Основу британской сухопутной армии составляла пехота в 1809 году в ней числились 104 полка.
Вот так если кратко состояли дела в британской армии.
После нашего возвращения и сдачи денег в казну мне не долго пришлось числиться командиром роты и капитаном. Звание «майор» и перевод по второму батальону и вот я уже занимаюсь делами на уровне батальона. Теперь мне надо следить за порядком в четырех ротах и строго контролировать снабжение этих же рот. Снабжение контролируй не контролируй — дело практически безнадежное. Что привезут то и роты и получают. Своих рядовых — тот десяток с которыми мы и добывали деньги из трофеев Маршала Франции Виктора я забрал с собой и теперь они сопровождали фургоны с провиантом и порохом. Возниц были людьми гражданскими поэтому и старались не соваться в район боевых действий. Поэтому и были в моем распоряжении такие люди для контроля за возницами. Также один из этих рядовых стал батальонным сержантом — в его обязанности входило выполнять мои указания и командовать теми рядовыми которые присматривали за обозом. Не особо боевые занятия, но после того, как они все стали весьма состоятельными людьми то и желание лезть на штыки у них значительно угасло.
Но — проклятое «но». Всегда что-то испортит все настроение. Для меня это стал визит в наш батальон нашего командующего сэра Артура Уэсли. Опять Британии нужен был подвиг. Надо было совершить марш и уничтожить переправу через реку Тахо и взорвать пороховые склады в небольшом испанском городке Ла Пуэбла де Монтальбан.
Дело вроде простое и идти не так далеко — каких-то сорок миль с небольшим. Только как я уже неоднократно убеждался по прямой идти гиблое дело. Под это задание выделялось четыре роты. Роты еще не настолько потрепанные, но и не полного состава. с собой я забирал своих, но не всех пятеро оставались караулить наши вещи и фургоны. ничего не менялось оставишь без присмотра или под чужим караулом так нечего потом и не найдешь.
Нам не дали специалистов — саперов, взрывать мост мы должны были по собственному разумению. порох и огнепроводный шнур тоже не выдали. наше командование уже привыкло такие вопросы я решаю самостоятельно. капитаны командиры рот были выходцами из благородного сословия, и офицеры в ротах также были джентльменами. Для меня исключения они не сделали — я проходил в их глазах как выскочка и быдло, хоть в майорских чинах, но не джентльмен. Плюс мой возраст каких-то пятнадцать лет. В эти годы они были энсинами или вообще ещё дома мамины пирожки ели. и особо всех доводило до белого каления — у меня уже было состояние и я спокойно ел с серебра, у них же с деньгами всё было гораздо хуже. они с трудом вели подобающий офицеру образ жизни. Всё это не добавляло мне симпатий в их глазах.
Нам нужно было пересечь реку Тахо и войти в городок Ла — Пуабло и захватить там склады с порохом и боеприпасами. Отобрать себе необходимое количество пороха для взрыва моста и вернувшись к реке захватить мост через реку, перейти на другую сторону и взорвать мост и уйти к основным силам. Всё это время существовала опасность нарваться на французов и героически погибнуть в бою.
Как всегда, пошли под вечер. советоваться с капитанами я не стал. Они мне ничего посоветовать всё равно не могли. Я ходил в рейды они же не ходили. И прибыли они сюда в Испанию, не имея боевого опыта после разгрома при Ла-Корунне второй батальон был сформирован из новобранцев и не имел никакого опыта. Офицеры получили свои патент тоже после долгого перерыва и с опытом у них было тоже очень плохо. Много было гонора и только.
