В действительности же, он никогда и нигде не проходит спокойно. Всегда и везде сопровождается страшными потрясениями. Быстрый рост населения, ломка традиционных жизненных укладов, наличие громадных масс молодежи порождают вспышки массового безумия. Именно для этого периода характерно высказывание Ницше о том, что, "если безумие от- дельного человека - исключение, то безумие партий, классов и целых наций - закономерность".
Как ни странно, в наши дни даже в серьезных исторических трудах, исследующих происхождение мировых войн, речь обычно идет об экономи- ке, игре политических сил, особенностях психики лидеров и т.д. Такие первопричины, как научно-технический прогресс и порожденный им в кон- це XIX - начале ХХ века демографический взрыв в Европе, - почти не упоминаются. А вот для многих современников событий было ясно, что дело прежде всего в демографии. Достаточно обратиться к опубликован- ным в СССР в 1960 году воспоминаниям Альфреда Тирпица, военно-морско- го министра кайзеровской Германии в 1897 - 1916 г.г. Он откровенен без затей: "Накануне 1914 года в Германии была очень высокая рождае- мость, население страны каждый год прирастало на несколько миллионов человек. Мы - не милитаристы, но сам рост населения вынуждал нас бо- роться за жизненное пространство, за колонии, за новые рынки сбыта своих товаров!"
Тирпиц, используя последние достижения науки и техники своего вре- мени, создал огромный флот сверхмощных линкоров-дредноутов. Но, когда мы говорим об эпохе "утраты иллюзий", сразу вспоминается более значи- тельный пример. Кажется, сама жизнесмертная двойственность науки, со- единение безграничных возможностей человеческого разума и самоубийст- венных тенденций человеческого безумия, - предельно, как в огненной точке линзы, сфокусировались в судьбе немецкого химика Фрица Габера.
Накануне Первой Мировой войны одной из главных опасностей, угро- жавших человечеству, считался "азотный голод". Бурный рост населения в европейских странах (об Азии с Африкой тогда не слишком задумыва- лись, да настоящий демографический взрыв там еще и не начался) требо- вал постоянного увеличения плодородия почв, а значит, все большего количества азотных удобрений. Их единственным природным источником являлись залежи чилийской селитры, и они должны были быть исчерпаны в ближайшие десятилетия.
При этом человечество буквально окружено миллиардами тонн азота, который составляет 80 процентов земной атмосферы. Но из-за чрезвычай- ной инертности атмосферного азота его невозможно путем обычных реак- ций перевести в состав химических соединений ("связать"). Так что, надвигавшийся "азотный голод" грозил обернуться для народов Земли го- лодом самым что ни на есть вульгарным, пищевым.
Но вот грянул роковой август 1914-го. Одним из первых действий со- юзников стала организация морской блокады Германии. Английские крей- серские эскадры, сменяя друг друга, днем и ночью бороздили Северное море. Главной целью было отрезать Германию от источников стратегичес- кого сырья. Военные специалисты Антанты особо уповали на то, что без чилийской селитры немцы не смогут производить азотную кислоту. Следо- вательно, прекратится производство взрывчатых веществ и порохов, за- мрут заводы боеприпасов, немецкая армия останется без патронов и сна- рядов. Такой крах Германии, по расчетам союзных штабов, должен был наступить, самое большее, через полгода.
Однако проходили месяцы, а немецкие пушки на всех фронтах не толь- ко не смолкали, но грохотали все яростнее. Производство боеприпасов в Германии непрерывно увеличивалось. От морской блокады и вызванной ею нехватки продовольствия и товаров страдало мирное население, а не во- енная промышленность. И уж чем-чем, а азотной кислотой промышленность эта была обеспечена в избытке. Дело в том, что в 1913 году Фриц Габер сумел-таки разрешить проблему связывания атмосферного азота. К на- чалу войны под его руководством успели построить и запустить мощные заводы.
Способ Габера - синтез аммиака из водорода и атмосферного азота в определенном диапазоне высоких температур и давлений на поверхности катализатора - своим изяществом способен поразить даже неспециалиста. Это один из самых красивых технологических процессов, созданных че- ловеческой мыслью. При окислении полученного из воздуха аммиака уже несложно изготовить и азотную кислоту, и удобрения.
