Но тут счастье улыбнулось Джулиане — месяц услужливо скользнул за плотную гряду облаков, и лабиринт погрузился в чернильную темноту. А в это время ее мамаша продолжала свой чудовищно бессовестный монолог, находясь в двух шагах от нее по другую сторону изгороди.
— Джулиана — невероятная любительница приключений! — воскликнула леди Скеффингтон, но в голосе ее звучало скорее разочарование, чем гордость. — Это так на нее похоже — из чистого любопытства отправиться в путешествие по этому лабиринту!
Джулиана мысленно перевела эти притворные слащавые измышления на язык суровой действительности: «Джулиана — несносная затворница, меня раздражают ее вечные бдения над книжками и писаниной — взяла бы все и выбросила прочь! И это так на нее похоже — сбежать с бала и спрятаться ото всех в кустарнике!»
— В этом сезоне она пользовалась огромным успехом в обществе! Я просто удивляюсь, как это вы ни разу не встретились с ней ни на одной модной вечеринке! Мне пришлось настоять, чтобы она не принимала больше десяти приглашений в неделю — нужно же и отдыхать!
«Джулиана не получила и десяти приглашений за весь прошлый год, не то что за неделю, но мне же нужно как-то выразить свое удивление и объяснить, почему вы ее до сих пор нигде не встречали. Немножко везения — и вы вполне поверите моей болтовне»— именно эта тирада соответствовала бы действительности, произнеси ее леди Скеффингтон вслух, а не про себя.
Но лорд Мейкпис, похоже, не был так доверчив.
— Действительно? — уклончиво пробормотал он голосом человека, в котором боролись вежливость, раздражение и недоверие. — Она, наверное, очень странная.. гм… необычная девушка, если не любит… развлекаться.
— Я не говорила ничего подобного! — поспешно возразила леди Скеффингтон. Джулиана больше всего на свете любит балы и званые вечера.
«Да Джулиане легче выдернуть зуб, чем ехать на бал», — мысленно добавила она.
— Я убеждена, что вы просто идеально подходите друг другу.
«Я хочу поскорее сбыть ее с рук и выдать замуж, мой дорогой, а вы во всех отношениях подходящий жених: зрелый мужчина, имеете благородное происхождение и соответствующее состояние»— именно так следовало понимать признание леди Скеффингтон.
— Она совсем не из тех нахальных особ, которых сейчас можно встретить на каждом шагу.
«Она и пальцем не пошевелит, чтобы хоть как-то постараться понравиться».
— С другой стороны, у нее есть определенные достоинства, которых мужчина не может не заметить.
«Чтобы быть спокойной на этот счет, я заставила ее надеть это открытое платье, хотя, если говорить честно, оно больше подошло бы замужней женщине без предрассудков, чем восемнадцатилетней девушке».
— Конечно, она девушка скромная. «Но вы не смотрите, что у нее такое декольте — даже и не пытайтесь к ней прикоснуться, пока не попросите руки».
В конце концов стремление лорда Мейкписа отстоять свою свободу возобладало над представлениями об учтивости.
— Леди Скеффингтон, я, к сожалению, должен вернуться в зал. Мне кажется, я танцую следующий танец с мисс Топем.
Сознание того, что добыча ускользает от нее, да еще в руки самой популярной невесты сезона, заставило мать Джулианы сделать ответный удар: то, что она сказала в следующую секунду, было самой беззастенчивой ложью из всего, что она говорила прежде, пытаясь сосватать свою дочь. Тут же, без всякого стыда выдумав какие-то несуществующие отношения между Джулианой и самым завидным женихом в Англии, она заявила:
— А мы как раз тоже возвращаемся на бал! Мне кажется, сам Николас Дю Вилль пригласил Джулиану на следующий вальс!
Леди Скеффингтон, должно быть, поспешила за убегающим лордом, потому что их голоса стали удаляться.
— Мистер Дю Вилль все время оказывает нашей дорогой Джулиане особые знаки внимания. И мне не без основания кажется, что и сюда он сегодня приехал единственно ради того, чтобы провести с нею несколько минут! Нет, действительно, сэр, это правда, хотя мне не хотелось бы, чтобы кто-нибудь, кроме вас, узнал об этом…
А в это время за следующим поворотом лабиринта хозяйка загородного дома, очаровательная молодая вдова барона Пенуоррена, обнимая за шею Николаса Дю Вилля и заглядывая ему в глаза, со смехом прошептала:
— Только, пожалуйста, Ники, не говорите мне, что леди Скеффингтон действительно уговорила вас танцевать со своей дочерью. Кого угодно, только не вас! Если ей удастся добиться от вас согласия на это, то вы не сможете войти ни в одну гостиную Англии, не вызвав при этом изумленного шепота или язвительных замечаний. Если бы вы не пропадали целое лето в Италии, вам было бы известно, что среди холостяков уже стало своеобразным развлечением дразнить эту мерзкую особу, делая вид, что они поддаются на ее уговоры. Я говорю совершенно серьезно, — предостерегающе продолжала Валери, поскольку он лишь слегка улыбнулся в ответ на ее тираду, — эта женщина готова на все, лишь бы заполучить богатого женишка для дочери и укрепить свое положение в обществе! Буквально на все!
— Спасибо за предупреждение, моя дорогая, — сухо ответил Ники. — Я был представлен супругу леди Скеффингтон лишь перед самым отъездом в Италию. Но я и в глаза не видел ни матери, ни дочери и тем более не давал никаких обещаний танцевать с ними.
Валери облегченно вздохнула.
— Я и мысли не допускала, что вы могли так глупо себя вести. Джулиана действительно необыкновенно симпатичное создание, но она совершенно не в вашем вкусе. Это слишком юная, неискушенная девица, а кроме того, у нее странная привычка прятаться за занавесками или что-то в этом роде.
— Похоже, она очаровательна, — усмехнулся Ники — Ну, по крайней мере она совершенно не похожа на свою мамашу — Валери замолчала и красноречиво передернула плечами, давая понять, насколько ужасна эта особа. — Леди Скеффингтон так страстно желает войти в высшее общество, что готова на любые унижения. Если бы она не была столь бесцеремонна и честолюбива, то казалась бы просто жалкой.
— Если не сказать бестолковой, — добавил Ники, теряя в конце концов терпение — беседа непомерно затянулась. — И какого черта вы пригласили их на маскарад?
— Мой дорогой, — со вздохом сказала Валери, нежно поглаживая пальчиками его подбородок с той фамильярностью, которую допускают лишь очень близкие отношения, — да потому, что в это лето маленькая Джулиана каким-то образом познакомилась с новой графиней Лангфорд и с ее невесткой — герцогиней Клеймор.
В начале сезона графиня и герцогиня высказали пожелание, чтобы малышка Джулиана была принята в свете, а сами тут же укатили в Девон вместе со своими мужьями.
Поскольку никто не хочет раздражать Уэстморлендов, а леди Скеффингтон, напротив, раздражает всех нас, то мы и ждали последней недели сезона, чтобы выполнить свой долг и хотя бы куда-нибудь их пригласить. К несчастью, среди нескольких десятков приглашений, которые леди Скеффингтон получила сегодня, она выбрала именно мое — вполне возможно, потому, что увидела среди приглашенных вас.