Михаил заливается слезами и долго горько рыдает.
Сцена 2
Поле. Вдали лес. Вправо большая дорога.
Михаил (один)
День ото дня мне тяжелей:До вечера от утра за работой,Которая не по сердцу, сижу;Отец за мной так строго смотрит,Все книги спрятал, а без нихМне тяжко, скучно, я страдаю…Бывало, так легко душе,Когда я чтеньем занимаюсь,Стараюсь разгадать: зачемИ почему написано в ней то-тоИли другое? Время так летит,Не замечаю я его теченья…Бывало, мысль надеждой занята,Что я учиться буду, буду сам писать,Что не простым я буду человекомИ, может быть, других перегоню…Что и отца и мать утешу яСобою, облегчу их участь….И всё-то вдруг пропало, разлетелось:Крестьянин я, крестьянином умру!Отец не понимает польз своихИ отпустить меня не хочет в Питер…А надо мне учиться, самомуПриняться сочинять, да, надо!К тому назначен я судьбой и знаю,Что говорил мне тот небесный вестник,Во сне который посетил меня]Он мне сказал: «Высок удел,Который для тебя назначенИди лишь не кривым путем,Будь честен, добр, покорен, прямодушен,К чужому зависти не знай:И своего довольно будет!Учись прилежно; силы всеУпотреби ты на науку,Иначе будешь мужиком!»И вдруг пропал; тут на меняПовеял запах ароматный…Сначала я не понимал,Что делать; после догадался,За книгу взялся в тот же часИ с той поры всё думал, думал,Как бы учиться, как бы мнеМоей судьбины не прогневать!..Читал прилежно и поройСтихи сам пробовал писать я,И как тогда я весел был!Теперь надежды я лишился;Что делать мне?
По дороге проезжают несколько путешественников.
Счастливый путь!Они, быть может, едут в Питер!А я, я должен здесь груститьИ не учиться, не послушатьТого, что сон мне предсказал!О, что мне делать! я просилОтца раз пять — не отпускаетИ не отпустит; бредом онЗовет мои предположенья…А доказать я не могу,Что он ошибся! Как же быть?Как в Питер мне попасть? не знаю!Когда б не гневался отец,Тихонько б я ушел отсюда!Но как? дороги не найду!
По дороге проходят несколько пешеходцев.
Они идут… а что же я,Ходить тож, кажется, умею.Спрошу, где, как?., язык ведь есть!..
(В ужасе.)
А мать, отец? Оставить ихНа сокрушенье, на рыданья?Они меня балуют так,Лишь на меня у них надежда…Уйду… покоя их лишу,Они почтут меня погибшим!..
(Решительно.)
Пусть так… но я им докажу,Что не погиб я, ворочусь яУченый, умный, ото всехПочтен, с чинами и с богатством,И пусть бранят тогда меняЗа то, что я от них укрылся!Иду… о господи, прости,Что я родителей оставлю;Что не послушался я их!Иду, иду!..
По дороге проезжают извозчики с кладью.
Михаил идет к ним.
Спрошу, где Питер,На первый раз хотя у них…
(Обращается к извозчику.)
Где в Питер мне пройти поближе,Скажи, старинушка?
Извозчик
Что, свет?Да ты зачем идти туда намерен?Ведь Питер-то — отсюда не видать!
Михаил (в замешательстве)
Да так, мне надобно… Скажи,Пожалуйста, скорей!
Извозчик
Так ты не шутишь?
Михаил
До шуток ли?
Извозчик
Да как же ты пойдешь,И что тебе идти-то за охота?
Михаил (в сторону)
Ах, боже мой! что ж я ему скажу?
(Вслух.)
Пожалуйста, скажи; там у меня родные,А здесь я сирота!
Извозчик
Теперь я понимаю…Да только всё того мне не понять,Как ты дойдешь? Ведь ты и мал и беден!
Михаил
Дойду, дойду…
Извозчик
Пристанешь, захвораешь!
Михаил
Нужды нет!
Извозчик
Жалко мне тебя…Садись на воз, я подвезу покуда.
Михаил (садится с веселой улыбкой)
Вот видишь: ты тужил,Как я дойду, а первый сам помог мне,На свете не без добрых, знать…
Извозчик
И не без злых!
(Ударяет кнутом по лошади и уезжает вместе с Михаилом.)
Входит старик, отец Михаила, и за ним жена его.
Старик
Да где же наш Михайло? Что за пропасть,День целый я ищу его напрасно,Помилуй бог, уж не пропал ли он?Искал, искал, ну так, что утомился!Где он? Не в Питер ли ушел, шалун,Не утонул ли, не упал ли в яму?..О господи! как сердцу тяжело!Как будто должен я его лишиться!
Женщина (входит)
Ах, горе, горе! мы его лишились.Искала я везде, и у соседейЯ спрашивала — нет… О, боже мой!Да где же он? да что же с ним случилось!
Старик
Везде искала — нет! О, страшное сомненьеИсчезло! Новою бедой господьКарает нас: его святая воля!Одна была надежда — миновалась…
Женщина (плачет)
Пропала наша лучшая надежда.
Старик
Один был сын — и тот недолго был!О горе, горе нам, старуха!
Женщина
Горе, горе!
Плачут отчаянно.
Эпилог
Действие происходит через пятнадцать лет. Кабинет, великолепно убранный.
Ломоносов сидит в задумчивости, сочиняя стихи.
Ломоносов
Ну, это будет хорошо… Что ж дальше?Додумаю, так что-нибудь придет…
(Думает.)
Нет ничего… На мысль воспоминаньяПриходят, я их разбудил стихом.«Как прошлое для нас заманчиво и ново!»Давно ль еще я был совсем не то!Я помню, был когда-то я в деревне,Читал псалтырь и сказку о БовеИ приходил в восторг от разной дряни,Я помню, как отец меня бранилЗа леность, за любовь к науке. ОнНе верил ни учению, ни людямИ был уверен, что ученье вздор!Покойный сон страдальческому праху —Тяжелый крест он до могилы нес,И жаль, что весть отрадная о сынеНе усладила дней его последних.А мать моя, — она меня любила,Хоть тоже от нее за книги доставалось!А как я их ужасно огорчил,Когда вдруг скрылся из дому… Как многоС тех пор со мной случилось перемен!Трудов немало перенес я;Нередко даже голодал,С людьми боролся и с судьбою,Дороги сам себе искал.Сам шел всегда без руководства,Век делал то, что честь велит,И не имел хоть благородства,А благородней был других…Зато достиг своих желаний,Учиться дали средства мне —Я быстро шел путем познанийИ на хорошем был счету…И вот я шел да шел, трудился,Свой долг усердно исполнялИ этим кой-чего добился:Теперь я тот же дворянин!Но это всё еще ничтожно,Совсем не этим я горжусь,Такое титло всем возможно.Горжусь я тем, что первый яПевец Российского Парнаса,Что для бессмертья я тружусь…Горжуся тем, что, сын крестьянской,Известен я царице сталИ от нее почтен вниманьемИ ей известен как пиит.Горжуся тем, что сердце РоссовУмел я пеньем восхитить,Что сын крестьянской ЛомоносовПо смерти даже будет жить!
Великодушный поступок*
Детский водевиль в одном действии
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: