Читать интересную книгу Кто стоял за спиной Сталина? - Александр Островский

Поскольку все переписки и дознания, по которым проходил И. В. Джугашвили, заканчивались административной ссылкой, в 5-м делопроизводстве Департамента полиции на него было заведено по крайней мере шесть дел: 1903 г. — № 521–1, 1908 г. — № 2700–1, 1910 г. — № 3, 1911 г. — № 716, 1912 г. — № 252, 1913 г. — № 245{41}. Из них в существующих описях Департамента полиции значится только дело № 2700–1 за 1908 г. Несмотря на неоднократные попытки, получить его мне не удалось. Однако пока его разыскивали в ГАРФ, совершенно случайно оно было обнаружено мной в РГАСПИ, где первоначально значилось в фонде И. В. Сталина (Оп. 4. Д. 101), а затем было передано в Коллекцию документов Департамента полиции. Эта коллекция до сих пор остается почти необработанной, и составляющие ее дела выдаются только в виде исключения. Есть основания думать, что сохранилось также дело за 1903 г.{42}, но обнаружить его пока не удалось. Судьба остальных четырех сталинских дел 5-го делопроизводства неизвестна.

Для архивных поисков, а также для определения факта существования тех документов, которые имелись в архиве Департамента полиции, но до нас не дошли, большое значение имеет картотека Регистрационного отдела. Исходя из собственного опыта, заведующий Особым отделом А. М. Еремин считал, что она не в полной мере отражала те сведения, которыми располагал Департамент полиции{43}. С этим мнением нельзя не согласиться, если вспомнить те 15 тыс. документов, которые оставались незарегистрированными в самом Особом отделе к лету 1907 г.

Знакомство с картотекой Департамента полиции показывает также, что после падения монархии она тоже подверглась некоторой чистке. В качестве примера можно указать на воспоминания начальника первого революционного караула Г. Б. Кнатца, из которых явствует, что его фамилия фигурировала в этой картотеке{44}, затем она из нее исчезла. О том, что данный факт — не исключение, свидетельствует то, что 14 первых ящиков этой картотеки занимает сейчас советская картотека провокаторов. Если учесть, что в каждом ящике содержится не менее 800 карточек, получается, что из картотеки Центрального алфавита Департамента полиции было изъято не менее 10 тыс. карточек.

И. В. Сталин фигурирует в картотеке Департамента полиции под следующими кличками и фамилиями: Василий, Васильев, Джугашвили, Иванович, Коба, Меликянц, Нижерадзе, Сосо, Тотомянц. На И. В. Джугашвили имеется десять карточек — девять пронумерованных, одна без номера: № 1 — записи за 1902–1911 гг., № 2 — за 1908–1912 гг., № 3 — 1904–1913 г., № 4 — 1912–1913 гг., № 5 — 1912–1914 гг., № 6 — 1901–1911 гг., № 7 — 1914–1916 гг., № 8 — 1911 г., № 9 — 1914 г., без номера — 1912–1915 гг.

На карточке № 1 можно прочитать: «Иосиф Виссарионов Джугашвили (Кайос Виссарионов Нижерадзе), кр. с. Диди Лиловского Тифлисского у. и губ., 27 л.», далее следует запись: «5Д. 1908, д. 2700–8». Получается, что фамилия И. В. Джугашвили появилась в картотеке Департамента полиции только в 1908 г., после того как он был арестован в Баку и последовало решение о его высылке в Сольвычегодск. Однако на этой же карточке далее мы читаем: «7Д. 1902, д. 2, ч. 27». Это означает, что Департамент полиции располагал данными об И. В. Джугашвили задолго до 1908 г. Об этом свидетельствует карточка № 6, на которой зафиксированы дела за 1901–1911 гг. и которая открывается записью: «Иосиф Виссарионов Джугашвили, кр-н, б. воспитанник Тифлисской духовной семинарии, особый надзор полиции»{45}.

Это подтверждает, что до определенного времени в Департаменте полиции не существовало единой картотеки и первоначально записи делались параллельно в разных делопроизводствах, а затем эти разрозненные картотеки были объединены. В связи с этим возникает вопрос: являлась ли карточка № 6 единственной в картотеке Департамента полиции до 1908 г., и если нет, то насколько полно и точно имевшиеся в первоначальных карточках записи были отражены в общей картотеке?

