Читать интересную книгу Куда вы денетесь… - Иван Валеев

— Ну, вот так, — я обвожу рукой вокруг, — холодно, серо, ты тут, а я вообще высоты боюсь.

Она прыскает и, обернувшись, всматривается в мое лицо.

— Потому что ты ничего не покупаешь, — заявляет она, как и тогда, безапелляционно. — А почему, между прочим? У нас все гадают…

Я ухмыляюсь:

— Меня в прошлой жизни слишком часто обманывали. Не поверишь — надоело, жуть.

— Мы никого не обманываем.

— Ты сама-то пробовала?

— Нет, — слишком поспешно отвечает она и отводит взгляд.

Я вдруг вспоминаю, что она почти вдвое младше меня. Мог бы я быть ее папашей, если бы вовремя подсуетился? Пожалуй.

— Ты очень красивая, — говорю я (она недоверчиво смотрит на меня), — но врать старшим нехорошо.

Играем в молчанку. И только когда кабина останавливается, она вдруг не выдерживает и выдает:

— Без нее никак. Понимаете?

— Нет, — отвечаю я.

Судя по запаху, пару дней назад здесь кто-то скончался. Хотелось бы, чтобы покойного все-таки предали земле. Неподалеку от выхода со станции меня настигает телефонный звонок.

(Приятный женский голос) — Встречаемся завтра в восемь.

(Я) — Это смотря зачем.

(Приятный женский голос) — Я насчет синтезатора… Ой, извините.

Она отключается. Жаль. Бегу домой — первый за год с лишним раз, когда я действительно рискую опоздать. Первый за год с лишним раз, когда исчезло все, к чему уже привык за этот год с лишним — снег, холод, тучи, — исчезли. Я уже успел забыть, как это — не зябнуть. Интересно знать, связаны ли эти два события между собой?

Вбегаю в новый, построенный по довольно идиотскому проекту дом — согласно этому проекту, например, третий, боковой, лифт открывается прямиком в мою квартиру. Но эти лифты пока хотя бы действуют. За что уважаю. На больших круглых часах на кухне — ровно час дня. Что-то не то. На телефоне — одиннадцать с четвертью. Где не так? Хватаю сумку, выскакиваю обратно.

Опять телефон.

— Да?

— Скажи, ты сегодня очень занят?

Это еще что за новости? Нет, и телефон, и голос знакомые, но что ей-то сейчас надо?

— Ты не насчет синтезатора? — интересуюсь я.

Собеседница подвисает.

— Ладно, смотри. У меня еще два адреса в двух разных концах Москвы — и я весь твой.

— Я буду ждать здесь, — произносит она и отключается.

Блин, логика. Где «здесь»? А-а, понятно, где. У меня на экране телефона карта и адрес. Прекрасно. Похоже, какое-то кафе.

Большой холл давно построенного, но так и не использованного по назначению торгового центра. Нуждается в отделке, уборке и дизайне, но в принципе можно было бы и приобрести, были бы деньги. Странная группа людей.

Пять человек, одетых в черные костюмы, стоят — руки за спину, ноги на ширине плеч — полукругом. Два человека — в джинсах, куртках и кроссовках — сидят на стульях спинами к полукругу. И еще один… Ба, да это же я. Да, так вот, я расхаживаю перед этими двумя. Я настроен вещать и ораторствовать, спасайся кто может.

— Итак, господа. Давайте проясним. Вы — посредники. Стало быть, вы находитесь где-то между торговцами и потребителями надежды.

— Это не запрещено, — быстро говорит один из них, тот, что в наглухо застегнутой красной куртке.

— Правильно. Строго говоря, противозаконно сейчас поступаем мы, — я обвожу охранников взглядом, — Но я предпочел бы, чтобы это осталось между нами и готов принести вам свои самые искренние извинения. К сожалению, вы оба проигнорировали мое приглашение без объяснения причин, поэтому нам и пришлось… Впрочем, у вас, наверное, есть вопросы?

— Что вам нужно? — спрашивает первый.

— Не торопитесь. Вы ведь тоже употребляете ее, не так ли?

Они переглядываются.

— Отвечать необязательно. Я предлагаю бросить вам это дело. Вы можете и дальше торговать, но сами — ну не надо вам это, — тут я делаю брезгливое лицо, — ни к чему оно вам.

— Это все, чего вы хотите? — прорезается второй, в белой расстегнутой куртке и клетчатой рубашке.

— Да. Разумеется, если вы дадите нам списки курьеров и клиентов — или и тех и других, — это будет совсем хорошо, но, — я поднимаю руки, — только по желанию.

— А если нет? — это опять первый.

— Вы, кажется, не понимаете, что происходит. Решать будете вы. Я предлагаю вам, — тут я похлопываю по плечу второго, обходя их сбоку, — стать свидетелями.

— А сейчас мы кто? — спрашивает первый, а второй просто смотрит на меня снизу вверх.

Я улыбаюсь, встаю позади них, кладу руки на спинки пластиковых стульев и наклоняюсь вперед, оказываясь между ними.

