Читать интересную книгу Волчьи ягоды - Владимир Марченко

– Что нам «петерь» делать? – спросила Оксана.

– Пойдём домой, и спросим у мамы. Разрешит нам сходить в огород и сорвать подсолнух, – сказала Лена.

– …Нет, – сказала мама. – Вы опять потопчите огурцы, поломаете помидоры и натворите ещё много чего. Лучше я сама принесу вам подсолнухи, и щелкайте, сколько вам будет нужно…

– Мама, это не мы сломали. Мы же аккуратно, – сказали близнецы Вера и Оксана.

– Всегда ходим только по дорожкам. Ничего никто не ломает, – заверила Лена.

Мама не поверила. Дети обиделись. Мама запретила идти в огород. А они не ломали и не топтали. Это сделал кто-то другой, не они.

– Нет, нет. В огород я вас не пущу. Всё перетопчите и переломаете. Посидите во дворе, поиграйте в песочнице, а я скоро приду, только зайду к тёте Гале.

– Мы не будем сидеть, – сказала грустно Оксана. – Потому что мы всегда ходим по дорожкам.

– Мы очень аккуратные. – Сказала Вера обиженно.

– Тогда дома играйте, – сказала мама и ушла.

Дети хотели играть, но не игралось. Они вспоминали мамины слова. Она им опять не поверила. А это не они наступили на огуречную плеть, не они задели помидорный куст. Это Дашка прыгала за бабочкой и натворила нехорошее.

– Давайте уедем, – предложила Лена. – Раз мама нам не верит.

Она видела, что папа моет мотоцикл. У двери гаража стояла канистра, в которую он набирал бензин на заправочной станции. Значит, папа залил в бак топливо. Можно ехать хоть до самого большого города, где живёт бабушка.

– Мы навсегда уедем! – воскликнули Вера и Оксана.

– Возьмите в сумку печенье, которое мама пекла утром, налейте в бутылку компот. Не забудьте кружки, а я пока буду писать. – Лена начала трудную работу. Ей предстояло написать письмо маме, чтобы знала, что дети уехали – навсегда – до самого ужина. Они все обиделись, так как мама им не верит, считает, что это они испортили помидорный куст. Они его не портили. Это всё сделала Дашка.

Дети рассказали папе о своей обиде. Он согласился отправиться в далёкое путешествие. И они поехали, куда глаза глядят. Глаза глядели в бор, чтобы искупаться в озере. Справа от дороги увидели странные кусты, на которых росли продолговатые бордовые ягоды. Мотоцикл остановился, не капризничая. Это заводиться он не любит. Всякие обиды в бору сразу забываются. Давно и всем известно. А если много кустов с ягодами, то и подавно. Никто не будет обижаться.

– …Давайте, маме нарвём ягод, – предложила Лена. Близнецы не стали возражать, допили компот, что оставался в кружках, принялись за работу. Папа достал из багажника небольшое ведёрко.

Вера и Оксана забывали, что нужно ещё и в кружку положить ягодку-другую.

– Я не понимаю, – сказала Лена строгим голосом, заглянув в кружки девочек. – Вера и Оксана, не забывайте хоть немного маме рвать. Где она может попробовать таких сладких ягод? Я у бабушке ела в прошлом году много разных ягод, но такие не попадали. Попадала ирга, малина, смородина, клубника…

– И крыжовник! – Дружно подсказали девочки.

– Я одну кружку высыпала в ведро и вторую скоро наберу.

– Мы рвём, – сказала Оксана, стоя у большого куста.

– Мы рвём, рвём, – сказала Вера.

Мама была дома. Мыла огурцы, морковку и помидоры. На столе спокойно лежали два больших подсолнушных колеса. Лена внесла почти полное ведёрко сладких ягод. Мама посмотрела и побледнела.

– Вы это ели? – спросила у девочек.

– Ели, ели. И тебе нарвали, – сказала Вера.

– Вкусно, – сказала Оксана и зажмурилась, показывая, какая это удивительно-сладкая ягода. – Попробуй, мама.

– У кого болит живот? У кого болит голова? – Спросила мама и посмотрела сначала на Веру, потом на Оксану, потрогала лоб у Лены. – А ты куда смотрел? Это же волчьи ягоды!

Дети заглянули в ведёрко, ожидая увидеть в нём страшное, но Лена взяла ягодку…

– Брось! – Вскрикнула мама.

– Это не волчьи ягоды, – сказал папа.

– Как это не волчьи? Самые настоящие!!! Вы отравились. Вызывай «скорую». Взрослый человек, а стоит, улыбается. Ложитесь и не шевелитесь, – приказала мама.

– Мы теперь будем выть, как волки, – сказала Оксана и тоненько завыла: – у-у-у-у.

– Как правдишние волки, – сказала Вера и громко загудела: у-у-у-у.

– Прекратите! – приказала мама. – У кого болит живот?

Живот не собирался болеть ни у кого. Дети лежали на диване и щелкали семечки. Мама рассматривала ягоды и приговаривала:

– Вот наказание моё. Чего смеёшься? Плакать нужно. Меня ещё захотел отравить этим зельем. Мама хотела выбросить всю ягоду в мусорное ведро, но передумала и пошла с ним к соседке.

