Читать интересную книгу Утка, утка, Уолли - Гейб Роттер

Это сообщение я стер сразу.

Последнее сообщение было от Орал-Би. «Йоу, нигга. Где отвисаешь, братан? Трубу не берешь, че за фигня? Надеюсь, ты от меня не прячешься? Ты уже написал мне текст? Ну, для моей новой темы? Помнишь, я говорил? „Я чувак на районе известный“. Про любовь, все дела. Че-то ты долго с ним возишься, я уже весь заждался в натуре. В общем, звони, как появишься». ДЗЫНЬ.

— Ой, бля. — Я схватился за голову. В свете последних событий я совершенно забыл о том, что Би просил написать для него новый текст. Впрочем, чего я так распсиховался? Сейчас все будет. Еще до того, как притащат пиццу.

Я взял ручку, блокнот и залег на диване.

Чтобы долго не думать, я решил начать с «чувака, на районе известного». А дальше все пошло само. Я вообще не задумывался о том, что пишу. Просто гнал более или менее рифмованную пургу, не заморачиваясь на красоты стиля.

Минут через сорок все было готово.

И тут как раз позвонили в дверь. Я вырвал из блокнота листок с очередным шедевральным текстом, сложил его в несколько раз и убрал в задний карман джинсов. При одной только мысли о свежей горячей пицце у меня текли слюни. От нее так восхитительно пахло, что я даже не стал дожидаться, пока мне отсчитают сдачу. Вручил разносчику двадцатку, сказал, что сдачу он может оставить себе, и поспешно захлопнул дверь. Открыл картонную коробку, схватил первый кусок и запихал его в рот чуть ли не целиком. Говорят, если промокнуть пиццу бумажной салфеткой, убрав сверху лишнее масло, содержание жиров снижается почти на 20 процентов. Но мне ужасно хотелось есть. Я вгрызался в эту несчастную пепперони, как будто это была последняя пицца на всей Земле.

Расправившись с пиццей, я принялся размышлять о сложившейся ситуации. Выходит, Доктора похитил Фанк Дизи. Урод. И чего он надеялся этим добиться? Может, он думает, что у меня куча бабок? Ну да, целая коробка в платяном шкафу. Но ведь Дизи об этом не знает… Ладно, посмотрим, что будет дальше. Может, поговорить с Джерри? Может быть, он присоветует что-нибудь дельное?

Я набрал номер Джерри.

— «Агентство Сильвера», — ответила Бет.

— Бет, привет. Это Уолли Москович.

— Уолли! Привет! Подожди две секунды, ага?

— Да. Спасибо.

Джерри взял трубку, и мне было слышно, как он прощается с кем-то, кто, видимо, был у него в кабинете:

— Да, моя сладкая. Отличная работа. Ты самая лучшая. Я тебе позвоню. Конвертик возьмешь у Бет. Все, целую. Увидимся. Да… Уолли?

— Джерри, привет.

— Ага, наш могучий герой-любовник!

— Э… ну, не то чтобы герой… — Я не сдержал горделивой довольной улыбки. Джерри явно гордился мной, и мне было приятно, что кто-то знакомый стал свидетелем моего победоносного подвига.

— Да ладно, Моско, не прибедняйся. Такую девочку подцепил! Просто не девочка, а мечта!

— Ну, да. Неплохая девчонка.

— Неплохая?! Да она потрясающая! Говорю же, я сам бы не отказался! А вы с ней… ну… занялись безобразиями?

Я смущенно откашлялся.

— Я так и думал! Ну, ты и проказник! Мне это нравится! Нравится, нравится! И какова ее задница на вкус? Как французское ванильное мороженое?

Я был уверен, что это очередная цитата из Квентина Тарантино. Но не стал ничего говорить, потому что знал: Джерри скажет, что в жизни не видел ни одного тарантиновского фильма. А мне сейчас не хотелось с ним спорить.

— На самом деле, как персик, — сказал я.

— О-о, — простонал Джерри, изображая страстное томление. — А ты взял у нее телефончик?

— Ну, типа того. Мы сегодня встречаемся. В то же время, на том же месте.

— Замечательно! Рад за тебя!

— А уж я сам-то как рад! Но мне все равно очень тревожно. И грустно. Из-за Доктора. Сегодня мне позвонили…

— Но зажигательный перепихон помогает, да?

— Да, это лучшая панацея. Но, Джерри, ты слушай. С меня требуют выкуп. За Доктора.

— Да ты что?! Ну-ка, рассказывай поподробнее.

Я рассказал ему все, что было сегодня утром, начиная с неожиданного появления Сью.

— И что ты по этому поводу думаешь?

— Я думаю, жалко, что она не поймала тебя с поличным. Тогда бы она психанула, и ушла бы от тебя, и вы бы уже с ней расстались, и тебе сразу стало бы легче. Потому что сам ты ее не бросишь. Ты же у нас деликатный и робкий. Но ты способен на большее, Моско! И достоин лучшего! Сам вчера убедился, какие женщины проявляют к тебе интерес. Такая пойдет далеко не с каждым!

