Эпизод 32
Лекс
Я пытался спрятать свою агрессию, свою злость на бывшего мужчину новой возлюбленной, но у меня мало это получалось. Тимур был самым настоящим мудаком, к которому мне хотелось приехать и хорошенько вмазать, но меня останавливало другое: они были вместе без малого семь лет.
Кроме того, он был в прошлом, как и моя бывшая.
Нам стоило настроиться на настоящее.
— Когда ты в отношениях так долго, а потом оказывается, что всё это время на стороне была другая девушка, весь твой мир резко рушится. Но я обещаю подумать об этом. Я не рассматривала мои отношения с ним с такой стороны, — отстранённо произнесла Оля. — И прости, что задела твою рану с мамой…
— Ну… — я вздохнул. — Этой ране пятнадцать лет… Она давно затянулась и почти не болит. Тем более что-то же случилось с твоим отцом, раз наши родители поженились. Поэтому мы и в этом похожи.
— Ничего. Он просто ушёл до моего рождения, — ещё более расстроенно ответила Оля.
Кажется, я опять задел болевую точку.
Тяжело вздохнул. Моя красавица состояла из ран, которые нанесли ей самые главные и любимые мужчины. Первым был отец. Он просто отказался от неё, решив остаться свободным. Вторым предателем был первый мужчина, кого она полюбила, и который мог бы остаться единственным, не будь он последним мудаком.
— Знаешь, отцу было тяжелее, чем мне, — попытался отвлечь Олю от её грустных мыслей. — Мама тогда была любовью всей его жизни. Я знал её пятнадцать лет, первые пять из которых были бессознательны, а он больше семнадцати. Затем её сбил пьяный водитель, — тяжело вздохнул, покачал головой. — У родителей уже тогда был свой бизнес, который подавал надежды, и я до сих пор подозреваю, что смерть матери — заказное убийство.
Оля вздрогнула от моих слов, но хотя бы с ней я хотел быть честным и открытым. Не только у неё были неприятные события в жизни.
— Отец сник, бизнес становился всё хуже: без матери это было уже не то. В итоге я после нескольких сеансов терапии взял себя в руки и помог отцу, иначе мы бы разорились.
— Никто не морщился от того, что ты мальчик и ходишь к психологу? — осторожно поинтересовалась Оля.
— Знаешь, дети, конечно, жестоки, — честно признался я, — но наше поколение осознаннее подходит к своему здоровью. Психическому в том числе. И когда у парня умерла мама, ни один даже самый бесчувственный взрослый не рискнул сказать: «Что ты разнылся, как нюня! Не плачь, ты ж мужик!», — последнее я изобразил очень ворчливым голосом, отчего Оля рассмеялась.
И этот смех стал для меня настоящей музыкой.
— Прости, я всего этого не знала. И, если честно, я даже не знаю, каково это… жить без матери. И не знаю, каково это… иметь отца. Выходит, мы с тобой оба из неполноценных семей.
— Я сейчас сболтну херню. Внимай и смейся, — с видом философа отметил я. — Лучше иметь одного адекватного родителя, чем полную семью неадекватных людей. Или одного неадекватного, который отравляет жизнь всем. Я знавал тех, кто рос в семье из двух ненавидящих друг друга людей…
— Ты умеешь подбодрить… — Оля посмотрела на меня, как на сумасшедшего.
— Ой… Прости. Не хотел. Знаешь… Это, наверное, вино так подействовало. Но я рад, что мы с тобой немного узнали друг друга.
— Да, но поделились не самым приятным, что было в нашей жизни.
Я тяжело вздохнул и покачал головой.
— В жизни каждого человека много дерьма. Главное — очиститься и жить с новыми силами. И неважно, сделаешь ты чистку самостоятельно или с помощью специалиста. Сейчас предлагаю наслаждаться моментом, потому что рядом со мной самая красивая и удивительная женщина из всех, что я когда-либо встречал, — я улыбнулся, потянувшись за поцелуем.
Оля рассмеялась и чмокнула меня в губы. Кажется, сердце ледяной королевы начинало таять…
Эпизод 33
Ольга
Это был самый приятный разговор в моей жизни. Никогда бы не подумала, что с, по сути, посторонним мужчиной (с которым у меня за последний час было несколько раз) у меня может образоваться такая тесная сердечная связь.
От переизбытка эмоций я лезу целоваться к Лексу. Он усмехается, словно победил в какой-то неизвестной мне игре, страстно прижимает к себе, вложив в поцелуй огромную бурю эмоций, которая захлёстывает и меня. Волна чувств накрыла с головой, и я с радостью утонула в ней.
В сторону летит всё: бокалы, бутылки, одежда, полотенца, нормы приличия, границы, предрассудки. Всё то, что мешало нам быть вместе.
Мешало мне сказать «да».
В этот раз мы не торопимся. Размеренно и с удовольствием изучаем тела друг друга. Покрываю его накачанное загорелое тело своими лёгкими поцелуями. Дотрагиваюсь до груди, обхватываю сосочки ртом, спускаюсь ниже, ниже и немного застенчиво касаюсь языком головки его члена. Наслаждаюсь его влагой и хочу попробовать его на вкус, но Лекс не даёт.
Он обхватывает меня, резко прижимая к себе и страстно целует.
— Моя очередь, — коротко бросает он, а затем кладёт меня на спину.
Парень снова сверху — ему явно нравится доминировать.
Лекс оставляет целую дорожку поцелуев на моём теле, заставляя выгибаться навстречу каждому. Тело мурашит, я ничего не могу с собой поделать.
В какой-то момент его горячая рука обхватывает мою левую грудь, и я вздрагиваю от неожиданности.
— Всё хорошо? — мужчина резко замирает, всматриваясь мне в глаза.
— Я испугалась, что будет больно, — честно признаюсь я, вспоминаю с какой агрессивностью и неистовостью бывший сжимал мою грудь.
Лекс хмурится и продолжает. Никогда бы не подумала, что такие прикосновения могут быть настолько приятными и возбуждающими.
Обещаю себе больше не думать о горе-муже, потому что, как оказалось, он был не только плохим человеком, но и ужасным любовником.
И Лекс подтверждает это в очередной раз, когда его губы накрывают мои, и мы вновь становимся единым целым. Лекс постепенно наращивает темп, и я утопаю в бесконечном потоке удовольствия.
Никогда бы не подумала, что во время секса может быть настолько хорошо.
Примерно через час мы падаем на кровать полностью без сил, и я, прикусив нижнюю губу, игриво усмехаюсь:
— Ты знаешь, я начинала подозревать, что ты Посейдон.
Он удивлённо вскинул брови.
— Это ещё почему?
— Ну, наш первые раз был в воде, вот я и подумала, что ты в этом плане очень зависишь от воды, — хохочу я, не скрывая восторга.
Резко перестаю смеяться, осознав, что никогда бы не испустила такую шутку в сторону мужа —