Карта 3. По тёмному пути
Последствия войны всегда ужасны. Как бы война не закончилась, она оставляет ужасные шрамы. Переселяются целые народы. Исчезают города и страны. Но самыми ужасными последствиями войны всегда являлись отравленные ядом земли, не дающие плодов, и нашествия монстров, порождённых этими ядами и боевой дикой магией. Порою целые области, отравленные войной, остаются бесплодными и непригодными для заселения. И лишь руины построек ещё напоминают о том, что здесь когда-то обитали разумные существа. Те, кто здесь жил, теперь покинули эти земли в поисках лучшей доли. Земли были заброшены и пустынны. Разумные уже стали забывать о них. И лишь немногие безумцы стремились отвоевать эти территории от яда и ужасных порождений плоти. Своими стараниями они созидают будущее своих народов.
Я всегда был необычным. Таких, как я, все называют чудиками. Мне приходилось удивлять своими чудачествами людей в своём городке. Потом удивлял чудачествами учителей и учеников в Академии. И, в конце концов, удивлял своими поступками людей на месте службы в гарнизоне пограничной крепости. Но, как бы странно это не звучало, именно мои чудачества впоследствии спасли мою жизнь и жизни людей, служащих со мной. Мои чудачества принесли обильные плоды в дни моей жизни среди народа эльфов. И только такой чудик, как я, смог попасть в такую глупую историю. И началась эта история с того, что я умудрился жениться, а затем пережить укус оборотня. Я был обречён на смерть, но даже это принесло пользу окружающим.
Глава 1
Уже четыре дня мы находились на одном месте. Наш лагерь был расположен прямо под деревом, где меня застало моё второе превращение в зверя. Кардхи сплели на дереве большое гнездо в форме яйца. Они спускались на землю днём, чтобы работать в лагере, а на ночь забирались обратно. Глядя на них, казалось, что работа доставляет им наибольшее удовольствие. Под руководством Бито, наш лагерь приобрёл вполне обжитой вид. Хоть кому-то жизнь здесь доставляла удовольствие. Голендил сообщил мне, что пока не кончится полнолуние, нам нельзя двигаться с места. Этим мы подпишем смертный приговор нашим домовикам. Да и путешествовать для меня в виде необученного оборотня – весьма проблематично и опасно для всех нас. Поэтому нам надо сначала пройти соответствующую подготовку. Чем мы и занимались. По ночам, когда вставала луна, и я превращался в оборотня, мы охотились. А днём…
- Продолжай работу – проговорил Голендил.
Он продолжал говорить с сильным акцентом, но постоянное общение со мной значительно улучшило его произношение. Теперь он говорил достаточно правильно на языке Империи.
- Ты должен усвоить эти движения до автоматизма, до уровня инстинкта.
С меня обильно лил пот. Даже то, что я был одет весьма легко, не спасало. От меня обильно шёл пар. Пот застилал глаза и катился крупными градинами по моей спине. Тело ныло от перенапряжения.
- Да сколько ж можно? Я уже дышать не могу.
- А жить ты хочешь? Тогда тебе надо освоить своё изменившееся тело.
В глазах двоилось, но я практически не промахивался по мишени.
- Это упражнение мне уже во сне снится.
Голендил стоял передо мной, удерживая в руке прямую ветку, толщиной в два пальца. Он постоянно сменял положение этой ветки с горизонтального до вертикального, заставляя меня каждый раз менять направление движения.
- Это – основы. А основы – это твоё самое великое богатство. – Снова повторил Голендил. – Мы будем упорно тренировать тебя, вколачивая в тебя основы боя. Поставим этим движением удары и захваты.
Я продолжал работать. Голендил медленно поворачивал обрезок ветки длинной около локтя, удерживая её за середину. Моя задача в этом упражнении была поочерёдно наносить удары и делать захваты руками. Два удара рукой – правой-левой, два захвата рукой – правой-левой. Удары и захваты надо было делать выше и ниже ладони Голендила. При этом положение кисти и кулака должны были располагаться вдоль линии ветки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Работай и не отвлекайся. Сконцентрируйся на том, что ты делаешь. Рука всегда движется прямо. Ладонь раскрыта. Кулак сжимается в самом конце движения. Что у тебя получится – удар или захват, зависит только от твоего решения. – Проговаривал Голендил под звуки моих ударов.