Военное руководство Германии прекрасно понимало значение работ Фрица Габера. И в начале 1915 года немецкие генералы обратились к не- му за помощью: не может ли Габер придумать средство, которое позволи- ло бы расшевелить войну, завязшую в окопах, дать наступательную силу и свободу маневра германским армиям? Габер, который всегда считал се- бя прежде всего "хорошим немцем" и полагал, что интересы "фатерланда" превыше всего, в том числе и морали, предложил нестандартное решение: отравляющие газы!
Результатом первой газовой атаки 22 апреля 1915 года, когда облако хлора с попутным ветром было выпущено из баллонов на позиции английс- ких войск, стали не только сотни погибших и тысячи искалеченных людей с сожженными легкими и выжженными глазами. Результатом был и страшный взрыв негодования в странах-противницах Германии. И хотя в Англии, во Франции, в России быстро переняли методы ведения химической войны, приоритет Германии в применении бесчеловечного оружия (первого оружия массового уничтожения), ее вина - твердо укрепились в общественном сознании.
Всего за годы Первой Мировой войны от действия отравляющих веществ пострадало людей больше, чем при атомных бомбардировках Хиросимы и Нагасаки. И те, кто не погиб сразу, мучались и умирали от отравления уже после войны, подобно тем, кто, пережив атомные взрывы, погибал от радиоактивного облучения. Говорят, что один немецкий ефрейтор, ав- стриец по происхождению, получил на фронте отравление английским га- зом и это сильно сказалось впоследствии на его психике.
Победившие страны Антанты объявили о намерении покарать немецких военных преступников. Была попытка создать трибунал. В 1919 году был опубликован список из более чем 800 фамилий тех, кто виновен в прес- туплениях против человечества. Одной из первых стояла фамилия Габера, как инициатора чудовищной газовой войны.
Однако на радостях (считалось, что закончилась последняя война в истории) судить так никого и не стали. А Габеру вскоре присудили… Нобелевскую премию. Конечно, не за отравляющие газы, а за синтез ам- миака из воздуха, давший человечеству неиссякаемый источник азотных удобрений. Это был юридический прецедент, решивший вопрос о гении и злодействе: гений вознаграждается, а совместное с ним злодейство то- лько добавляет сенсационности. Газеты писали о Габере: "Он задушил тысячи и спас от голода миллионы". Пожалуй, даже миллиарды.
Сейчас говорят о "зеленой революции" последних десятилетий: созда- нии высокоурожайных зерновых культур, которые улучшили положение с продовольствием в густонаселенных странах Азии и Африки. Но первой и главной "зеленой революцией" было открытие Габера. Без него все эти громадные массы населения оказались бы обречены на голодное вымира- ние, а скорее всего - просто не появились бы на свет. Так что, Фрица Габера можно смело считать отцом демографического взрыва, который грянул в ХХ веке в развивающихся странах, стал уже источником великих потрясений и сулит еще большие веку следующему.
В двадцатых годах Габер еще раз удивил мир необычностью и размахом своего мышления. Чтобы помочь разоренной Германии, пораженной после- военной инфляцией, выплатить победителям огромные репарации, он решил добыть золото… из морской воды, где оно содержится в растворенном виде. Все свои личные средства он вложил в подготовку экспедиции и на специально оборудованном судне совершил длительное плавание, исследуя различные зоны Мирового океана. Увы, концентрация золота в воде ока- залась слишком мала для того, чтобы промышленная технология его выде- ления оказалась рентабельной. Однако своими исследованиями Габер за- ложил основы современной океанохимии, чем опять-таки послужил во сла- ву немецкой науки.
Финал его жизни был неожиданным и страшным. В 1933 году нюхнувший газу ефрейтор пришел к власти. И фанатичному патриоту Габеру, которо- му милитаристская Германия была обязана, как ни одному из своих уче- ных, фашисты немедленно и беспощадно напомнили о том, о чем он сам до тех пор, судя по всему, не слишком задумывался: о еврейском его про- исхождении. Габера травили, ему угрожали расправой. Старый ученый бе- жал из страны и в 1934 году умер от сердечного приступа (по легенде, покончил с собой).
В дальнейшем наука ХХ века не раз еще будет вызывать ужас: то ядерным оружием, то космическими лазерами, то генной инженерией. Ужас, но не разочарование. Потому что больше не повторится очарова- ние. После 1914 года не вернется никогда безоблачная вера в доброе божество науки.