Маршрут нашего перехода к мосту через Тахо у городка Ла-Пуэбло был рассчитан на четыре дня и пройти нам нужно было восемьдесят миль. Мы обходили все известные места скопления французских войск и для скрытности все переходы были ночными. Ходить ночью по компасу они тоже не умели. Что и доказал первый же переход. дважды пришлось возвращать на маршрут роты. На марше они отрывались от проводников и начинали блудить по местности. Выбесили они меня знатно. Отобрав компас у командира головной роты я поставил одного из своих рядовых в качестве проводника и тот руководствуясь моими указаниями и данными переданного ему компаса вел всю колонну. и теперь мы перестали блудить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
С большим трудом за ночь мы прошли десять миль. Под утро мы остановились и стали устраивать лагерь и опять споры — зачем ставить рогатки и плетень вокруг лагеря — всё равно всё бросать и идти дальше. Мне пришлось предупредить — того, кто будет со мной спорить мне придется расстрелять и если и ответить потом за это, то расстрелянному это мало поможет. Ему будет всё равно. только после этого укрепление вокруг лагеря поставили.
Костры они тоже не умели разжигать, костры тоже пришлось разжигать моим людям. Или бы по дыму от этих костров нас нашли бы сразу же.
Картой ротные офицеры пользоваться не умели и видя, что я умею пользоваться и картой, и компасом и даже знаю, что такое азимут они слегка притихли. Картой, компасом я научился пользоваться на корпоративе одно время нашей конторой командовал военный на пенсии. Вот и на корпоратив в лесном массиве могли попасть только те, кто умел пользоваться этими предметами и про азимут я тогда же узнал. не все пришли к тому дому в лесу, где у нас должен был пройти двухдневный корпоратив. Я пришел третьим правда не потому, что умел ходить по азимуту. Я опросил местных жителей и по их наводке нашел тропу и пришел. Про азимут и тонкости работы с картой я узнал уже позже. Не хотелось на следующую пьянку плутать по лесу. Так и запомнил что к чему.
Эти же джентльмены учиться не хотели и пришлось угрожать применить оружие. Так весь день они у меня и провели в учебных упражнениях. Зато второй переход уже шли строго по маршруту и даже сократили отставание по графику. вторая дневка была тоже не без проблем. У рядовых начали разваливаться ботинки. Эти ботинки не выдержали двудневного марша и стали сыпаться. Наш полковник пожадничал и купил не качественные, но дорогие — но дешевые и не качественные. Всё, как всегда.
Но если кто-то думал, что такая мелочь может помешать нашему маршу то он ошибся. У кого не стало ботинок пошли босыми — вариантов не было. Рядовые в ротах были привычные к такому босоногому передвижению и особо не роптали. Как они босые в бою себя поведут неизвестно но будем надеяться, что нам не придётся вести сражения. Только надо будет вносить коррективы в план нашей компании.
В город захватывать склады пойдут те рядовые у кого есть обувь. Те у кого нет обуви останутся караулить мост. Мост придется брать первым. До этого я планировал переправу провести вдали от моста способом каким мы шли от гор к основному лагерю британских войск весной после перехода через гор в Галисии. Тогда очень удачно с веревками переправу м смогли провести и не один раз. Тогда ещё было холодно сейчас же лето и тепло. Но вмешался случай с ботинками и придется шуметь раньше времени. Теперь была опасность, что при захвате моста придется стрелять и ружейная стрельба всполошит охрану складов.
Более никаких происшествий не было и марш прошел уже по новому плану. На последней дневке я переформировал роты. Все, кто имел обувь вошли в две роты для штурма города и захвата складов. У тех, кто был без обуви те пошли в роты для захвата и удержания моста через Тахо.
Если думаете, что переформирование прошло просто, то опять глубоко ошибаетесь. Я узнал, что все мои действия противоречат уставным
требованиям британской армии и все офицеры рот напишут рапорта и меня ждет военный суд. Не стал спорить-здесь и сейчас Вы выполняете мои приказы. Вернемся с вылазки напишете рапорта. Сейчас же категорическое требование — исполнение любого приказа — бегом и точно по тексту приказа всё выполнять. Согласились, но поглядывают очень злобно. Ну ничего за моей спиной приглядывают и если найдется желающий выстрелить мне в спину. То этого коварного типа пристрелят раньше. Построил роты и лично проверил оружие и наличие патронов. Хорошо проверил до боя. Эти нехорошие люди в большинстве своем выкинули патроны. Чем они собирались стрелять. Идиоты.