Участникам конференции были показаны исторические факты:
– создание в конце 1930-х гг. подростками Новороссийска, без участия взрослых, летающих моделей ракетных аппаратов, проектно устремленных для выхода в мировое космическое пространство, что было реализовано гораздо позднее – в конце пятидесятых, сначала в СССР, затем в США;
– первый выход ракеты в открытый космос состоялся именно над Цемесской бухтой в Новороссийске;
– последний фотоснимок космической станции «Мир», которая выводилась с орбиты, был выполнен тоже над Цемесской бухтой.
Главный рецензент материалов поиска Игорь Катенёв, он же историк подвига Григория Бахчиванджи – испытателя ракетного самолета БИ-1, в статье «Земляки встретились в памяти потомков» писал:
«…Фюзеляжная двух-килевая авторская авиамодель Глеба Терещенко 1940 года, с ракетным двигателем на твердом топливе, пролетела 1 минуту 32 секунды, значительно превысив длительность полета планера самого Сергея Королева. Такой показатель выдвинул Глеба Терещенко в победители, он стал первым рекордсменом Советского Союза по ракетным авиамоделям. Это стало сенсацией. Специалисты утверждали: раз полетела модель, полетит и самолет, построенные по ее чертежам».
В июле 1940 года, накануне рекорда авиаракетных моделей Глеба Терещенко, вышло постановление Комитета обороны страны о развитии реактивной авиации. И в канун войны, ранней весной 1941 года, конструкторы А.Я.Березняк и А.И.Исаев (впоследствии создатель тормозного устройства для возвращения на землю Ю. Гагарина), конструктор двигателя Л.С.Дуткин начали разработку эскизных проектов истребителя с жидкостным ракетным двигателем БИ-1.
Работы по созданию этого самолета ускорила война. За один год, к маю 1942 года БИ-1 был готов к полетным испытаниям. Самолет представлял собой деревянный моноплан, а после выработки двигателем топлива должен был продолжать полет как планер.
15 мая 1942 года летчик-испытатель Бахчиванджи на аэродроме «Кольцово» города Свердловска произвел первый полет самолета «БИ-1». На 66-й секунде двигатель израсходовал запас топлива и самолет приземлился, планируя. Теперь это считается днем рождения первого отечественного реактивного самолета и космодрома (!). Таких испытательных полетов было шесть. Через год, 27 марта 1943 года, поступило задание – достигнуть максимальной скорости. Этот полет стал для Г. Бахчиванджи последним. После остановки двигателя самолет перешел с максимальной скоростью не в планирование, а в пикирование, и упал вместе с пилотом в шести километрах от аэродрома.
В Екатеринбурге летчику-испытателю установлен памятник и не один. В школе №60 в Кольцово действует музей, посвященный летчику Бахчиванджи.
В годы Отечественной войны погиб и юный конструктор ракетостроения Глеб Терещенко. В 1943 году, воюя в пехоте, освобождая Кубань от фашистов, красноармеец Глеб Терещенко в неравном бою был сильно ранен и погиб, истекая кровью. Через сутки наши войска вернулись и освободили село Греки и нашли своих погибших товарищей, сожженных фашистами в общем костре. Красноармейцы и сельчане похоронили красноармейцев, в их числе и Глеба Терещенко.
Г. Терещенко захоронен в братской могиле хутора Греки Калининского района Краснодарского края, недалеко от тех мест, где родился и вырос летчик Григорий Бахчиванджи, недалеко от ст. Бриньковской. При жизни пути этих людей не пересекались, а вот мечты о полете были схожими.
В ту пору, когда Гриша Бахчиванджи, слесарь Мариупольского завода, поступал в авиационное училище, ученик 4-го класса Глеб Терещенко пришел в авиамодельный кружок своей школы. На конструкторскую работу Глебу судьба отпустила всего восемь лет (с 12 лет до 20).
Перед войной девятнадцатилетний школьник Глеб Терещенко и главный конструктор «БИ-1», Виктор Фёдорович Болховитинов, не зная о работе друг друга, причем Болховитинов с 1937 года, разрабатывали конструкцию летательного аппарата с ракетным двигателем. Но была разница: коллектив завода Болховитинова и летчик-испытатель имели производственную базу и пользовались аэродинамической трубой: они могли «продуть» свою модель в аэродинамической трубе, создав условия, близкие к реальным условиям полета. А Глеб Терещенко, со своими учениками-соратниками, шел экспериментальным путем, от одной конструкции к другой, от одного двигателя с реактивной тягой к другому.
