Теперь Антонов, встретив в штабе войск округа своего недавнего подчиненного, сразу же предложил ему должность своего заместителя и начальника оперативного отдела штаба округа. Алексей Иннокентьевич питал добрые чувства к Штеменко не только как к профессионалу, но и как к надежному человеку, с которым хватил не один фунт штабного лиха. Не следует исключать и того, что генерал армии Антонов рассчитывал, что благодаря своему такту, дару убеждения и прозорливости он все-таки сумеет в кратчайшие сроки подвести базу к тому, чтобы столь незаслуженно наказанный коллега по военной службе был восстановлен в своем высоком воинском звании.
Но не тут-то было.
В Москве внимательно следили за новыми опальными военачальниками, контролируя каждый их шаг.
За десять следующих лет Сергею Матвеевичу пришлось вновь последовательно пройти все ступеньки соответствующих воинских званий и должностей и в июле 1962 года в силу сложившихся обстоятельств (очевидно, сработали все-таки прозорливость и усилия Антонова, работавшего в это время в должности начальника штаба Объединенных Вооруженных Сил государств — участников Варшавского Договора) Штеменко — уже генерал-полковник — был назначен первым заместителем Главнокомандующего Сухопутными войсками. На должности, соответствующей тогда воинскому званию генерал армии. Но до возвращения ему этого воинского звания было еще более шести лет!
В апреле 1964 года Штеменко назначается заместителем начальника Генштаба ВС СССР, а в августе 1968-го, когда у власти находился Леонид Ильич Брежнев, он был восстановлен в воинском звании генерал армии и назначен начальником штаба Объединенных Вооруженных Сил государств — участников Варшавского Договора.
Объединенные Вооруженные Силы государств — участников Варшавского Договора с 1967 года возглавлял первый заместитель министра обороны СССР Маршал Советского Союза (в том же году ему было присвоено это звание) Иван Игнатьевич Якубовский. Который всячески препятствовал назначению Штеменко на эту должность. Ибо начальник штаба одновременно являлсд и первым заместителем главнокомандующего, т. е. его самого.
Это противостояние неудивительно, его истоки следует искать в пороховые-сороковые…
В годы минувшей войны Якубовский последовательно командовал танковым полком, бригадой, был заместителем командира танкового корпуса, части и соединения которого принимали участие во многих решающих сражениях на советско-германском фронте.
Якубовский Иван Игнатьевич /25.12.1911 (7.1.1912), дер. Зайцево, ныне Горецкого р-на Могилевской обл., — 30.11. 1976 (жаль, что в энциклопедиях не указывается от чего умирает человек. Наверняка бы здесь было написано: умер от непомерного обжорства и пьянства; вес полководца в последние годы жизни был не менее 150–160 кг, а вес его жены — наверняка все 180 кг) /, советский военачальник, маршал Сов. Союза (1967), дважды Герой Сов. Союза (10.1.1944 и 23.9.1944), Герой ЧССР (1970). Чл. КПСС с 1937. род. в семье белорус, крестьянина. В Сов. Армии с 1932. Окончил Объединенную Белорус. Воен. школу (1934), Ленингр. Бронетанк. курсы усовершенствования комсостава (1935), Воен. академию Генштаба (1948). Участвовал в сов. — финл. войне 1939–40. И т. д. Деп. Верх. Совета СССР 6–9-го созыва. Чл. ЦК КПСС с 1961. награжден 4 орденами Ленина, 4 орденами Красного Знамени, 2 орденами Суворова 2-й степени, орденами Отечеств, войны 1-й степени, Красной Звезды, «За службу Родине и Вооруж. Силах СССР» 3-й степени, Почетным оружием, медалями, а также орденами и медалями иностр. гос-e. Похоронен на Красной площади у Кремлевской стены.
Конечно, Штеменко в годы войны не являлся непосредственным начальником Якубовского, но будучи чрезвычайно принципиальным и дотошным, как и его начальник генерал Антонов, он в буквальном смысле слова щепетильно и скрупулезно исследовал сражения, проведенные советскими командирами, которые представлялись к высшим правительственным наградам и к званию Героя Советского Союза. В обоих случаях присвоения Якубовскому Золотой Звезды Штеменко обнаружил подлоги и подтасовки в представленных фактах о проведении военных операций. Естественно, Сергей Матвеевич доложил об этом Антонову. Алексей Иннокентьевич обещал подумать, а через какое-то время вновь вызвал Щтеменко. И порекомендовал… не делать из этого шума.
Тогда же Штеменко понял, что какие-то неведомые ему силы оказались выше его принципиальности и справедливости, выше принципиальности и справедливости Антонова.
