Читать интересную книгу Только свои - Чингиз Абдуллаев

– Оставайтесь в доме, – коротко приказал мой отец. – Ильгар, останься в кабинете вместе с женщинами.

Отец и Мухтаров быстро одевались. Мне пришлось вернуться в кабинет, но мама не пошла следом за мной. Она вернулась на кухню. Мой отец и Мухтаров выбежали наружу из большого холла, откуда можно было попасть одновременно и в сад, и на площадку перед домом. Мы остались вдвоем с Леной. Она зябко поежилась, глядя на окна. Затем спросила:

– Кто это мог быть? Вы никого не увидели?

– Не знаю. – Мне было неприятно, что отец выбежал в сад без меня. Хотя он и был вооружен, я все равно беспокоился за него.

Подойдя к окну, я попытался увидеть, что происходит в саду.

– Черт возьми, – вырвалось у меня. – Как включается освещение в этом саду?

– Понятия не имею. – Лена встала рядом, тоже всматриваясь в темноту. – Вы что-нибудь видите?

– Не вижу. Наверное, они за деревьями.

Аромат ее парфюма бил мне в ноздри. Лена стояла близко, очень близко ко мне, но я знал, что должен держать себя в руках. Даже после того, что я увидел в спальне моих родителей. Когда она наклонилась в мою сторону, я даже чуть отодвинулся. Лена удивленно и, по-моему, несколько обиженно глянула на меня.

– Я не кусаюсь, – заявила она, – не нужно меня так пугаться.

– Вообще-то я не из пугливых.

– Тем более. Если вы так боитесь вашей жены, то лучше не приезжайте вместе с ней туда, где могут быть другие женщины. По-моему, она у вас очень ревнивая.

Я промолчал. Спорить не хотелось.

– Слышите? – вдруг спросила меня Лена. – Кажется, кто-то крикнул.

– Пойду в сад, – решительно заявил я. – Не могу ждать. Может, им нужна моя помощь.

– Оставите нас одних? – Она взглянула на меня так, словно действительно нуждалась в моей защите. Я опять промолчал. Но я не слышал никаких криков и ничего не видел.

В кабинет вошла моя мать.

– Что там происходит? – спокойно поинтересовалась она.

Я подумал, что у мамы железные нервы.

– Мы слышали какой-то крик, – сообщила Лена, – но отсюда ничего не видно. Вы не знаете, как включается свет в саду?

– Не знаю, – ответила мать. – Джапар мне не показывал. И я сама не спрашивала. А разве в саду есть фонари?

– Там есть освещение, – кивнул я, – но мы не знаем, где его включить. Может, в подвале? Я спущусь, посмотрю.

– Лучше выйди и помоги отцу, – предложила мать. – С нами ничего не случится. Иди и посмотри, что там происходит.

Я бросился к вешалке одеваться. Оказалось, что снаружи сильный ветер. Снег бил прямо в лицо. С этой стороны дома, в саду, было еще не так ветрено. Я представил, что творится с другой стороны – на открытой площадке. Я крикнул, но мне никто не ответил. Это мне не понравилось. Я снова крикнул, но ветер унес мои слова куда-то в сторону. Тогда я шагнул в темноту, уже начиная сильно нервничать. И снова позвал отца. Внезапно я увидел чью-то тень, метнувшуюся в сторону. Кажется, в руках мужчины было оружие. Я пожалел, что вышел из дома, ничего не взяв с собой для защиты. Обернулся, чтобы посмотреть на дом, а когда повернулся обратно, чуть не столкнулся с человеком, неожиданно выросшим передо мной. Это был Салим Мухтаров с его жутким ножом.

– Зачем вы вышли? – зло крикнул он. – Я думал, это чужой.

– А где мой отец?

– С другой стороны дома. Наверное, это был какой-нибудь случайный прохожий. Но здесь ничего невозможно увидеть. Почему вы не включили освещение в саду?

– Для чего? – спросил я. – Мы не собирались гулять по саду в такую погоду.

– Правильно сделали, – согласился Мухтаров. – Нужно закрыть все жалюзи и вообще не выходить из дома.

Он обернулся и громко позвал моего отца. Но тот опять не откликнулся. Мы с Мухтаровым пошли в другую сторону. Отца по-прежнему нигде не было видно. Мы старались держаться рядом. Из-за снега ничего невозможно было разглядеть. Внезапно раздался выстрел, пуля просвистела недалеко от нас. Потом второй. Неужели на отца напали?

– Папа! – крикнул я изо всех сил. – Где ты?

В такую непогоду невозможно даже нормально сориентироваться. Внезапно из тьмы и метели прямо на нас вышел мой отец. Увидев его, я немного успокоился. Слава богу, что с ним ничего не случилось. В тот момент я не мог думать ни о чем другом.

– Там кто-то был, – уверенно сказал отец, показывая пистолетом в сторону.

– Какой-нибудь несчастный бомж, – отмахнулся Мухтаров. – Кто посмеет влезть в дом, где столько мужчин? Да еще вооруженных. На твоем месте я выстрелил бы несколько раз в воздух, чтобы напугать желающих подойти к дому.

