Сьюзан сознавала, что единственная причина ее нелюбви к Уэйгэнгу крылась в обычном презрении музыкантов-исполнителей и композиторов к музыкантам-теоретикам... К тому же не успевал он обычно и рта раскрыть, как все уже знали, что он сейчас скажет.
- Как пианист я сделала в музыке почти все. И мне не хотелось бы повторяться. У меня высокие показатели по шкале технических способностей. Почему бы мне не стать, например, врачом или физиком?
- Ученым? - ужаснулся Уэйгэнг.
И тут она подумала, что Уэйгэнга можно попросить об одной услуге, он не откажет ей и не подведет.
- Мистер Уэйгэнг, - спросила Сьюзан, - вам знаком Старина Бенни?
- Привратник? Да, конечно.
- Сделайте мне одолжение. Пошлите его на тестирование.
- Тестирование? Для чего?
Она едва не сказала: "Для отправки на перерождение".
Сама идея была безумной. Перерождение являлось прерогативой "верхней десятки" - десяти процентов населения с высшими показателями по шкале ЦДО, ценности для общества.
В эти десять процентов входила довольно большая группа людей. Сьюзан по своим данным легко вошла в "десятку", впрочем, как и все ее знакомые и друзья. Любой выпускник колледжа, любой администратор, художник, писатель, музыкант, технический специалист, врач - практически каждый человек, достигший в какой-либо области успеха, пусть даже умеренного, мог рассчитывать на перерождение. Каждый, кого она знала, кроме Бенни.
Сложнее, чем кому-либо еще, объяснить Уэйгэнгу то чувство, а скорее почти интуитивное ощущение, что в Бенни сокрыто большее, нежели кажется. Она понимала, что отнюдь не беспристрастна к Бенни, он нравился ей, а мог умереть каждую минуту, каким бы сильным и здоровым ни выглядел для своих лет. Естественно, что ей хотелось добиться для него перерождения, хотя бы просто потому, что он славный парень.
Но и это еще не все. Шкала ЦДО учитывала не только интеллект и разного рода способности, но и то, что называли "эмпатией", а иногда - даром сопереживания. Иначе говоря, при прочих равных показателях "славный парень" имел больше шансов, нежели тип, обрывающий крылышки мухам. По шкале эмпатии Бенни наверняка получит высокие баллы.
- Вы же знаете, что такое тест, - раздраженно проговорила она.
Ей не хотелось говорить "тест ЦДО".
- Тест на музыкальные способности?
- Ну, конечно, они проверят и это.
Тест МС служил самым различным целям, но включал и сокращенный тест на уровень интеллектуальных способностей и еще более сокращенный - на личностные свойства. Если у Бенни вдруг выявится какой-либо дар, способности, тесты непременно это отразят, и тогда отправить его на тест ЦДО будет значительно проще.
Кто-то из технического персонала постучался и приоткрыл дверь.
- Мы готовы, мисс Сонненберг.
Это была необычная запись. Все знали, что сразу после нее Сьюзан отправится в Институт перерождения. Это не будет смертью в настоящем смысле слова - только родственники, да и то, как правило, лишь женщины, плакали, когда близкий им человек отправлялся в институт; обычно каждый удостоившийся перерождения, ликовал, а лишенным этой чести оставалось лишь страстно надеяться, но по роковой своей необратимости событие это было сравнимо с реальной смертью. Сьюзан Сонненберг, пианистка, умрет. После перерождения ей будет уже неведомо, что когда-то, в прежней жизни, она была пианисткой Сонненберг, если только психиатры не сочтут, что подобное знание не повредит ей. Но психиатры, как правило, предубеждены против такого рода откровенности.
Уэйгэнг снял телефонную трубку.
- Да, это я. Институт? Да, конечно... Бенджамин Райс? Это имя мне ничего не говорит. Сьюзан Сонненберг упоминала о нем? Зачем он вам?
