Читать интересную книгу Айседора (ЛП) - Франк Элла

Айседора…

Она вновь услышала собственное имя. Звук раздавался где-то рядом, стремясь проникнуть в гаснущее сознание.

Где же ты, ómorfo mou koritsi? (прим. пер.: перевод с греческого «моя прекрасная девочка»)

Диомед. Её старейшина. Тот, кто подарил вечную жизнь. Он призывал Айседору, и этот зов она не могла игнорировать.

Приказав векам повиноваться, Иса распахнула глаза и дёрнулась от напряжения. Яд добрался до глаз: в них словно плеснули кислотой. Едва Айседора успела привыкнуть к жжению, за спиной открылась дверь.

Женщина попробовала сосредоточиться на обстановке в комнате и различила нечёткий мужской силуэт. Мужчина направился вглубь кабинета, опёрся на массивный деревянный стол и, скрестив руки на груди, посмотрел на Ису.

Элиас. Он ушёл, оставив её одну, и вот вернулся.

Айседора из последних сил попыталась поднять руку и освободиться, но вышло наоборот — её отбросило на спинку стула. А потом Иса потеряла сознание. Но могла бы поклясться, что прежде вновь услышала собственное имя. Только не поняла: был это зов создателя или голос того, кто считал, что сейчас управляет её судьбой.

Элиас внимательно смотрел на женщину — нет, на вампиршу, — привязанную к офисному стулу.

Последние несколько часов Элиас твердил себе, что поступает правильно. Что это— его призвание. То, для чего он создан. Но где-то внутри таилось ощущение: он совершает… ошибку.

Наблюдать за страданиями Айседоры оказалось не так приятно, как Элиас предполагал. С другой стороны, он никогда и не ожидал, что ему придётся уничтожить кого-то знакомого.

Эту небольшую деталь, похоже, просто вычеркнули из грёбаного пророчества о моей судьбе…

За несколько прошедших часов, пока жизнь — или что бы это ни было — покидала тело Исы, Элиас осознал, что хочет освободить женщину. Фарфоровая кожа прелестницы, которой он когда-то любовался в своей постели, стала мертвенно-бледной. Глаза глубоко запали. Их окружили тени. Не светло-голубоватые следы, которые обычно появляются после нескольких бессонных дней, а тёмные, неприятного вида пятна — будто синяки от удара. В каком-то смысле Элиас и правда ударил.

Он не только пленил Айседору, но и обрёк на смерть близкое ей существо, ранив его в горло. И лишь затем, чтобы получить несколько проклятых ответов перед выполнением задания.

Истинна ли эта причина? Элиас не был уверен. Потому что если и так, то разве он уже не положил бы всему конец?

Чуть ранее Элиас отправился на поиски Лео, чтобы попробовать наладить отношения после ужасной утренней встречи. Он никак не ожидал, что дверь кабинета откроет Айседора Никитас.

С трудом верилось: с момента их расставания прошло почти одиннадцать лет, и немногим больше — с первой встречи. Да, много времени миновало.

Давным-давно излишне наивный Элиас поверил, что они с Айседорой испытывают одно и то же чувство. Весь его мир целых шесть месяцев вращался вокруг Исы. При первой же возможности он выкраивал часы, минуты — чёрт, даже секунды, — чтобы увидеть её. Хотя, если честно, Элиасу всегда казалось, будто они встречаются украдкой. Торопливые ночи, дни порознь — причиной тому он считал их начинающиеся карьеры: требовалось больше времени и сил. Элиас преподавал в университете, Айседора проходила интернатуру в местной больнице.

До тех пор, пока она не пропала практически в одночасье после неожиданного перевода. «Какая милая маленькая ложь», — с усмешкой подумал Элиас.

Исчезновение Айседоры из его жизни произошло столь же внезапно, как и появление. Но её возвращение сейчас как удар под дых, от которого он не мог оправиться.

Как и при первой встрече, Иса выглядела великолепно, и Элиасу сразу захотелось коснуться и проверить, настоящая ли она. А после всё пошло к чертям. Волоски на руках встали дыбом, позвоночник словно прошило электрическим разрядом, а глаза… их будто затянуло дымкой. Именно тогда Элиас заметил в Айседоре монстра.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

«Будь она проклята», — подумал мужчина, рассматривая Ису. Чёрные волосы, свисали с поникшей головы до колен, как занавес. Будь Айседора проклята за то, что Элиасу не удалось её забыть. И за то, что ему суждено её уничтожить.