— Джерри, я спрашивал о другом. Что ты думаешь по поводу этой записки?

— Ну, тут даже думать особо не надо. Это твой крутой босс. Хочет тебя запугать. Чтобы ты сидел тихо и не болтал лишнего.

— Что?! Авраам Лайонз?! Нет. Ты действительно думаешь, это он?

— Да, я думаю, это он. А ты сам что думаешь?

— Я думаю, это Фанк Дизи. Которого я обоссал. Мальчик из «Блокбастера» сказал, что записку в коробке с кассетой оставил черный парень с дредами, с расческой в волосах и в оранжевой спортивной куртке.

— И что? Собственно, так все и делается. Пахан дает поручение шестерке…

— Нет, Джерри. Смотри. Когда я обоссал Дизи ногу, он был в оранжевом спортивном костюме. А тот парень в «Блокбастере» был в оранжевой спортивной куртке… вполне вероятно, что куртка — это верхняя часть костюма… а обоссанные штаны Дизи, наверное, сдал в химчистку.

— Моско, не делай поспешных выводов. Это мог быть кто угодно. Но я более чем уверен, что это был кто-то из банды Лайонза. Он просто боится, что ты психанешь и раскроешь их страшную тайну. После всего, что случилось. Вот он и хочет тебя заткнуть.

— Не знаю, Джерри. Я думал об этом, но если это действительно Лайонз, то почему он ждал целых три дня и только потом…

— Поверь мне, Уолли. Я знаю, что говорю. Для него это гарантия, что ты будешь молчать.

— Ну, ладно. Допустим, ты прав. И что теперь? Что мне делать?

— Что тебе делать? Сидеть, молчать и не рыпаться, если хочешь получить своего пса обратно. Не звони им, не пытайся ничего выяснять. Я серьезно, Моско. Они сами тебе позвонят. Когда сочтут нужным. За Доктора не переживай. Ему никто ничего не сделает. Лайонз все же не зверь. На этот счет можешь не беспокоиться. Тебе и так есть чем заняться.

— И чем же?

— Пункт первый: снова встретиться с той сексапильной брюнеткой из бара.

— И еще?

— Пункт второй: в четыре часа пополудни у нас назначена встреча в «Bionic Books».

— Что?!

— Да, малыш! Они только что позвонили!

— Нет! Джерри, нет!

— Да, Моско! Дело пошло!

— Джерррри. Нет. Слушай, я не хочу…

— Не буду я ничего слушать, Моско. Это ты послушай меня. Приводи себя в божеский вид, и встречаемся у меня в офисе в половине четвертого.

— Нет, Джерри. Я не хочу… То есть, мне кажется, это не совсем то…

— УОЛЛИ. Ты слушаешь, что я тебе говорю? Ты давай прекращай выкобениваться. Договорились? Это твой шанс. За него надо хвататься. И я не дам тебе упустить этот шанс из-за каких-то мудовых рыданий якобы ущемленного эго. Да, вы, художники, люди капризные, гордые, с тонкой душевной организацией… но всему есть предел. В общем, жду тебя в половине четвертого.

— Джерри… — Я тяжко вздохнул, давая понять, что не намерен с ним спорить по этому поводу. Не намерен в том смысле, что я уже все для себя решил. Но Джерри принял мой вздох за знак капитуляции. Типа я осознал, что не прав, и внял гласу разума в его лице. Может быть, так и было.

— Вот и славно! — воскликнул он. — До скорой встречи.

— Джерри…

Но он уже бросил трубку. Как всегда.

Тема 12

Я не попал на ту встречу в четыре часа.

Я собрался и вышел из дома без чего-то там три, исполненный самых благих намерений. Хотел взять такси, доехать до «Комнаты поцелуев» и забрать свою машину, которую бросил вчера у бара. Я шел по улице, как говорится, никого не трогал, и тут ко мне подрулил желтый «хаммер». Подъехал сзади, притормозил и медленно поехал рядом, не обгоняя меня, но и не отставая. Этакий угрожающий бегемот на колесах, сотрясавшийся от музыки, гремевшей внутри. Я испугался. Мне было страшно взглянуть на «хаммер», я не хотел на него смотреть, но меня словно что-то тянуло… Я повернул голову, быстро глянул на желтую грохочущую громадину, не сумел ничего разглядеть сквозь тонированные темные стекла и снова уставился себе под ноги. Интересно, кто там в машине? Они явно за мной наблюдали. И скорее всего замышляли недоброе. Я ускорил шаг. Впереди была автобусная остановка. До нее оставалось пройти ярдов сто. На остановке стояли люди, ждали автобуса. Я подумал, что люди — это хорошо.

С людьми оно безопаснее. Можно даже надеяться, что ничего страшного не случится. Потому что я был уверен, что готовится гнусное преступление. И даже догадывался, кто выступите роли жертвы. А если рядом будут люди, тогда, может быть, все обойдется. Во всяком случае, у злодеяния будут свидетели. Пусть и слабое, но все-таки утешение.