- Мы обычно опрашиваем близких друзей пациентов, - говорил мягкий безликий голос на другом конце провода. - Мисс Сонненберг сообщила, что Бенджамин Райс из Мьюзикосмоса сможет нам рассказать о ней.
- Подождите, ведь она попала к вам три дня назад. В каком она состоянии?
- Все идет по плану, мистер Уэйгэнг. Обычная процедура, никаких осложнений. Теперь о Бенджамине Райсе...
- Минутку, может, это Старина Бенни? Послушайте, я наведу справки и пошлю к вам Райса, кем бы он там ни оказался. Договорились?
Проверка в отделе по комплектованию штата не заняла и минуты.
- Это один из привратников, мистер Уэйгэнг. Прислать досье?
- Нет-нет, все, благодарю вас.
Он позвонил Бенни.
- Это Уэйгэнг. Звонили из Института перерождения. Мисс Сонненберг упоминала вас там. По-видимому, они хотят задать вам несколько вопросов, Ну, не беспокойтесь, ничего страшного, так, обычная процедура. Отправляйтесь туда сразу же, ладно? И вот еще что, Бенни...
Только тут он с ощущением вины вспомнил, что обещал Сьюзан провести Бенни через тест на МС.
- Ну ладно, неважно, - сказал он и повесил трубку. Надо позвонить Уолтеру Дженнингсу из бюро тестов, тот пошлет за Бенни, когда это будет удобно.
Бенни Райсу перевалило уже за сто, и в стенах Мьюзикосмоса все эти годы можно было ему дать. Но по пути в институт ему и в голову не пришло воспользоваться автобусом или вертолетом, хотя расстояние было не меньше двух миль и Мьюзикосмос или институт обязательно оплатили бы проезд, - он постепенно распрямился, глаза его прояснились, и, отшагав с милю, он вполне мог сойти за пятидесятилетнего. Поскольку средняя продолжительность жизни в те дни составляла около ста семи лет, пятидесятилетний мужчина считался еще совсем молодым.
Снаружи белое здание института выглядело холодным и безликим. Но внутри оно напоминало скорее фешенебельный отель, нежели больницу.
- Бенджамин Райс? - переспросила миловидная блондинка в приемной. - Да, доктор Мартин ждет вас. Он в саду. Сэмми вас проводит.
Сэмми оказался рыжеволосым и абсолютно безмолвным юнцом. Это удивило Бенни, поскольку паренек вел себя дружелюбно и приветливо.
- В чем дело, сынок? - спросил он, когда они вышли в сад. - Проглотил язык?
Сэмми бросил в его сторону столь осмысленный и лукавый взгляд, что Бенни почти прочитал в нем находчивый ответ. Но произнести он смог только: "Дэ-дэ".
Бенни понял и досадливо поморщился при мысли о своей несообразительности. Конечно же, Сэмми был одним из перерожденных. Он сохранил свой прежний интеллект, но говорить еще не научился.
Доктор Мартин выглядел лет на двадцать, не больше, но он не мог быть перерожденным. Пациентов необходимо было содержать вместе, пока они не достигнут зрелости и не приобретут основных навыков, которыми, как предполагалось, должен обладать каждый цивилизованный гражданин. Однако затем их как можно скорее старались выпустить в "мир".
Они стояли на огромной лужайке, где аккуратными рядами выстроились десятки шезлонгов. И хотя здесь не было ни одной медсестры и ни одного врача, кроме Мартина, вся эта сцена на первый взгляд казалась обычной и напоминала сад а каком-нибудь санатории. Но вдруг вы замечали, что всем сидящим в шезлонгах было не больше четырнадцати лет, что все они погружены в глубокий искусственный сон и все - и мальчики, и девочки - одеты в простые белые халаты. Эти халаты походили на кукольные платьица, с той разницей, что ни в покрое, ни в отделке не обнаруживалось стремления сделать их хоть сколько-нибудь привлекательными. Лица светились здоровьем и чистотой, но были лишены и проблеска мысли.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});