Читать интересную книгу Сорок из Северного Далласа - Питер Гент

Ряд почтовых ящиков, вытянувшихся вдоль обочины, превратился в банду мотоциклистов, гнавшихся за нами, а затем снова в почтовые ящики. Я сконцентрировал всё внимание на дороге. Чем быстрее мы ехали, тем лучше я себя чувствовал.

— Не понимаю, как тебе удалось прожить так долго. Будь добр, поезжай медленнее.

— Конечно. — Я сбавил газ. В это мгновение прямо перед машиной пролетела большая пятнистая птица.

— И выключи дворники.

— Что?

Дворники ёрзали взад и вперёд по ветровому стеклу, размазывая по нему разбившихся насекомых.

— Знаешь, Фил, я надеюсь, что твой автомобиль — заколдованный. Это мой единственный шанс вернуться домой невредимой.

— Извини. — Я снова сбавил скорость и уставился на дорогу. Внезапно дорога кончилась, и перед нами открылась пропасть. Не успею затормозить, подумал я в панике. Не может быть, мелькнула у меня мысль. В Техасе всё могло быть, но не было пока случая, чтобы шоссе кончалось пропастью. Я затаил дыхание. Автомашина промчалась через пропасть.

— Всё не так уж плохо, — улыбнулась Шарлотта.

— Ты хочешь сказать, что я в полном порядке. — Мы миновали пропасть, но перед нами был мост вдвое уже автомашины.

В шести милях за Лакотой, Шарлотта сказала:

— На следующей развилке сверни направо.

Это был въезд на её ранчо, и он привёл нас к белым деревянным воротам. За воротами виднелся небольшой дом.

Из него вышел молодой негр в клетчатой рубахе и джинсах. На голове у парня была мятая коричневая шляпа.

— Это ты, Шарлотта?

— Да, — отозвалась она из машины. — Я приехала с другом. Не хочешь проводить нас в дом?

— Конечно.

Шарлотта подвинулась ко мне. Негр открыл ворота, сел в машину и протянул мне руку через колени Шарлотты.

— Очень рад. Я — Дэвид Кларк.

— Филип Эллиот, — ответил я, пожимая его руку. Его сильное тёплое рукопожатие удивило меня.

— Футболист? — Он не скрывал радости.

— По этому вопросу есть разные мнения.

— Мне нравится смотреть, как ты играешь.

— Тебя не смущают длительные перерывы?

Он рассмеялся. Его внимание было мне приятно.

Фары «бьюика» осветили двухэтажный дом и несколько других крупных строений. Это было большое ранчо. Со стороны дома к нам подбежали две белые овчарки. В открытом гараже рядом с домом стоял белый «Мерседес-220-СЛ» с голубыми калифорнийскими номерами. Номера не менялись два года. Там же был потрёпанный красный пикап «шевроле». Белая щебёночная дорога огибала дом и, пройдя через ещё одни ворота, скрывалась в темноте. Я остановился у дома.

— Пойду загоню собак, — сказал Дэвид, выпрыгивая из машины и подзывая их к себе.

Я выключил двигатель и вылез из машины. Шарлотта последовала за мной. Мы вошли в кухню через заднюю дверь. Дэвид пришёл через несколько секунд.

— Дэвид, проводи Филипа в кабинет. Я сейчас приготовлю кофе.

Кабинет был огромен. Дальняя стена была занята гигантским окном, от одной стены до другой и от каменного пола до грубо отёсанных балок потолка. Вдоль внутренних стен протянулись книжные полки. У массивного камина стояли два больших дивана, на полу между ними лежал огромный индейский ковёр.

Дэвид подошёл к камину и начал разводить огонь.

Он чиркнул длинную кухонную спичку и поднёс её к дровам, затем повернул рычажок в камине. Внутри заревело пламя.

— Ты давно живёшь здесь?

— Чуть больше двух лет. Я учился в колледже вместе с Шарлоттой и, когда Джон уехал, сразу переселился сюда. Ей не хотелось жить одной. Родственники приехали сюда после отъезда Джона, увидели меня и исчезли. С тех пор о них ничего не слышно. Даже на похороны и то не приехали. — Дэвид покачал головой и уставился в ревущий огонь. — Я сказал им, что я мексиканец. Даже это не помогло.

Он подбросил в огонь ещё полено. Я смотрел на языки пламени, зачарованный их гипнотическим мельканием. Наркотик всё ещё действовал. Постоянно меняющиеся цвета и формы огня рисовали в моём мозгу картины из прошлого и будущего. Мне хотелось сунуть руку в пламя и смотреть, как его языки обтекают кожу подобно воде.

Дэвид подошёл к окну и повернул выключатель. Мгновенно ландшафт снаружи осветился. Передо мной раскинулось пастбище, покрытое густой травой. Здесь и там виднелись группы огромных дубов. Я тут же представил себе упитанных коров, пасущихся на просторе между деревьев.

— Это действующее ранчо?