АЙСЕДОРА…

Снова. Зов Диомеда. Как и раньше, шанса освободиться нет. На мгновение Айседора задалась вопросом, что же замыслил Элиас, раз до сих пор её не убил, но пульсирующая головная боль мешала думать. Его планы не имеют значения. То, что он сохранил ей жизнь, говорило об одном.

Айседора была его слабостью.

Она со стоном подняла голову, дёрнув подбородком, откинула с лица волосы и увидела мужчину, однажды прокравшегося в её безжизненное сердце. Элиас сидел за столом и наблюдал. В его серебристых глазах плескалось сомнение. Но встретив взгляд Айседоры, Элиас мгновенно ожесточился, будто вспомнил об изначальной миссии. В которой, без сомнения, знал свою роль.

И врага.

— Значит, легенды не врут…

У Айседоры не нашлось сил даже спросить, о чём речь.

— Серебро будет убивать тебя медленно, но если вырвать из груди сердце или отрубить голову, то смерть наступит мгновенно. Учитывая, что подобные тебе не слишком прислушиваются к голосу разума, мне интересно: есть ли у вас вообще сердце?

У Элиаса отлично получалось угрожать, крепко сжимая кулаки. Однако Айседора не позволит себя запугать. Не ему. Глядя на самодовольного засранца, она прищурилась и задумалась, почему его мнение о ней столь ничтожно. Когда они встретились впервые, Элиас не был таким.

Айседора облизала потрескавшиеся губы и выдавила:

— Хочешь, чтобы я просила свободы? Умоляла о пощаде, Элиас?

Иса неотрывно следила за тем, как он встал, подошёл ближе и склонился в нескольких сантиметрах от её лица. Его злобная ухмылка напомнила Исе… Диомеда.

Да, эти высокомерие и уверенность она неоднократно видела у своего господина, когда тот превращался в безжалостного убийцу.

А затем Элиас произнёс слова, которые снова вызвали в ней жгучее желание сражаться.

— Нет, Айседора. Я хочу, чтобы ты умоляла ради его жизни. Хоть и не уверен, что ты по-настоящему заботишься о ком-то кроме себя.

Иса точно знала, кого имеет в виду Элиас. Он уже однажды говорил, но она не собиралась полагаться на удачу в своих предположениях.

— Чьей жизни?

Элиас выпрямился и скрестил руки на груди:

— Не притворяйся глупой. Тебе не идёт. Знаешь, меня всегда интересовало, не было ли у тебя кого-то ещё во время наших отношений. Да, работа тогда оказалась отличной отговоркой, чтобы сбегать. Медицина — очень изнурительное дело. Особенно с твоими долгими сменами. Но не позволять мне занести обед или забрать тебя на машине якобы из-за босса-тирана? Что ж, теперь понятно. Правда? Расскажи мне. Что бы сделал твой дорогой господин, если бы узнал, что при каждом удобном случае ты трахалась со мной? Полагаю, ничего серьёзного, раз ваш вид не способен на эмоциональную привязанность.

Айседора зашипела и изо всех сил попыталась оттолкнуться от стула. Оставшись в прежнем беспомощном положении, она заявила:

— Иди к чёрту. Ты понятия не имеешь, о чём говоришь.

Она откинулась на спинку, а Элиас опустил руки. Мужчина поднял её лицо, схватив Ису за подбородок, и заметил чокер на шее. Внезапно Элиас отпустил Айседору и провёл пальцами по золотой розе. Той самой, подаренной на третий месяц их отношений.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты его сохранила. Почему?

Айседора упрямо молчала, продолжая смотреть исподлобья.

— Я сказала. Ты не знаешь, о чём говоришь.

Элиас сделал шаг назад и, скривив губы, покачал головой.

— Конечно, в этом и загвоздка. Теперь знаю. Я всё о тебе знаю, Айседора.

— Ты свихнулся, — резко ответила она, но без толку.