Читать интересную книгу Монастыри Московского Кремля - Александр Воронов

Дело в том, что церковь свв. Афанасия и Кирилла, архиепископов Александрийских в Вознесенском монастыре все-таки была. Известный историк Вознесенского монастыря А. Пшеничников, имевший доступ к монастырскому архиву еще при его существовании, отмечает, что в архивных документах монастыря упоминается такая церковь, как придельная у храма Вознесения Господня и имеющая самостоятельный причт, состоящий из священника и пономаря, которым выдавалась руга из дворцовой казны материалами и деньгами (51, с. 106).

И. Е. Забелин, правда без ссылки, сообщает, что с 1625 г. в соборном храме Вознесения существовали «два придела – один Афанасия и Кирилла, другой – Михаила Малеина» (23, с. 252). Обычно новые приделы в храмах устраивали в случае необходимости введения в существующий храм придела во имя нового святого, тезоименитого какому-то значительному лицу или ктитору. Известно устройство придела св. Михаила Малеина, покровителя царя Михаила Федоровича его матерью, «инокиней Великой Старицей» Марфой Ивановной в том же Вознесенском соборе. Новые приделы устраивались также в случаях разрушения или разборки соименных храмов, связанных со стихийными бедствиями или перепланировкой территории.

Представляется, что организация придела свв. Афанасия и Кирилла в Вознесенском соборе связана именно с разрушением посвященного им отдельно стоящего храма и строительством на его месте церкви великомученицы Екатерины. Дополнительным подтверждением существования придельной церкви свв. Афанасия и Кирилла в Вознесенском соборе являются хранившиеся в его ризнице некоторые священные предметы из этого храма.

Если можно считать документально подтвержденной дату упразднения отдельной церкви Афанасия и Кирилла в Вознесенском монастыре, то дата ее основания может быть установлена только по сумме косвенных свидетельств. Самым важным из них представляется бракосочетание 16-летнего великого князя московского Дмитрия Ивановича с дочерью князя суздальского и нижегородского Дмитрия Константиновича, Евдокией Дмитриевной, состоявшееся в 1366 г. в городе Коломне 18 января, в день памяти свв. Афанасия и Кирилла.

Это позволяет предположить, что первая Афанасьевская церковь была сооружена после венчания княжеской пары в 1366 г. и окончания строительства в этом месте первых каменных стен Кремля Дмитрия Донского и митрополита Алексия, построенных в 1367 г., так как в противном случае церковь оказалась бы за пределами старых дубовых стен Кремля Ивана Калиты – то есть, возможно, одновременно со стенами, или вскоре после их возведения, так как уже в следующем, 1368 г., началась «первая литовщина», а за ней почти беспрерывные военные походы Дмитрия Донского, создававшего единое русское государство.

Это отметил еще М. И. Александровский: «Первая церковь на сем месте (имеется в виду церковь св. Екатерины Вознесенского монастыря. – А. В.) построена во имя свв. Патриархов Александрийских Афанасия и Кирилла при Димитрии Донском в память святого того дня, когда происходила его свадьба. Каменный храм на ее месте вновь поставлен в 1514–1517 гг. и разобран при строительстве нынешнего. Трапезная появилась в монастыре с 1586 г.; вероятно, тогда же при ней была освящена и церковь Екатерины. Новое здание ее относится к 1686 г.» (1, №№ 36, 37).

Здесь интересно, что Александровский не отмечает для этой церкви строительство Ермолина в 1462 г., что справедливо в любом случае – была ли она «во Фроловских воротах» или в Афанасьевском монастыре, но отмечает строительство Бобыниных 1514–1518 гг., что заслуживает более подробного рассмотрения.

Судя по изображению этой церкви на плане «Кремленаград», где она показана встроенной в южную стену ограды Вознесенского монастыря на ее изгибе, к западу от церкви великомученика Георгия, в начале XVII в. это была скромная, хотя и пятиглавая церковь, с четырьмя маленькими глухими главками по углам, посвященная частному событию в жизни государства, видимо первоначально деревянная, почему строительство ее не отмечено в летописях, которая могла стать причиной пожара. Здесь произошло знаменательное совпадение: великий князь Дмитрий Донской скончался 19 мая 1389 г., а ровно через два месяца после его похорон, возможно, от церкви, построенной в память его бракосочетания, или соседней, монастырской, но с тем же посвящением, начался пожар, в результате которого едва не сгорел весь Кремль. Во всяком случае, для вдовы, великой княгини Евдокии, это могло быть неким знамением, побудившим ее к строительству Вознесенского монастыря и уж конечно не случайно поблизости от памятной ей церкви, позднее автоматически включенной в монастырский комплекс.