Казалось бы, из-за отсутствия первичных карточек получить ответ на данный вопрос представляется невозможным. Однако положение дел отнюдь не безнадежно, так как в нашем распоряжении имеются не только сохранившиеся карточки, но и справки, которые наводились Регистрационным отделом. Подобные справки удалось обнаружить на 17 июля 1908 г.{46}, 13 октября 1911 г.{47}, 13 ноября 1912 г.{48} и 24 февраля 1913 г.{49} Сопоставление записей в картотеке и сведений, содержащихся в этих справках, показывает, что сохранившиеся карточки почти полностью дублируют содержание названных справок, и расхождения между ними связаны главным образом с допущенными при их составлении описками.

Предпринятые при подготовке этой книги усилия, направленные на выявление тех документов об И. В. Джугашвили, которые До 1917 г. фигурировали в картотеке Регистрационного отдела, показали, что значительная часть этих документов сейчас в фонде Департамента полиции отсутствует. Некоторые из них могли быть Уничтожены до революции. Другие были изъяты после 1917 г. Часть отсутствующих дел или же их следы удалось обнаружить в Фонде И. В. Сталина в РГАСПИ. Однако судьба целого ряда документов, имевшихся до 1917 г. в архиве Департамента полиции, остается неизвестной. Вполне возможно, что в свое время они были переданы в 6-й сектор Общего отдела ЦК КПСС и сейчас находятся в Архиве Президента Российской Федерации. Некоторые из них могли быть уничтожены.

Для освещения избранной темы несомненный интерес представляет картотека секретных сотрудников, которая хранится в ГАРФ и именуется здесь «департаментской»{50}. Она представляет собой каталожную секцию из 33 ящиков (по 3 ящика в ряд) в человеческий рост. Из них 28 содержат сведения о секретных сотрудниках, 5 — о других работниках карательных органов. В каждом ящике 800–900 карточек. Следовательно, всего в картотеке не менее 25–30 тыс. карточек. Подавляющее их большинство было передано в Архив революции весной 1925 г. Продолжали поступать они и позднее.

Картотека содержит главным образом клички секретных сотрудников и шифры дел, в которых они упоминаются. Отсутствие в ней кличек некоторых известных нам секретных сотрудников дает основание думать, что она или представляет собой только часть «департаментской» картотеки секретных сотрудников (и мы не знаем, какую), или же, что не менее вероятно, является результатом работы действовавшей в 1917 г. Особой комиссии, созданной Временным правительством для выявления провокаторов.

Обнаружить среди них лицо, которое можно было бы идентифицировать с И. В. Джугашвили, не удалось. Но отсутствие в этой картотеке того или иного лица не может служить аргументом при решении вопроса о его сотрудничестве с органами политического сыска царской России. Таким аргументом не может быть и отсутствие того или иного человека в официально опубликованных списках провокаторов{51}.

Во-первых, не исключено, что картотека провокаторов могла быть подчищена чиновниками Особого отдела Департамента полиции в февральские дни 1917 г. Во-вторых, нельзя исключить того, что подобная чистка могла быть продолжена при Временном правительстве. А в-третьих, можно не сомневаться, что все «незасветившиеся» секретные сотрудники были использованы ВЧК-ОГПУ в розыскной деятельности, поэтому их карточки после Октябрьского переворота 1917 г. должны были быть изъяты.

В ГАРФ имеются еще две картотеки провокаторов, составленные в годы Советской власти, а также материалы, связанные с разоблачением секретных сотрудников{52}.

Не удалось найти никаких материалов о пребывании Сталина в тюрьмах и на этапах. Следует отметить, что в наших архивах вообще почти нет фондов тюремных учреждений дореволюционной России. Причина этого, по всей видимости, заключается в том, что дореволюционные тюрьмы относились к тем учреждениям, которые Советская власть, получив по наследству от старого режима, не стала уничтожать. Поэтому их дореволюционные архивы оказались частью архивов советских тюрем, а затем или были переданы в архив МВД, или уничтожены.

Плохо сохранились и материалы о пребывании И. В. Сталина в ссылках.

По первой ссылке нам известно только одно специальное дело{53}, два дела дошли до нас по сольвычегодской ссылке{54}, по вологодской ссылке сохранилось три дела{55}, по нарымской — два{56}, по туруханской — одно{57}. Итого девять из девятнадцати дел. Причем те дела, которые дошли до нас, сохранились неполностью. Особенно это касается единственного дела по туруханской ссылке.

Еще хуже, чем архивы карательных органов дореволюционной России, сохранились архивы большевистских организаций до 1917 г. Мы почти ничего не знаем об архиве Тифлисской организации РСДРП. А тот архив, который существовал к 1912 г., был захвачен полицией{58}. В 1910 г. провалился архив Бакинской организации РСДРП{59}. Ничего не известно об архиве Имеретино-Мингрельского комитета и архиве Кавказского союзного комитета.