Вопреки ожидаемому раздражению в груди неожиданно разлилось приятное тепло, а сам Грэм глупо улыбнулся. На мгновенье.
— Слушаюсь, — неуверенно отозвался заместитель, с любопытством разглядывая непривычную пантомиму начальства. Но лицо командующего уже снова было сосредоточенным, и в глазах, будто в компьютере, отчётливо мелькали расчеты и варианты предполагаемых действий и контрмер.
Штаб гудел, пищал, звонил и непрестанно взбудораженно двигался, откликаясь уверенным: «Есть!» и «Так точно!». Грэм не покидал его третьи сутки. Устал. Конечно, он устал. Ни один человек не способен к непрерывной ясной концентрации в течение столького времени. Даже на спецпрепаратах, которые для таких как раз случаев, безусловно, имелись.
Мэк Девриг встретил его лично и озвучил новые детали событий. Лэррингтон начал давать указания ещё ночью, как только начались первые выступления и обозначилась возможная точка прорыва.
Линкор Лирдоссии, вошедший в Южное море под предлогом наблюдения за демократическим разрешением ситуации на юге, блокирован и выведен из зоны атаки по стандартной схеме, отработали чисто, быстро и с оповещением глав государств. Волнения беженцев на южной границе оттягивают внимание и силы из центра. Там очевидна провокация и даже обнаружены обычные для этого центры подготовки. Но слишком грубо и демонстративно действуют. Дипломатические предъявы и экономическая возня — нервно, напряжённо, но пока некритично. Кровит чуть больше обычного окраина на востоке и тоже требует дополнительного внимания и сил. Посыл очевиден: занимайтесь своими проблемами и не суйтесь в наши дела. А дела эти сильно бьют по интересам Союзных Земель. Да и не только по ним. Все игроки региона сплелись в одну напряжённую и хрупко сцепленную коалицию, противодействуя и скалясь. А Лирдоссия длинной тонкой спицей дипломатии и шантажа тихонько перебрасывает фишки на карте, путая силы и обездвиживая противников одного за другим. Вот уже и Багония со связанными санкциями руками и вставшим совсем недавно производством, Аникия, лишённая нами же самими сельского хозяйства по разработанному когда-то лирдосскими, кстати, профессорами проекту — кричат и умоляют, задыхаясь от кредитов среди загубленных полей. Наши окраины пустынны и беззащитны. Долгий, хорошо продуманный план. То, что было начато больше полувека назад, сейчас рвануло. Удержать бы. И это только начало…
А только что проработанные расчеты ещё впереди. Узлы никак не давали Грэму покоя. А ресурсов охватить всю сеть физически не было. Он устало хмурился, отслеживая данные на огромном мониторе.
Полковник Девриг знал его с детства и видел, как глубоко он впивается в любую задачу, распутывая нить за нитью сложнейшие провокации, ловушки и западни, ни на что не сбиваясь и не отвлекаясь на внешние раздражители. И Девриг был крайне удивлён, когда к вечеру второго дня, прямо посреди заседания, Грэм неожиданно замер, каменея лицом, не отрывая взгляда от новостной ленты. А потом вдруг не вынес внезапное озарение на Совет. Зато тихо и отрывисто продиктовал что-то адъютанту. И, только услышав обратное «Выполнено», немного смягчился, но беспокойство из глаз так и не ушло.
— У нас новый объект для защиты? — спросил Девриг тихо и почти неуловимо улыбаясь.
Грэм поднял на старого друга рассеянный хмурый взгляд.
Мэк повернул к нему монитор, нажал несколько клавиш. На приближенной спутниковой съёмке женщина вырывалась из дома и чуть заметно приподнимала руку, прощаясь.
Грэм помрачнел сильнее, тяжело взглянул на полковника:
— Кто ещё видел?
— Точно сказать не могу. Но вёл тебя я лично. Возможно, пока больше никто. — Разом посерьёзнел.
— Файлик поправь. — Грэм равнодушно разглядывал суетящихся подчинённых.
— Слушаюсь, — тихо шепнул полковник.
Лэррингтон даже не обернулся.
Ещё и трёх дней не прошло, а он уже дважды подверг её жизнь опасности. Так неосторожно вчера у всех на виду, на Совете. И вот теперь. Первое, о чём должен был распорядиться по возвращении, — почистить файлы наблюдения. А он, как новичок, об этом просто забыл. И то, что нет привычки это делать за ненадобностью, — не оправдание вовсе. Золотое правило разведчика, пусть и бывшего, — будь один, и беда не придёт к твоим близким. Он и был. И останется.
Не о чем сожалеть. На это нет времени. Успел — радуйся, что было.
Грэм и был. Признателен и рад. Только неясно, отчего царапает и ершится внутри. Ситуация под контролем и переживать не о чем, а тело стремится сорваться в бег.
Куда?
Вдохнул глубоко, заметил вдруг, как плотно были сжаты до этого зубы. Покрутил шеей. Четвёртую инъекцию стимулятора организм всегда воспринимал со сбоями. Радужные пятна в глазах напрягали. Просто надо поспать.
И уже проваливаясь в беспамятство и осторожно сжимая в руке призрачную светлую прядь сладко пахнущих волос, одними губами командор прошептал:
— Прости, Карри.
* * *
— Что ты предлагаешь изменить? — Рыжая женщина сидела на столе и болтала ногами. Влажный холод собрался вокруг, и воздух заискрил, неожиданно уплотняясь. — Я прекрасно вижу, что этого достаточно.
Дух уверенно повёл головой или тем, что должно было быть головой у духа.
— Недостаточно, Магда, — глухой голос прорезал шуршащую юбками тишину.
— Мы пересекли два пути. Что ещё от нас может быть нужно? К тому же это всё равно случилось бы рано или поздно. — Маленькая ножка взлетела вверх, и женщина легко соскользнула на пол. — Скорее рано…
— Уже! Поздно может быть уже! — Дух взвился и осыпался на пол снова.
— Это случилось бы через неделю. Ты сам сказал мне! И она умная девочка. Догадается, — задрала беззаботно подбородок, прислушиваясь к пространству: — Уже догадалась, — расцвела неприличной улыбкой, заблестев хищными глазами.
— А ну прекрати! — взревел гулко дух и материализовался в невысокого и совсем некрепкого мужчину. — Ведьма!
— Угу — Рыжая довольно кивнула и мечтательно закатила глаза.
— И перестань подсматривать! — потянулся к бесстыднице руками, но в полуметре от неё его привычно отбросило назад.
— Да я только… Не сердись, Ксандер, — виновато и примирительно хлопнула глазами плутовка. — Больно? — спросила сочувственно. — Зачем же ты? — и во взгляде такое искреннее беспокойство. Присела рядом, горячо зашептала: — Сейчас пройдёт. Ведь пройдёт?
— Не пытайся. Я все твои уловки знаю. — Дух морщился словно от настоящей боли.
Магдалена пфыкнула и повела кокетливо плечом.
— Ведьма, — повторил дух, снисходительно на этот раз. — Обидит нашу девочку — житья роду не дам! — заявил решительно и колыхаясь краями.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});