Вернемся теперь к Афанасьевскому монастырю. И. Е. Забелин без тени сомнения считал главную церковь монастыря посвященной Афанасию Александрийскому: «От самых ворот (Спасских. – А. В.), несколько влево, в расстоянии 11 саж., находилась церковь Афанасия Александрийского, иначе Афанасьевский монастырь, и при нем подворье Кирилло-Белозерского монастыря» (23, с. 194). К сожалению, во всем очерке о Кирилловском подворье, где Забелин называет церковь уже просто Афанасьевской и не приводит ссылок на источники его сведений (кроме двух случаев: при пересказе неназванного свидетельства XVI в.: «в июне 1571 г. царь Иван Вас. Грозный пожаловал к Афанасию Великому на церковное строенье на двор 200 руб.» (23, с. 195) и при цитировании Павла Алеппского 1655 г.: «монастырь… во имя свв. Афанасия и Кирилла Александрийских и другого Кирилла, известного под именем Белозерского, из их новых святых») (23, с. 202). Отметим, что свидетельства эти относятся к XVI и XVII вв., когда монастырь уже наверняка был подворьем Кирилло-Белозерского монастыря.

Так же поступил и Н. А. Скворцов в 1893 г., называя монастырь посвященным св. Афанасию Александрийскому (без указания посвящения св. Кириллу) и добросовестно ссылаясь на источники, в которых указано только одно имя святого (61, с. 440).

В историческом и археологическом описании Москвы И. М. Снегирева 1875 г. имеется ссылка на конкретную Софийскую II летопись: «У Фроловских ворот, на Кирилловском подворье, против Вознесенского монастыря, за дьячими палатами, Афанасьевский монастырь, сгоревший в 1389 г., а ц. св. Афанасия Александрийского в 1514 г. поставлена кирпичная Юрьем Бобыниным» (63, с. 16–18). Вряд ли И. М. Снегирев что-либо добавил от себя, но сведения Софийской летописи относятся к 1514 г., когда Афанасьевский монастырь был уже Кирилловским подворьем, и могут отражать позднюю традицию, связанную с возможным переосмыслением первоначального посвящения монастыря. Отметим, что и здесь указано посвящение церкви только одному Афанасию Александрийскому. Кстати, в этом тексте не очень понятно упоминание дьячих палат, находившихся значительно западнее и связанных с другой церковью свв. Афанасия и Кирилла.

Совершенно не рассматривается этот вопрос и в последнем по времени исследовании В. П. Выголова, хотя посвящение указывается однозначно – «церковь Афанасия Александрийского, возведенная в Кремле в 1462 г.» (13, с. 27).

Кроме этих двух храмов в Кремле существовала третья церковь во имя свв. Афанасия и Кирилла, что «у Мстиславского двора, ниже дьячих палат», находившаяся к востоку от Архангельского собора, за позднейшим корпусом годуновских Приказов и существовавшая по данным Исторической схемы Кремля С. П. Бартенева в 1484–1671 гг. (5, кн. I, вклейка) (илл. 29). Необходимо присоединиться к мнению А. Л. Баталова, ссылающегося на И. Е. Бондаренко, что это именно она изображена в виде изящного пятиглавого храма на известном рисунке Посольского приказа Э. Пальмквиста (6, с. 388, примеч. 38 и рис. 65) (илл. 30), а не церковь, построенная взамен храмов свв. Александра Невского и Черниговских чудотворцев, как считают авторы первого тома многотомника «Памятники архитектуры Москвы» (45, с. 60, рис. 17, примеч.). Последняя в этом ракурсе просто не была видна, так как находилась на правой, западной стороне прохода между зданиями приказов.

Известный архивист Московской Иностранной коллегии А. Ф. Малиновский, перечисляя монастырские подворья в Кремле, кроме этих храмов упоминает «высокую трехглавую церковь с колокольней во имя св. Афанасия и Кирилла Александрийских на Новоспасском подворье близ Никольских ворот». Все другие источники без исключения называют эту церковь посвященной во имя св. Иоанна Новгородского. При этом Малиновский отдельно отмечает подворье «Кирилловское пред Вознесенским монастырем с одноглавой церковью во имя св. Кирилла Белозерского с приделом великомученика Пантелеймона, построено 1524 г. иждивением Юрия Бобынина. Сверженный с патриаршества Гермоген заключен был на Кирилловском подворье и уморен там от мятежников голодом» (37, с. 50). Здесь такая путаница верных и неверных сведений, что мы вынуждены считать сообщение уважаемого архивиста о церкви Афанасия и Кирилла на Новоспасском подворье ошибочным, как единственное подобное, хотя неназванная трехглавая церковь на этом подворье изображена на плане «Кремленаград».