Читать интересную книгу Неоконченная Акварель - Юрий Абдашев

— Бессмысленная трата времени, — громко воскликнул длинноногий Глеб. — Я предлагаю устроить рыцарский турнир, джентльмены!

— Говорите яснее, — отозвалась рыжая дама. В обществе она называла его подчеркнуто на «вы».

— Все очень кругло. Каждый играет за себя. Проигравший должен объясниться в любви Морской царевне. И не просто, а сегодня же вечером в море, на виду у всего пляжа.

— Но ведь она, простите, голая… — сказала рыжая дама.

— Вы могли бы этого и не знать. Допускаете?

Кто-то восторженно захлопал в ладоши. Восхищение мгновенно передалось и остальным. Даже Артур приподнял голову и удивленно уставился на меня.

— Наконец-то придумали культурное мероприятие, — послышался голос одного из почтенных отцов семейства, и трудно было понять, что звучит в нем, сочувствие или осуждение.

Возле игроков стоял невообразимый шум. Несомненно, этот день обещал быть самым содержательным. Азарт и неподдельное волнение охватили всю компанию. На игроков делали ставки, как на чистопородных скаковых лошадей.

— Пошли отсюда, — сказал я Артуру.

Мы собрали в охапку вещи и перебрались подальше, в тень от прибрежной скалы. Но и здесь мы не смогли укрыться от развернувшихся событий.

По всему было видно, что проиграл белобрысый веснушчатый парень с выцветшими ресницами и плоским, как тарелка, лицом, которое никак не подходило к его безукоризненной фигуре спортсмена. Под красноватой от загара кожей лениво перекатывались упругие мускулы. Он приложил руку к груди и театрально раскланялся. Я был уверен, что поражение не огорчило его.

— Как он поведет себя дальше? — спросил я.

— Не знаю, — ответил Артур. — Я приехал сюда отдыхать. Только отдыхать….

Настал вечер. Было совершенно очевидно, что в обществе Глеба нет ни одного человека, который бы не посматривал на узкую тропинку. По ней должна была спуститься к морю героиня этого знаменательного дня. Их нетерпение уже достигло предела, когда на горе появилась знакомая тоненькая фигурка. Десятки глаз следили за тем, как Морская царевна входила в воду. Теперь все догадывались, что она раздевается.

Но вот она легко оттолкнулась ногами от дна и заскользила в воде. Белобрысый парень не спеша поднялся и вразвалку направился в ее сторону. Наступила напряженная тишина.

Парень подошел к тому месту, где недавно раздевалась девушка, и остановился. Он ждал, пока она отплывет подальше. В его позе чувствовалась небрежность, уверенность в своем несомненном превосходстве. Было ясно, что он отличный пловец.

Но вот парень бросился в море. Размеренными движениями он вспарывал прозрачную гладь, зарываясь в воду с головой. Издали его тело казалось корпусом длинной торпеды.

Время от времени он поднимал голову, прикидывая расстояние.

Первые признаки беспокойства девушка стала проявлять, когда между ними было уже не больше двадцати метров. Я видел, как ее плечи поднялись над водой, и лицо повернулось в сторону незнакомца. Потом она легла на бок и не торопясь поплыла вдоль берега.

Наблюдавшие понимали, что теперь от пловца потребуется все мастерство, чтобы не дать ей уйти. И он погнался за ней изо всех сил.

Увидев, что путь к отступлению отрезан, Царевна повернула в сторону открытого моря, и я заметил легкий бурун, вскипевший у ее ног. Она продолжала плыть, изредка бросая на противника оценивающие взгляды. В ее движениях я не мог уловить признаков нервозности, хотя она, несомненно, понимала, что ее преследуют.

Так продолжалось около десяти минут. Остальным же они показались часами. На фоне золотистого от закатного солнца моря отчетливо выделялись головы пловцов.

Я отметил про себя, что движения парня стали слишком резкими. Мне показалось, что он выдыхается. Но неожиданно расстояние между ним и девушкой стало заметно сокращаться. Это придало ему сил, и он еще быстрее заработал руками.

Зрители на пляже повскакивали со своих мест, напряженно вглядываясь вдаль. Когда я снова поднял голову, то увидел, что девушка неподвижно отдыхает на воде, не обращая на преследователя никакого внимания. Парень неожиданно сбавил темп и, перейдя на подобие брасса, стал медленно и, как мне показалось, нерешительно к ней приближаться. Она не сдвинулась с места.

— Поганка! — процедила за моей спиной приятельница Глеба и без разрешения потянулась к биноклю, который лежал у меня на коленях. Мы даже не заметили, как она подошла. Я подставил локоть и слегка отстранился. Но она не обратила на это внимания. Мысли ее были заняты другим.

