— Здравствуй, дитя!
— Здрасьте, а Вы кто? Или что?
— Люди меня называют Фортуна или Тиха, я — Богиня удачи.
— Понятно. А зачем вам я? И где это я?
— После смерти человек видит всю свою жизнь, чтобы смог с ней проститься.
— А если я не хочу, допустим? У меня есть выбор?
— За этим я и вытянула твою душу сразу после всех воспоминаний. Это обязательная процедура. Ты хочешь жить?
— Конечно! Странный вопрос. Жить хотят все.
— Тогда я дарю тебе новую жизнь в новом мире, но с одним условием...
Я судорожно стала думать, в какую кашу меня хотят закинуть. Хотя, что тут думать? Выбор-то не велик: либо смерть, либо другой мир.
— Какое условие?
— Ты узнаешь, когда придет время.
Вот черт! Мало ли что этой богине придет в голову.
— А почему именно я?
— Времени было немного. Богам запрещено перерождать души, сохранив воспоминания.
Так что, скажем так, я украла первую подходящую душу.
— Кем я буду в том мире?
— Тем, кто сможет все исправить.
Так, кажется, я попала по-крупному. У какого бога эта богиня стырила мою душу? Мой мозг работал очень медленно из-за шока от знакомства с богиней. Я ведь в них никогда не
верила. В голове сумбур, страшно. Зачем я нужна этой Фортуне? Мне в жизни не везло по-крупному, видимо, ее благодатью я была обделена. А после смерти нужна именно я, невзрачная толстушка с единственным достоинством — хорошими голосовыми данными. Может, это как в книгах о героев?
—Я не создана спасать миры, если что.
—От тебя этого никто и не требует. Так что, ты согласна?
—Да!
Сказала я, а сама заволновалась еще больше. Кто бы на моем месте не переживал? Темнота стала заползать в светящуюся воронку, как пыль в пылесос. А вместе с этой темнотой и я. Чувствую тепло. Приятную ткань, укутавшую тело. Я жива! Да! Какое счастье! Открыла глаза и замутненным взглядом увидела молодого мужчину и красивую девушку, за их спинами были крылья, а мелодичные голоса что-то сюсюкали мне? Язык их я не понимаю, какие-то горловые звуки с мурчаще-пищащими нотками.
Решила протереть глаза, чтобы лучше рассмотреть все вокруг. Маленькие пухлые ручки, оказавшись в видимости моих глаз, повергли меня в шок и панику. Нет! Нет, нет, нет! Я что, младенец? Богиня, я передумала! Верни меня обратно! Лучше сдохнуть! Богиня! Ноль реакции, зато эти двое зашевелились. Пару движений с рук на руки моего маленького тельца, и вот перед моим лицом — большая налитая грудь. Они что, подумали, что я голодная? Прислушалась к себе. Есть действительно хочется. Ну что ж, потерплю... С такими мыслями я закрыла глаза и присосалась к соску. Ммм, вкусно! Наверное, организм посылает нужные сигналы для роста маленького тела. Иначе как объяснить, что мне так понравился этот вкус? Пока я посасывала грудь, так и задремала. Деваться некуда, буду жить заново.
Целый год у меня ушел, чтобы я стала понимать местную речь и научилась хоть немного управлять этим неуклюжим тельцем. Я могла сидеть. Стоять, ходить по стеночке. Тело быстро уставало. Однажды, когда меня вывели в сад возле дома погулять, я смогла рассмотреть себя в отражении местного прудика. У меня были красные волосы, зелено-голубые глаза и крылышки! Красивые перья переливались от золотого до красного с голубыми вставками. Красивые! А я все думала, какие они у меня. Я смогу летать! Богиня, я тогда пошутила! Смерть отменяется!
Приятный тембр милой девушки, переливаясь звуками колокольчиков, рассказывал интересную историю о девушке-эльфийке, что влюбилась в сильного орка. Их страсть и любовь были сильнее мнения общественности. Они, преодолев преграды разных расовых традиций, остались вместе и обосновались глубоко в горах, в закрытом городе под названием «Крылатая гора».