— Более или менее. Джону принадлежало несколько больших участков, где добывали нефть. Он сдавал их в аренду. Перед отъездом Джон перевёл их на неё. Так что в деньгах она не нуждается. Однако ей нравится работать. Главным образом мы выкармливаем бычков и, когда им исполняется пять-семь месяцев, продаём их.

— А кто у вас ведает размещением коров? — спросил я. — Буду рад взяться за этот участок.

— Коров что? — спросила Шарлотта, входя в кабинет. В руках она держала поднос с кофейником и тремя большими кружками.

— Размещением коров, — пояснил я. — Расстановкой коров в строго определённых местах на пастбище для создания нужного эстетического впечатления. Чтобы они гармонировали с деревьями, небом и облаками. Это работа, о которой многие мечтают. Разместить их небольшими группами, стоящих и лежащих, на вершинах низких плавных холмов, чтобы они выделялись на горизонте.

— И что, были предложения? — спросила Шарлотта с улыбкой.

— Не слышал ни разу. Эта работа вроде королевского попечительства, и, если удаётся заполучить её, с неё не уходят. Она становится наследственной, переходит от отца к сыну. От этого в мире все неприятности, власть и привилегии. — Я подмигнул Дэвиду. — В нём нет места настоящему художнику. Действительно, задумывался ли кто-нибудь над тем, как освещает солнце коровий зад?

— Мне такая мысль не приходила в голову, это уж точно, — улыбнулась Шарлотта. — Выпей лучше кофе, оно опустит тебя на землю.

— Неужели так заметно?

Она приподняла бровь и начала разливать кофе.

— Тебе сливки или сахар? — посмотрела на меня Шарлотта.

— Сахар. Один кусок.

Снаружи залаяли собаки. Дэвид встал и направился к выходу.

— Пойду проверю ворота и запру их на ночь.

— Дэвид — писатель, — заметила Шарлотта, глядя вслед ему.

— Да, он показался мне очень приятным парнем.

— Он — настоящий мужчина. — Шарлотта подчеркнула слово «мужчина».

— Именно это я и хотел сказать.

— Все его братья женились на белых девушках. Это привело его в смятение.

— Странно, мои поступили точно так же, и это ничуть меня не смутило.

Шарлотта сделала вид, что не расслышала моих слов. Она подошла к книжному шкафу, выбрала пластинку Уилли Нелсона, и поставила её на проигрыватель.

Мы молча смотрели друг на друга. Я сделал попытку мысленной телепатии, но не смог напрячься. Её лицо смягчилось, засветилось каким-то внутренним сиянием. Она была печальна и прекрасна. Её глаза говорили мне, что я ей нравлюсь; я это знал. Из-за моих зрачков выползло безумие; я не выдержал её взгляда и отвернулся. Подойдя к проигрывателю, я посмотрел на вращающуюся пластинку. Затем вернулся к дивану и сел.

Хлопнула дверь, ведущая в кухню. Звук спас меня от опасности заблудиться в лабиринте мыслей. И вдруг я почувствовал себя лучше; страх исчез. На пороге появился Дэвид.

— У ворот стоял автомобиль, но, когда я подошёл, он уехал.

Наверно, молодёжь из школы. Я всё запер. Пойду спать, пожалуй. Спокойной ночи. — Он бросил на стол связку ключей и направился по коридору к спальням.

— Спокойной ночи, — отозвались мы хором.

— Разве Дэвид живёт не в маленьком доме? — поинтересовался я после, как мне казалось, достаточно продолжительного молчания.

— Только когда работает над чем-то. — Она слегка прищурилась. — Он там пишет и ночует, когда меня нет.

— Он кажется мне настоящим другом.

— Да.

Мы снова посмотрели друг на друга. Шарлотта облизнула губы, которые, казалось, засверкали в свете огня из камина. Она провела рукой по длинным каштановым волосам, падающим на спину.

— Кем тебе приходится Бодроу?

— Что?

— Он тоже твой друг?

— Нет.

— Тогда почему ты так часто встречаешься с ним?

— Я не встречаюсь с ним часто. — В её голосе прозвучала злоба — против Бодроу или меня, не знаю. — Ему принадлежит земля недалеко от моей. Однажды он приехал, чтобы спросить, не сможет ли он арендовать её для скота. Затем несколько раз приглашал меня с собой.

— Понятно.

— Не могу же я всё время прятаться от людей! — вспылила она.

— Прости, я не хотел обидеть тебя.

— Во всяком случае, я больше не собираюсь встречаться с ним. — Она говорила более спокойным голосом. — По дороге в Рок-Сити он рассказывал отвратительные вещи о Дэвиде.

— По-моему, Бодроу — психопат.

— Если верить его словам, вы с ним близкие друзья — что-то вроде армейских товарищей.

— Я едва знаком с этим сукиным сыном. Он любит ездить с командой и отираться вокруг игроков. Ходит на все вечеринки, даже если его не приглашают.