Парень крикнул что-то, задыхаясь, и неясный возглас его, скользнув, как «блин», по зеркальной поверхности моря, достиг нашего слуха.

Девушка ничего не ответила. Тогда он уверенно двинулся прямо к ней. Их разделяло не больше четырех метров, когда голова ее неожиданно скрылась под водой.

Угадывая направление, в котором нырнула Царевна, парень быстро поплыл ей наперерез. Потом остановился. Море было пустынным. Шли секунды, но ничто не нарушало спокойствия бесконечной водной равнины. Мне стало не по себе.

Артур поднялся и порывисто шагнул к берегу. Лицо его было напряженным, прищуренный взгляд — устремлен в море.

Но в этот самый момент мы увидели, как метрах в пятнадцати между парнем и берегом всплеснулась вода, и на поверхности показалась рука девушки. Теперь она быстро плыла к пляжу. Все старания белобрысого преследователя не привели ни к чему. Царевна ускользала от него, как рыба, и парень понял, что дальше гнаться за ней бесполезно. Это было видно по тому, как он рванулся вперед, но тут же остановился, лег на спину и стал отдыхать.

Все зашумели разом. Неожиданное поражение хорошо натренированного пловца по-своему задело всех.

Мы с Артуром вздохнули с облегчением. Но в своей компании парня встретили смешками и ироническими замечаниями. А рыжая дама, похлопывая себя по бедрам, похожим на копченые окорока, бросила холодно и презрительно:

— Тоже мне… Бездарь!

Вскоре я заметил, что при одном появлении Морской царевны вся компания Глеба, как болезнью, заражалась лютой ненавистью, словно какой-то таинственный микроб разносил ее от одного к другому. Тогда эта болезнь не показалась мне опасной, и я не обратил на нее внимания…

Прошло еще три дня. Ничто не изменилось в жизни маленького селения. Так же каждое утро Артур встречал меня веселым анекдотом, так же спешили на виноградник колхозники и уходил к ставникам просмоленный рыбачий баркас. На корме его глыбой возвышался могучий бородатый старик Демидыч. Рыбаки почтительно величали его бригадиром. Старик молча презирал нас. Он был груб, упрям и ни за какие деньги не хотел продавать нам рыбу.

Все это время дул сильный норд-ост. На четвертый день он утих, но мы не купались. Ветер угнал в море теплую воду. Тот, кто пытался хотя бы окунуться, через минуту выскакивал на берег дрожащий, покрытый гусиной кожей.

В это утро мне даже не хотелось спускаться на пляж. Накануне Артур подвернул ногу и должен был весь день отлеживаться дома.

Неожиданно над обрывом я увидел Морскую царевну. Как всегда в это время, она сидела перед открытым этюдником. Необычное любопытство овладело мною. Захотелось хоть краешком глаза взглянуть на ее работу.

И я тихо подошел к ней сзади, когда она смешивала краски. Я остановился за ее спиной, стараясь не выдать себя громким дыханием. Я уже готовился сказать какую-то банальную фразу, как вдруг увидел небольшой акварельный эскиз. Ветвь сосны на фоне безоблачного неба и дымного от утреннего тумана моря. Как будто ничего особенного. Но в этом наброске меня поразила одна деталь. Я почувствовал воздух. Казалось, под легким дуновением ветерка сейчас качнется эта колючая ветка. Объемность и глубина, которые с таким трудом даются молодым художникам, были решены на ватмане с несомненным мастерством. Я понял, что имею дело с талантливым человеком.

— Доброе утро, — тихо проговорил я.

Девушка вздрогнула и обернулась. Я увидел ее удивленно вздернутые брови и чуть испуганные серые глаза, смотревшие на меня испытующе и строго. Они были большие, ясные и немного холодные, как дымчатый хрусталь, как туманная предрассветная даль.

— Доброе утро, — ответила она серьезно и снова занялась своей работой.

Я даже забыл, что у нее самое заурядное лицо. Сейчас оно казалось мне прекрасным. Все заслоняли удивительные глаза.

— Рисуете? — неуверенно спросил я.

— Как видите, — ответила она небрежно. — Но это все не серьезно.

— Если вы называете это забавой, то что же тогда настоящее? — искренне удивился я.

— Настоящее? — переспросила она и усмехнулась. — Настоящее, по-моему, бывает тогда, когда удается показать мир вещей, который окружает нас, но который мы не всегда видим. Ради этого я приезжаю сюда второй год.

Она взмахнула рукой, отгоняя докучливых ос, кружившихся над красками.

— Я не совсем понимаю вас, — сказал я, хотя прекрасно знал, что она имеет в виду. Мне просто не хотелось прекращать начатый разговор. И я уселся на камне рядом с ней.