Это город, в котором я теперь живу. Новая «мама» читала мне историю двухсотлетней давности. История, конечно, милая. Но я, сидя на ее коленях, пыталась разобрать буквы. Уже могла читать немного. Я, тайком ползая до библиотеки, вытаскивала книги, которые могла достать, пока спят мои новообретенные родители. В книгах упоминались древние песни, заклятия или заговоры, по крайней мере, так я это поняла. Я теперь алконост и могу влиять голосом на окружающую среду. Призвать дождь, снег, бурю, огонь. Заставить лучи солнца светить ярче. Реку сменить направление. Это все на словах. А на деле, моим
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
тоненьким голоском можно лишь помочь цветку распуститься. И то, это только звуком. Складывать слова мой пухлый язык в полтора года еще не приноровился. Так и жила изо дня в день, читая и развивая свою новую силу. Однажды днем в саду, куда я уползла тайком практиковать силу у пруда, меня нашла мама в самом процессе действа. Маленький малек из пруда поднялся на уровень моего взгляда вместе с каплями воды, пока я напевала медленную мелодию для магического действа. Должны были получиться толстые водяные жгуты. Но не какие-то капельки. Я удрученно перестала рвать свои голосовые связки. И уселась попой на берегу, провожая взглядом маленького малька, что плыл все глубже в озерцо. Такую картину и застала моя матушка. В этот день у нас был пир. Мама с отцом наперебой меня хвалили и давали местные фрукты. Как я поняла из их слов, я сделала невозможное. Этому учатся с семи лет, а мне еще и двух нет.
Было решено меня учить. Мама достала те книжки, которые не могла я, лишь издалека пускала слюни на неизведанные знания. Читала мне то или иное заклинание и говорила, что для всего нужно желание души. Исцелить или убить. Можно петь заклятия исцеления, но думая плохо в душе, рана загниет за секунды, и к концу песни некого уже будет спасать. Опасная, однако, у меня магия. Нужно быть аккуратнее. С тех пор меня никому не показывали, обосновывая это тем, что я могу навредить. Так что город я видела только из окна второго этажа нашего дома. Милые домики с крышами в цвет песка и большими дверьми, видимо, чтоб удобно было влетать. Мне каждый день читали разные истории прошлого и рассказывали, как пользоваться моей силой. Мы — народ обособленный. Живем в одном своем государстве. Пары создаются после взаимного обмена пером и совместного полета. Очень красиво, по словам мамы. Когда-нибудь Виола с моим папой Стефаном отведут меня на площадь в день первого проступившего цветка. Весной, по-нашему — земному. Для этого мне нужно научиться контролировать свою силу. Вот так и проходили мои дни. Истории и занятия с голосом. Со стороны, думаю, казалось, будто маленький ребенок что-то мило поет. Но как же это было сложно. Я не раз срывала голос, и мама его залечивала своей песней. Очень красиво, на мой слух.
***
Раны заживут,
Солнца луч погладит.
Сердце исцелит,
На душе тепло оставит.
Голос переливался, и ноты тянулись все выше, будто пытались достать лучи солнца. Тело теплело, и появлялась легкость с эйфорией. Приятно.
Так прошло десять лет. Я выучила все заклинания из книг, что были у нас в доме. Волосы отросли до самых пят, и я тайком ночью их обрезала. Как же мне тогда влетело. Нет, меня не били. Я вела себя со своими девятнадцатилетними мозгами немного не как ребенок, и родители, поняв это, и наказывать стали не как ребенка. Было много бесед, что волосы девушки — это их гордость. «Мое личное мнение, какие волосы будут у меня, так как это часть моего тела» — так я ответила тогда. Отец решил отдать меня в местную школу. Правда, туда поступали в четырнадцать, а мне только двенадцать исполнилось. Школа была для меня чем-то новым и жутко интересным. Я все разглядывала, обо всем спрашивала. Она находилась на вершине горы. Большое трехэтажное здание с широкими панорамными дверьми в пол вместо окон. Сидя внутри, можно было наблюдать закатное
солнце. Здесь было много крылатых. Нет, не так, очень много крылатых! Так много существ я еще не видела. Были и орки. Высокие, со смуглой кожей и зеленоватым оттенком. Даже орчанки были высокие и накаченные. У меня создалось впечатление, будто произошел слет бодибилдеров. Один заметил меня, идущей по коридору в сторону кабинета директора для того, чтоб отдать письмо отца с рекомендацией на принятие меня в школу раньше времени.