что жизнь может быть жестокой, но это не значит, что мы должны быть такими же.
Мой отец работал на заводе по производству санитарно-строительных изделий. Ему приходилось трудиться с утра до вечера, чтобы обеспечить нас. Мое детство не было безоблачным, наоборот, трудностей всегда хватало. Без мамочки было сложно, пришлось рано повзрослеть.
Я всячески старалась поддерживать папу, не доставляя ему никаких лишних проблем. Готовила еду. Когда была еще совсем мелкая — просто помогала, а к четырем годам уже целиком и полностью сама все делала по хозяйству.
Хоть мне и было трудно, но я ни на секунду не жалею об этом. Наоборот, я даже рада, потому что каждодневные трудности и бытовые проблемы помогли мне сформироваться, стать самостоятельной. С малых лет я научилась ценить то, что у меня есть, никогда не воспринимая это как данность.
* * *
С самого раннего детства отец мечтал, чтобы я повторила судьбу своей матери. Нет, вы не подумайте, ничего трагичного, всего лишь профессиональный путь. Папа часто рассказывал мне о том, какая у меня была талантливая мамочка, как сильно и трепетно она любила театр и кино.
В общем, отец решил, что я должна пойти по ее стопам и стать актрисой. Ну а что я? Поддалась, прогнулась и решила, что мое призвание в этом. По сути, это была мамина-папина заветная мечта, в которую я поверила… Мечта, которую я старательно пыталась исполнить.
В школе я занималась в театральном кружке. Выступать на сцене перед зрителями, видеть их улыбки, чувствовать эмоции — это непередаваемые ощущения.
Я была немного стеснительной и зажатой, первое время очень волновалась перед выходом на сцену. Но с каждым последующим выступлением я становилась более раскрепощенной и уверенной.
Было приятно видеть, что творчество не оставляет зрителей равнодушными. Они улыбались и аплодировали нам.
Уходя за кулисы после спектаклей, я чувствовала себя опустошенной и уставшей. Ведь независимо от того, какой была моя роль, я всегда старалась вкладывать в нее все свои эмоции и переживания.
Но были и мурашки по коже от того, что ты соприкасаешься с чем-то большим, чем-то сокровенно важным. С чем-то, что позволяет задумываться о любви, дружбе, верности, о том, кто мы есть на самом деле и куда мы идем.
В то время мне казалось, что спектакли помогали мне лучше понять себя, свои желания и стремления. А еще я искренне полагала, что это такое счастье — приносить людям эмоции, трогать какую-то струнку человеческой души, возможно, подталкивать к мыслям о высоком и личном.
Одобрение зрителей и благосклонность папы были для меня высшей наградой. Я чувствовала, что сделала что-то важное, что-то, что затронуло сердца других. И это осознание давало мне силы двигаться дальше, развиваться и совершенствоваться в выбранной стезе.
Перед выпуском из девятого класса мой папа узнал о существовании особых театральных классов в Москве, где ученики не изучают физику, математику, астрономию, биологию. Нет, у них расписание забито сплошь русским, английским и большим, немыслимым количеством часов литературы.
Само существование таких классов стало для меня настоящим открытием. Просто мне всегда казалось, что все учебные заведения дают примерно одинаковый уровень образования. А тут, благодаря папе, неожиданно выяснилось, что существует такое интересное и направленное обучение.
Набор проводили с десятого класса, поэтому я формально попадала в нужную категорию. Папа решил, что мне стоит попытать удачу и попробовать свои силы. Он взял отпуск, и мы отправились в Москву.
Это было наше первое большое “путешествие” вместе. Было так необычно вырваться за пределы нашего города, и я чувствовала смесь волнения и страха. Мы ехали на поезде, и я смотрела в окно, наблюдая, как меняется пейзаж. От нашего маленького городка до огромной, бурлящей жизнью столицы.
До сих пор помню, с какой гордостью в глазах папа смотрел на меня, когда я шла на вступительные испытания. Он всегда верил в меня, даже когда я сама в себе сомневалась.
* * *
Я прошла и была так счастлива, что не могла поверить в это. Отец, узнав результаты, обнял меня и сказал, что если бы моя мама была жива, то она тоже гордилась бы мной.
Я думала, что мы с папой теперь будем вместе жить в столице, но его решение было очень “неожиданным” для меня. Он решил вернуться в наш городок, оставив меня в Москве.
Нет, я не жалуюсь, ведь папа снял мне комнату для проживания и оставил немного денег на первое время, пообещав поддерживать меня и в дальнейшем.
Вот только я до последнего думала, что он так шутит… Но мои надежды не оправдались. Папа реально решил уехать с концами в родной край, потому что “там все знакомое, налаженное, обустроенное… А в столице что? Начинать с чистого листа?” Он оказался к этому не готов.
Очень сложно передать словами спектр эмоций, боли и переживаний, которые я испытала в тот момент.
Помню, как он смотрел на меня, когда мы прощались. В его глазах проскальзывала грусть. Но он все равно настаивал на своем, уверяя меня, что это необходимо для моего будущего.
— Пап, а тебе не тяжело оставлять меня одну в таком большом и незнакомом городе? — я предприняла еще одну жалкую попытку пробить броню в его решении.
— Сонь, ты сильная, ты справишься, — ответил он мне с небольшой заминкой. — И помни, что я всегда с тобой, даже если меня нет рядом.
Произнесенные им напоследок слова продолжали звучать в моей голове, когда я смотрела, как уезжает его поезд.
Я предполагала, что меня могут поджидать трудности, поэтому старалась морально подготовиться к ним. Ведь все не просто так. У меня есть цели, и я должна их достичь. Ради отца, который в меня верит, который всегда был со мной и поддерживал меня.
Теперь я стояла на пороге новой жизни. И что у меня было? Съемная комната, немного денег и мечта… Как говорится, и на том “спасибо”.
Папа научил меня быть сильной, и я должна была оправдать его ожидания. Я собиралась использовать все свои ресурсы, чтобы идти вперед и достигать своих целей.
* * *
“Забавно”, что в текущем моменте я до сих пор мучаюсь вопросами про “свою” мечту… Была ли она на самом деле моей? И стоила ли она затраченных сил, времени, нервов?
* * *
В новой школе я столкнулась с неприязнью со стороны одноклассников. Меня невзлюбили и всячески притесняли. Нормально я общалась только с парой человек, которые спокойно принимали меня такой, какая я