– Вкусные эти волчьи ягоды, – сказала Вера.

– Завтра нужно ещё поехать и нарвать на варенье, – сказала Лена. – Мало сегодня нарвали.

– Нам поменьше не надо. Нам надо побольше, – сказала Оксана. – Маме покажем, как эти ягоды волчьи красиво растут.

Пришла мама. Она смущённо улыбалась.

– Это серебрянка. Серебристая смородина. Какая-то подозрительная. Испугалась чего-то я. Такой ягоды не видела ещё. У нас, её и не было в тайге. – Мама, когда была маленькая, ходила в лес по ягоды, но там, где она жила, не росла смородина серебристая.

– Мама, мама, завтра поедем ещё с нами, – сказала Вера.

– Станем из неё варить сладкое варенье, – предложила Лена.

– С меня достаточно и сегодня.

– Ты только попробуй. Она хоть и волчья, а всеравно сладкая, – Оксана крепко зажмурилась, чтобы мама поверила, насколько вкусной оказалась ягода.

БАРБОС

Барбос жил под высоким крыльцом. Когда дети начинали играть, старался спрятаться, так как знал, что его могут запрячь в коляску или привязать к ошейнику санки. А Саша мог вспрыгнуть ему на спину и кричать разные слова, изображая конника. Он был обыкновенной лайкой, но в последние годы на охоту ходил без удовольствия, так как вся его юность прошла под музыку ружейных выстрелов. Прошла давно.

Когда семья отплывала на покос, в деревянной лодке мало свободного места. Пёс мчался за моторкой по берегу, срезая крутые речные петли. Он не знал, зачем ему это нужно, но бежал по мокрой острой осоке, ориентируясь на звук двигателя.

Падала тишина. Барбос ждал выстрелов. Если мотор не работает, значит, неподалёку появились утки. Торопился. Слушал шум ветра в вершинах сосен. Поскуливая, сидел на берегу, видя, как хозяин поводит стволом «вертикалки». Нырок высовывал из воды нос, раздавался выстрел. Барбос бросался в речку, на глади которой отражались деревья и кусты, росшие по берегам.

Ему нужно быть рядом с хозяином, с другом, с которым мёрз у костра, делил добычу на охоте. Хозяин его любил, и он платил ему тем же, доставая убитых или раненых уток и гусей из ледяной воды. Когда во дворе появился маленький Саша, которого женщина водила за руку по огородику, он понял, что свою любовь нужно поделить еще и на детёныша, который не умеет добывать пищу, а только падает и скулит.

Иногда этот мальчуган лез к висящим косам под крышей, тогда Барбос придвигался к малышу и своим хвостом вызывал его на игру. Маленький человек отвлекался от опасных орудий и начинал обнимать его чёрную шею с белыми пятнами. Когда по улице посёлка Половинкино шло редкое рогатое стадо, мальчик старался выбраться из калитки, чтобы посмотреть, кто это так густо ревёт. Барбос вставал у него на пути и приглашал поиграть. Малыш трепал его за большие уши, прижимался гладким лицом к его лохматой морде. Барбос терпел. Ждал, что малыша заберут от раскрытой калитки, и он не попадёт под копыта.

Однажды хозяйка, похудевшая до прежних размеров, вышла на крыльцо с ещё одним своим детёнышем, который был так мал и беспомощен, что ему стало очень жалко его. Барбос разделил ещё раз свою любовь. Теперь отвечал и за эту несмышлёную девочку. Годы шли, как гуси по колхозному полю на закате. Росли дети хозяина. Старился Барбос.

Во двор набилось много маленьких людей. Они кричали и размахивали руками, словно хотели взлететь. Они делали луки и стрелы. Барбос спрятался. Эти маленькие настырные человечки бестолково суетились, залезая на крышу сарая, и прыгали на кучу сена. Зачем они это делают – не понимал он, и предупредительно лаял, чтобы хозяйка их утихомирила.

Мальчика звали Саша, а девочку – Галя. Они ходили в школу по дороге среди сумрачного мокрого леса. По пути дети собирали грибы, рвали ягоду. Барбос боялся за них, так как вполне мог придти в посёлок медведь – Амикап, не нагулявший на боках жира. Барбос сопровождал детей до школы. Долго ждал их у поленницы дров, не вступая в глупые перелаивания дворняжек. В его жилах текла кровь великих таёжных охотников, которые не боятся ни медведей, ни волков. Возвратившись, спал на крыльце, вслушиваясь в стрекот сорок, которые всегда предупреждали о появлении чужих. Кругом посёлка лес, а по лесу текли реки и стыли по ночам озёра. В любой момент он мог понадобиться хозяину, чтобы выполнять важные дела.

В солнечный прошлый день вся семья отправилась на автобусе в тайгу. Кедровая грива растянулась на десяток километров на высоком яру, недалеко от старицы. Он не полез в вонючий автобус, как это сделали глупые молодые псы, а сразу побежал к мосту через речку Ингузет по своей старой тропе. Несколько раз бывал в этом бору, когда женщины и дети собирали кедровые шишки, упавшие после большого ветра. Мужчины разбрелись в разные стороны, высвистывая рябчиков.