– Я так и сделал, – пробормотал отец, убирая оружие. – Хорошо, что тут поблизости никого нет. Ты представляешь, что написали бы все английские газеты, если бы узнали, что я здесь стрелял? Посол устроил стрельбу в арендованном им доме.

Мы еще немного огляделись, но ничего нельзя было увидеть.

– Может, включить свет в саду? – предложил я.

– Уже не нужно, – отмахнулся Мухтаров. – Если даже был какой-то случайный прохожий, то он давно убежал. Пусть топает в сторону фермы, может, там найдет какую-нибудь еду, отняв ее у свиней. – Он захохотал над своей шуткой и пошел в дом.

Мы потянулись следом. Перед тем как войти, отец строго посмотрел на меня.

– Ты опять не послушался? – проворчал он. – Я же приказал тебе не выходить. А если бы чужой забрался в дом?

– Меня мама попросила выйти, – попытался я оправдаться. – Она беспокоилась за тебя.

– Все равно нужно было остаться с ней, – нервно произнес отец. – Мне не нравится, что ты все время норовишь все сделать по-своему.

Он подождал, пока я войду в дом, вошел последним и с силой захлопнул за собой дверь. Я понимал, из-за чего он нервничает. Получается, созвал своих близких в дом, рядом с которым бродят непрошеные визитеры.

В доме было тепло и уютно. Мы сняли верхнюю одежду. За это короткое время наши куртки успело занести снегом. Отец достал телефон и набрал номер Гулсум.

– Где вы? – коротко спросил он. – Еще не доехали?

– Уже свернули на Честер-Сити, – сообщила сестра. – Но здесь такая ужасная погода. Прямо ураган. Хорошо, что мы видим указатели. Скоро приедем.

– Будьте осторожны, – пробормотал отец. Затем, убрав телефон, покачал головой. – Этим синоптикам совсем нельзя доверять. Обещали мокрый снег, а тут настоящая снежная буря, можно сказать – ураган. Если так продолжится, к утру вокруг нас вырастут настоящие сугробы.

Глава 11

Из кабинета выскочила Лена и тревожно посмотрела на нас. Похоже, она действительно волновалась. Следом появилась моя мать.

– Кто стрелял? – спросила Лена. – Мы слышали два выстрела.

– Это я стрелял, – сообщил отец. – В воздух. Там кто-то пробежал, и я решил: пусть он знает, что мы вооружены. Может, тогда не станет околачиваться вокруг нашего дома.

– Правильно, – поддержал его Мухтаров. – Пусть знает и боится.

– Будет лучше, если мы закроем жалюзи на всех окнах первого этажа, – предложила мать. – Или позвоним в полицию и сообщим им о визите незнакомцев. В рождественскую ночь порядочные англичане сидят по домам.

– А если он непорядочный? – рассмеялся Мухтаров. – Не стоит так нервничать. Никто сюда не залезет. И звонить никуда не нужно. Иначе они сразу приедут и не дадут нам спокойно поужинать. У вас ничего не горит на кухне?

– Ничего, – спокойно ответила мать. – У меня за всю жизнь никогда ничего не сгорело. Перед тем как выйти, я все всегда проверяю. Я очень предусмотрительный человек.

– Да, – кивнул отец. – Она все планирует заранее и все проверяет. Ни разу никуда не опоздала и ни разу ничего не забыла. Вот такой уникальный человек.

– Тебе повезло, – заявил Мухтаров и, посмотрев на свою жену, победно произнес: – Мне тоже повезло.

«А вот я про тебя так не сказал бы», – не без злорадства подумал я. И, возможно, мой отец подумал точно так же. Но, естественно, вслух никто ничего не произнес.

В этот момент на лестнице раздались шаги. Это спускалась Рахима. Одета она была вызывающе: в платье с мехом, кажется, от Дольче-Габбана. Мы покупали его в Цюрихе. Это платье визуально увеличивало ее небольшой бюст и делало стройнее фигуру. Рахима шла по лестнице на высоких каблуках и потому старалась ступать осторожно. Мы все пятеро смотрели, как она спускалась, а затем шла к нам.

– Здесь бывает салют? – удивленно спросила Рахима. – Мне кажется, я слышала какие-то хлопки.

– Салют в честь нашего Рождества, – зло прокомментировала Лена. Она наверняка чувствовала отношение к ней Рахимы и платила ей тем же. Так часто бывает. Впрочем, Лена ни при каких обстоятельствах не могла испытывать к ней симпатии. Помимо этого ответного чувства, она не могла простить своего голодного детства и пережитой в юности нищеты. Лена выросла без отца, с одной матерью. Причем первые десять лет они ютились в общежитии и только потом получили комнату в коммунальной квартире в небольшом провинциальном городке. Можете себе представить, как трудно им было? Я читал о жизни Лены Сушко в журнале и поэтому знал такие подробности. Но и превратившись в «светскую львицу», жену преуспевающего миллионера, известную фотомодель и обеспеченную женщину, она не могла простить своих страданий именно таким женщинам, как Рахима.