По окончанию войны Якубовский, уже будучи генералом, на одной из пьянок, проходивших на дачах Министерства обороны под Москвой, услышал в разговоре о том, что якобы Штеменко препятствовал и был категорически против награждения его двумя Золотыми Звездами. Будучи в сильном опьянении, огромный генерал, проявляя дремучую безграмотность, материл Штеменко на чем свет стоит. Невзирая на то, что большинство собравшихся были подшофе, многим запомнились воинственно-хвастливые слова: «Да я — Якубовский, я — сталинский сокол и именно такие, как я, победили фашистскую гидру!» Присутствующие на пьянке два авиационных генерала, Герои Советского Союза, вслух высказали недоумение, мол, с каких это пор танкисты стали сталинскими соколами. Ведь всем известно, что народ, писатели и журналисты так окрестили летчиков. Другие, посмеиваясь, подметили: «А что такое фашистская гидра?»
Когда началась подготовка к XX съезду КПСС, в числе лизоблюдов и генералов Великой Отечественной войны, побежавших к кормушке Хрущева, был и генерал-лейтенант Якубовский. Этот деревенский мужик, который ни одного дня не работал на земле, каким-то идиотским чувством ощутил что надо бежать к кормушке, и неудивительно: управлял-то кормушкой такой же мужик, не любивший землю и никогда не хотевший на ней работать, а лишь призывавший отдать все силы труду. И вот тут-то блестяще проявился «воинский» талант и искусство ссучившегося человека в системе; но не все оказались таковыми. Среди тех, кто не хотел пресмыкаться, были Штеменко, Кузнецов, Галлер и другие военачальники. Это конечно, крайне не понравилось хозяину кормушки, ибо, будучи не по локдть, а весь в крови своих жертв (то, что Хрущев палач, не менее страшный, чем Берия, Ежов и им подобные, до сих пор усердно замалчивается…), он требовал от еще вчера кричавших: «За Сталина!» осудить умершего вождя и «Аллилуйя!» петь ему, новому вождю и кормильцу.
Вот тут-то Ивану Игнатьевичу и простор для подлых действий, уж он-то хорошо, даже будучи в сильном опьянении, запомнил слова какого-то пьяного генерала, сказавшего кто пытался помешать ему получить заветные Звезды Героя.
Что только он не наговорил в своем рапорте на Штеменко!
Если прочитать рапорт, то окажется, что во всех бедах, которые принесла нам война, виновен один генерал Штеменко. Что эта бездарность загубила цвет советского офицерства, генералитет, что этот человек разрушил военную разведку, пытался деморализовать работу Генштаба и что отсталость Вооруженных Сил нашей страны целиком и полностью на совести этого штабного работника… Красноречиво и категорично…
Неужели доносительство — истинное занятие советских генералов в мирное время?
И вот наступил 1968 год. Повеяли новые ветры. Хрущев был уже на пенсии, а у власти новый человек. Которому тоже у кормушки нужны были свои преданные люди, свои герои. А где их искать? Да все там же, среди прежних…
Еще почти четыре года назад Иван Игнатьевич легко уловил своей широкой физиономией, откуда и куда веет ветер. И уже будучи на должности 1-го заместителя Главнокомандующего Группы советских войск в Германии (кстати, эту должность он получил за свое лизоблюдство перед Хрущевым сразу после XX съезда КПСС, в 1957 г.), вновь в Кремль отправляет «чистосердечное» письмо-рапорт члена КПСС с 1937 года Ивана Игнатьевича Якубовского о верности ленинскому Центральному Комитету партии, возглавляемому новым верным ленинцем дорогим Леонидом Ильичом Брежневым.
Подобное обращение к новому генсеку, ставшее впоследствии вполне официальным, еще не было принято в таком вот виде. И не считать ли автором сего обращения товарища Якубовского?
После поступившего «чистосердечного» письма Ивана Игнатьевича вызвали в ЦК партии и заслушали на Главном военном совете. Ему задали вопрос: «Каким вы видите дальнейшее совершенствование Советской армии?» Не задумываясь, генерал ответил: «Совершенствование Советской армии всегда находилось в прямой взаимосвязи с решениями Центрального Комитета родной Коммунистической партии». Мощный голос генерала вызвал бурные аплодисменты у членов ГВС.
И тут же последовало назначение на один из самых мощных военных округов — на должность командующего войсками Киевского военного округа.
До недавнего времени там руководил хрущевский лизоблюд Маршал Советского Союза Петр Кошевой. Кстати, в телефонном разговоре с отдыхавшим на даче в 5–6 км от Адлера в октябре 1964 года Никитой Сергеевичем он обещал «в случае чего…» силами войск округа поддержать друга Никиту… Но Пленум в Москве состоялся без присутствия Первого секретаря ЦК Хрущева, где Никиту Сергеевича сняли, а Кошевой словно бы забыл об обещании «в случае чего…» и наряду с другими фальшполководцами быстренько побежал на поклон к новому хозяину Кремля. Но места у кормушки ему не досталось…