И были у этих двух конструкторов, Болховитинова и Терещенко общие проблемы: надежность реактивного двигателя и надежность конструкции для полета на звуковой скорости. Модели Глеба Терещенко взлетали с грунта на большой реактивной тяге, а в полете автоматически включалась меньшая тяга двигателя авиамодели. Творческая мысль вела Глеба к совершенным формам реактивного самолета сегодняшнего дня. Сегодня по такой же принципиальной схеме летает космический корабль «Шатл».
Н. Терещенко
«Стали конструкторами…»
– Что первое вы увидели, когда
вышли в открытый космос?
– Видел Цемесскую бухту, Новороссийск:
очень ясно, никакой дымки…
воспоминания космонавта А. Леонова
«Самолет с ракетным двигателем может достигнуть огромной высоты и скорости», – написал в короткой рабочей заметке в октябре 1940 года Глеб Терещенко, руководитель группы новороссийских авиамоделистов-экспериментаторов. Сегодня это небольшое послание в будущее можно рассматривать как завещание ребят предвоенного поколения всем нынешним юным, любящим мыслить, создавать, испытывать.
Собралась крепкая группа моделистов новороссийского аэроклуба. Спрашивается, да что они могут, подростки? Пусть носят свои значки ИЮАС (инструктор юных авиационных строителей), пусть прыгают с парашютом – время предвоенное, город имеет парашютную вышку. Пусть летают на планерах. Что-то клеят, мажут, легкие деревянные планочки, папиросная бумага с табачной фабрики, – делом занимаются ребята. Воистину делом.
Документы, подтверждающие подлинность разработки (вроде как патент) хранятся в музее города Новороссийска.
Чертеж ракетной авиамодели Глеба Терещенко
Вот чертеж из сборника статей этих юных авиамоделистов, 1940 года. Ничего не напоминает? Напоминает самолет немецкой авиации «Фоке-Вульф», так называемую «раму», самый неуязвимый самолет Второй мировой войны.
Разница конструкции Глеба Терещенко и немецкого самолета видна и неспециалисту: оперение на модели Глеба вынесено на отклоняющихся вверх балках, во избежание обгорания, двигатель в модель заложен конструктивно-реактивный. И отнюдь не в конце фюзеляжа, как это сделали конструкторы А. Березин и А. Исаев в первом отечественном ракетном двигателе «Би-1». Расположение двигателя в модели Глеба почти у центра тяжести – что не только повышает маневренность аппарата, но и закладывает возможность осуществления маневра системой двигателей.
Бросаются в глаза и стреловидная форма крыла, и яйцевидная у носовой части; облегчена верхняя часть конструкции – А. Микоян воплотит подобное решение, но много позже.
В 1940 году модель имела подобие управляемого стабилизатора – а это уже открытие в науке! Оптимизация сечения сопла, поиск угла атаки, наконец, сам ракетный двухпаечный двигатель.
Впервые была осуществлена стыковка самолета (пусть и модели) с ракетным двигателем! Глеб создал передовую модель, не видя зарубежных аналогов, да аналогов и не было.
Участие в соревнованиях по запуску авиамоделей. Глеб справа, поджигает стопин у модели одного из участников
Подростки новороссийские подняли в воздух свои модели, которые поначалу и падали и разбивались, но это были падения моделей, а не самолетов. В годы войны, в Свердловске, 23 марта 1943 года, при испытании реактивного самолета погибнет летчик, поднявший ракетный истребитель в воздух, кубанец по месту рождения, Г.Я.Бахчиванджи.
В Новороссийске же, перед войной, изучая законы аэродинамики, расширяя лабораторную работу, ребята заставляли свои самолетики летать и приземляться. И не просто летать – в августе 1940 года на состязаниях в городе Константиновке были установлены первые всесоюзные рекорды «по классу летающих ракетных авиамоделей». До них такого класса летающих аппаратов просто не было. Первые в СССР спортсмены-ракетчики! Это была сенсация.
Новороссийскую ракетную лабораторию узнали в Москве. Бывший тогда начальником Центральной авиамодельной лаборатории ОСОАВИАХИМ Степан Пантюхин вспоминает об этих победах, как о потрясении, даже спустя десятилетия.
Тогда на состязаниях, Глебом Терещенко была показана авторская 2-килевая скоростная ракетная фюзеляжная модель, которая в полете превысила скорость в 40 метров/сек. и улетела за пределы наблюдения.