— Сейчас вы, господа, квалифицируетесь в качестве потерпевших. Я попробую вам объяснить, — я выпрямляюсь и обхожу их вокруг, — Смотрите. У нас есть организм, так? Он, этот организм, вырабатывает некую весьма важную субстанцию. А потом он вдруг начинает получать эту субстанцию извне. Что у нас получается? У нас получается избыток этой субстанции и, во избежание передозировки, наш организм перестает эту субстанцию вырабатывать. Так? Так. И что же произойдет с организмом тогда, когда у него эту важную, я бы сказал — жизненно необходимую субстанцию внезапно отнимут?

Оба молчат. Охранники переглядываются.

— В конце концов, господа, эксперимент вы можете поставить сами. И лучше сделать это как можно раньше.

За прошедшие год с небольшим наш суетливый мирок изрядно потерял в темпе, выцвел, да и вообще — поистрепался как-то. Цвета потускнели, а о звуках даже и говорить-то не хочется, чтобы лишний раз не бередить… Но сейчас я слышу каждый свой шаг, я слышу чужие шаги, я слышу голоса людей, шум машин и ветра — как при включенном диктофоне. Мне становится страшно.

Я нахожу строение, выбранное Мариной в качестве места нашей встречи, нахожу выбранный ею столик, за которым она и сидит — но чего-то очень важного я не нахожу.

— Привет, — говорю я и сажусь за столик.

Она молча кивает, пряча лицо. Подпархивает этакая юная свежая официанточка, я заказываю горячий шоколад и лимонный пирог, и она упархивает исполнять. Молчим дальше. Я смотрю в окно, и тут до меня медленно доходит, что эпитеты, которыми я мысленно наградил официантку, неслучайны, причем вдвойне. Она их действительно более чем заслуживает, но вот моя собеседница сейчас ну никак не выглядит ни юной, ни свежей. Это, видимо, связано с погодой… и, скорее всего, с работой…

— Они все забрали, — тихо говорит она, словно отвечая на мои мысли. — Выбрали все подчистую и ушли. Так что работу ты потерял.

— Вон оно что, — пробормотал я и снова уставился в окно.

— Надеюсь, я тебя не очень огорчила, — говорит она.

Если бы в ее голосе было немного жизни, это сошло бы за сарказм, но жизни в нем как в листе бумаги под кварцевой лампой. Я хмыкаю и смотрю на чистое небо уже как-то по-новому. Взглянуть на старое небо по-новому… Я прокручиваю эту фразу в голове несколько раз, и с каждым разом она мне нравится все больше. И я принимаю решение озвучить ее.

— Ты и дальше намерен угощать меня подобными сентенциями? — спрашивает она.

— Хорошо. Давай по-другому.

Я резко подаюсь вперед, облокачиваясь на столик и приближая свое лицо к ее лицу, так, что она отшатывается.

— А ты помнишь, — говорю я громким свистящим шепотом, — что я говорил тебе? Обманывать нехорошо, — и я откидываюсь на спинку стула, наблюдая за произведенным эффектом.

— Сволочь ты все-таки.

Я киваю:

— Отзывчивый мальчик в тысяче километров на холме.

Но она опять смотрит в сторону, потому что прискакала официантка с моим заказом.

— Вот, пожалуйста, горячий шоколад и лимонный пай, — девушка ставит принесенное на столик.

— Благодарю.

Официантка улыбается и снова упархивает. Я разворачиваю вилочку из салфетки, аккуратно отделяю ей кусочек пирога, отправляю его в рот, запиваю глотком шоколада и жмурюсь от удовольствия.

— Прекрасно. Учись, между прочим.

— У кого?

— Да вот хоть у нее, — я указываю вилочкой на официантку, которая сейчас болтает у стойки с барменом. — Приносит же. Иногда пироги, иногда радость.

И я неспешно принимаюсь есть пирог. Потом, когда на тарелке почти ничего не остается, я откладываю вилочку, отпиваю еще глоток и заявляю:

— Слушай, это не я тебя сюда позвал. Это ты меня сюда позвала. Тебе горы, мне конфеты.

— Я не знаю, — тихо говорит она. — Он умер…

— Понятно.

— Ничего тебе не понятно!

— А кто кого подсадил?

— Ну… Он первый… попробовал…

— Тогда да, непонятно, — соглашаюсь я.

Снова молчим. Я отодвигаю пустую тарелку.

— Знаешь, у меня как-то случай был… Есть такая улица — Новая Басманная, знаешь? — никакой реакции. — Вот. Она идет по мосту, над какими-то там железнодорожными путями, ну, там, рельсы, провода, столбы всякие, понимаешь. И я как-то летом — солнышко там, жара, ну нормальное лето, короче, — шел через этот идиотский мост. В офис. Перешел уже почти, а тут ветер как дунет — и сдувает с меня кепку, и она не просто там куда-то летит — она летит в сторону путей и застревает на ближайшем столбе, прикинь. Ну, я так постоял, посмотрел, думаю — ну и хрен с ним, с плащом, и, короче, пошел в офис. Забрал там какую-то ерунду, возвращаюсь назад, смотрю — нет кепки. На столбе, то есть, нет. А под столбом есть. Спустился, поднял, отряхнул, в сумку ее спрятал и ушел…