ты думаешь. Мы с Гарри всего лишь друзья.
Ларк как будто не слышала ни слова из того, что сказала Джози.
— Мне действительно понравился твой молодой человек, дорогая. По-моему, он очень милый.
— Мама, ты слышала, что я сказала? — спросила Джози, пытаясь завладеть вниманием матери.
— Я слышала тебя, Джози, — сказала мать, продолжая улыбаться.
Джози упрямо продолжала гнуть свою линию:
— Этот поцелуй ровно ничего не значит. Мы с Гарри не подходим друг другу.
— Ты это уже знаешь? — с сомнением спросила Ларк. — Я тоже так говорила, когда познакомилась со Скипом.
— Это не имеет ничего общего с тем, что было у вас со Скипом.
— Дорогая, до того как я встретила Скипа, меня обидели. Ты тоже была обижена. Именно поэтому я так тревожилась за тебя. Я знаю, что это заставляет человека отгородиться стеной от всего мира, в том числе и от настоящей любви.
— Я не отгораживалась стеной, — возразила Джози, но, уже произнося эти слова, понимала, что мать права.
Стену она действительно воздвигла.
Но было ли разумно? Она изо всех сил пыталась принимать разумные решения. Пусть даже ее сейчас влекло к этому мужчине, было бы глупо надеяться, что самый завидный холостяк Америки отнесется серьезно к ней, простой девчонке из захолустного городишка. Очень, очень глупо, потому что ей никогда его не заполучить.
Множество самых изысканных красавиц пытались это сделать — и потерпели поражение.
Когда к нему вернется память и он возвратится к своей обычной жизни, ей меньше всего хотелось бы остаться с разбитым сердцем. Надо было брать под контроль ситуацию, пока еще не поздно.
Ей не следует поддаваться искушению его поцелуев, потому что можно влюбиться.
Подумав это, она вспомнила еще кое о чем, сказанном матерью.
— И он вовсе не моя настоящая любовь! — твердо заявила она.
Мать на эти слова лишь возмутительно улыбнулась.
— Давайте начнем с внутренних работ, потому что сегодня снаружи сыро, — сказала час спустя Джози, обращаясь к Гарри, когда они стояли рядом посередине бара. Она приняла душ и переоделась, надев маечку с эмблемой гриль-бара «Голубая рыба» и джинсовые шорты.
Ларк ушла на благотворительный базар. Гарри приколачивал на крыльце расшатавшиеся доски, пока за ним не пришла Джози.
Она принесла из булочной коробочку пончиков и сварила кофе.
Он критически осмотрел интерьер бара. Джози была права. Помещение нуждалось в косметическом ремонте. На стенах было беспорядочно развешано слишком много сделанных под старину тарелок с эмблемами сортов пива. Стены были скучного серовато-коричневого цвета. Поцарапанный пол тоже было бы неплохо освежить.
Стойка бара длиной около двадцати футов сверкала новенькой полировкой и выглядела неуместно в столь жалком интерьере.
— Крышку стойки сменили только на прошлой неделе, — объяснила Джози, подходя ближе и проводя кончиками пальцев по сверкающей поверхности. — Это единственное, что я смогла себе позволить сделать силами наемных профессионалов. Это самая главная часть всего помещения, и ее следовало сделать как следует. К счастью, столы и стулья еще не слишком старые. Скип заменил их лет пять назад. Так что это единственное, что не требует замены.
Во время этой экскурсии по бару Джози ни разу не встретилась взглядом с Гарри.
Что-то произошло на чердаке. И прошлой ночью тоже что-то произошло.
Он понимал ее опасения, он и сам испытывал смутную тревогу. Раньше он имел множество мимолетных любовных связей, но сердце подсказывало ему, что с Джози все будет по-другому.
Она продолжала говорить о проблемах косметического ремонта.
— Я не хочу, чтобы делали ремонт, когда открыт бар, поэтому для работы остается всего несколько часов по утрам.
— Мы сможем управиться, — заверил ее он. — Вместе.
Он импульсивно взял ее за руку.
Она высвободила руку. Расстроившись, он положил руку на стойку с обеих сторон от нее, как бы заключив ее в клетку.
— Джози. — Он помедлил минуту. — Джози, — повторил он совсем тихо.
Наконец она взглянула ему прямо в глаза. Если раньше он мог читать ее мысли как раскрытую книгу, то теперь ее взгляд не выдавал ничего.
— Долго ли вы намерены игнорировать то, что произошло на чердаке? — спросил он.
— Я ничего не игнорирую, — сказала Джози. — Я не отрицаю, что целоваться с вами было... приятно. Но меня не интересует ничего, кроме дружбы. Вы это знаете.
Гарри с тревогой смотрел на нее, и она заставила себя тоже посмотреть ему в глаза.
— Что страшного в том, что нам нравится целовать друг друга?
— Это такой пустяк, — сказала она. — Незачем делать из мухи слона.
— Значит, вы страстно целуетесь на чердаке каждый день? — сказал он.