В глазах уже стало двоиться. Я тяжело дышал, измотанный непривычными для меня движениями. Даже несмотря на то, что ветка не была закреплена жёстко и амортизировала под моими ударами, руки уже сильно болели. Хорошо, что кисти были обёрнуты полосками ткани, иначе я бы уже их разбил. Не добавляло мне удовольствия и моё нахождение в «позиции всадника». Ноги нещадно болели и дрожали. Стопы при каждом ударе стремились разъехаться в стороны. И чем больше возрастала моя усталость, тем быстрее это происходило.
- Кто тебя учил этой системе боя?
- Это моя Родовая система рукопашного боя. В других Родах системы отличаются от нашей. Техника боя в Родах примерно одинакова. Различия начинаются в системе подготовки и тактике использования. Разные Рода делают упор на свои элементы боя.
Меня начало основательно качать. В глаза настойчиво лился пот.
- Перерыв – проговорил он, – займись дыханием.
В этой части тренировки он меня не ограничивал ничем. Я сразу встал, широко расставив ноги в положении полуприседа, и закрыв глаза, стал успокаивать своё дыхание. Я понимал, что надо спешить и восстановить своё тело. Голендил долго отдыхать не даст. Как только я восстановил своё дыхание, я отпил глоток воды из своей фляги. Пора.
- Теперь физическая подготовка.
Здесь он меня тоже не ограничивал, но упор был сделан на отжимание на кулаках и растягивание. После каждого цикла упражнений, он заставлял меня выполнять растяжку ног. Это уже давало результаты. Постепенно я проседал. У меня и так был достаточно широкий шаг, а теперь я надеялся скоро полностью сесть на землю в шпагате. В Академии на это упора сделано не было. Когда я прошёл весь комплекс вместе с растяжкой, он проговорил.
- «Золотой мост».
И сам же подал пример. Засунув обрезок ветки за пояс, он встал в позицию всадника и вытянул перед собой руки ладонями вперёд. Указательные пальцы он вытянул, а остальные согнул. Я повторил его позицию. Спина – прямо и без напряжения, бёдра почти горизонтальны, а кисти рук под прямым углом к предплечьям. Мы замерли. Я сосредоточился на дыхании. У Голендила свои методы дыхания, отличные от моих, но от этого не менее эффективные. Я давно уже понял, что он при выполнении статичных упражнений считает дыхательные циклы. Это только может показаться, что упражнение должно было меня успокоить, дать мне возможность отдохнуть. На самом деле к концу упражнения я был столь же мокрым, как и при выполнении ударов руками.
- Теперь ноги.
Он снова вытянул перед собой обрезок ветки, взяв её в кулак за один из концов наподобие небольшой дубинки. Из всего арсенала ударов ногой Голендил выбрал для меня «шаркающие» удары. Ближе слова и не найти. Он располагал ветку не высоко, помня о низком уровне моей растяжки. При ударе требовалось поднять ногу, согнутую в колене к груди. Теперь надо было выполнить ногой маховое движение так, чтобы подошвой стопы шаркнуть по ветке. Сначала правой ногой, потом – левой. Я понимал, что это необходимо. Вспомнился разговор за дневным приёмом пищи в самом начале наших занятий. Память унесла меня в тот день.
***
День мне позволили отоспаться. Бегать по лесу с заплетающимися ногами было не самое большое удовольствие. Часто пропадало сознание. Я отключался. Вероятно, это наступало от усталости. В такие моменты злость отрубала меня. Я становился неуправляемым. Потом я слышал рык Голендила и бежал за ним. По мере увеличения опыта, мои движения становились всё более точными и лёгкими. Но за эту ночь я сильно вымотался. Мои способности давались мне тяжело. Под утро я почувствовал рядом тёплую кровь. Кролик оказался менее проворен, чем я. Обратное превращение далось тяжело. Мы были достаточно далеко от лагеря. Пришлось прогуляться голышом по утреннему лесу. Это было забавное зрелище из двух обнажённых мужчин. Один из которых был эльф, а второй – человек. Проблемой для меня стало моё окровавленное лицо. Но об этом мне Голендил сообщил только по приходу в лагерь. Пришлось мыться, прежде чем лечь спать. А Голендил остался бодрствовать.